За семью печатями

Сидоров Георгий Алексеевич

– Мы можем тебе показать распечатки документов, и ты своими глазами прочтёшь то, что сейчас услышал, – заметила Светлена.

– Не надо мне ваших распечаток, скажите, где вы их взяли, и я найду всё сам.

– Конечно, найдёшь, но сначала увидишь то, о чём я рассказал, – улыбнулся Добран Глебыч. – Понимаешь, Юра, фактически против человечества идёт необъявленная война. Она давным-давно приняла характер мировой. Самое печальное то, что эта война одновременно и радиационная, и химическая, и бактериологическая, а теперь ещё и генетическая. Страшно то, что фронт войны фактически не видим. В ней каждый сам себе враг и работает на своего противника. Как она ведётся? С помощью индустриализации пищевого производства – раз,

с помощью искусственной пищи – два, с помощью внедрения генномодифицированного производства ингредиентов продуктов питания – три, с помощью генетически модифицированных растений и животных… Что я забыл? – повернулся Добран Глебыч к своим родственникам.

– Ты забыл рафинированную пищу и американо-британское мясо, инфицированное болезнью куру, – дополнила мужа Ярослава.

– Верно, это я забыл. Но ничего, всё поправимо, вы же мне подсказали.

– Всё началось с 1979 года, – улыбнулась мужу жена-красавица. – В Кельнском университете удалось выделить ген, ответственный за синтез инсулина у человека. Потом этот ген «вставили» в геном бактерии кишечной палочки. После чего она начала синтезировать инсулин. Так появилась технология искусственного внесения новых генов в организмы, которые назвали трансгенными. Отсюда и название «ГМО».

– Ярослава тебе сказала, что эра генномодифицированных растений и животных началась со второй половины XX века, – прервал Ярославу старейшина. – Но это не совсем так, если уж касаться этой темы, то надо говорить правду. А правда в том, что все без исключения домашние растения и животные являются производными генномодифицированных.

– Как это? – не понял я.

– Вот так! Правду я говорю или нет? – повернулся к сидящим Добран Глебыч.

– Этот грубиян говорит правду, – кивнула головой Ярослава. – Так оно и есть.

– Так выходит, что во время так называемой неолитической революции 7-8 тысяч лет назад кто-то на Земле занимался генной инженерией? – блеснул я своим знанием прошлого.

– Не семь-восемь, а добрых десять миллионов лет назад, а возможно и раньше, – покосился в мою сторону старейшина,– появились на Земле первые домашние животные и культурные растения. Точнее трансгенные матрицы, из которых путём дальнейшей селекции были выведены различные сорта и породы.

– Ты хочешь сказать, что первый шаг к созданию домашних животных и культурных растений наши предки сделали с помощью генной инженерии?

– Безусловно. Другого пути просто нет. Доказательством тому может служить тот факт, что за всю послепотопную историю человечества, сколько люди не старались, так и не смогли одомашнить ни одного нового вида животного или растения. Дикие животные привыкают к человеку, это так, но на генном уровне они всё равно остаются дикими. Стоит «дикарям» попасть на природу, и они очень скоро о своём хозяине забывают. Попробуй погладить месячного волчонка, и он тут же в тебя вцепится! А погладь маленького щенка собаки! Собачонок, никогда не видевший человека, сразу же начинает вилять хвостиком. Это гены, Юра. Всё дело в них.

Слушая объяснения помора, я вспомнил, как наши советские учёные попытались одомашнить лося. Для этого в Печоро-Ильичском заповеднике была создана целая лосеферма. Но сколько учёные не старались, их усилия оказались тщетными. Генетика лосей так и не изменилась. Раньше я не придавал этому значения, но теперь, слушая старейшину, понял, в чём дело. А между тем Добран Глебыч продолжил:

– Мне хочется тебя познакомить с одной тонкостью, Ар. Генная инженерия наших предков не шла ни в какое сравнение с той, которая процветает в наше время, – слова старейшины меня насторожили. – Понимаешь, – на секунду рассказчик задумался. – Древние, создавая шедевры генной инженерии или матрицы, делали их с таким расчётом, что они полностью вписывались в окружающую природу. Пыльца ГМО не вредила флоре, а генномодифицированные животные

не вредили генетике дикой фауны. Такой уровень генной инженерии в наше время никому и не снился. Это высший пилотаж. Наши предки в совершенстве владели знанием связи генофонда и основ поведения. Они знали свойства не только каждого генного блока, но и действие каждого гена. И генная замена, которую они проводили, делалась не по принципу «пальцем в небо», как у нас, а так, как должно быть. Именно поэтому их древние генные матрицы, как животных, так и растений оказались не агрессивными по отношению к дикой природе, а наоборот. Без человека многим из них очень сложно выжить. Это не просто умно, это гениально! Вдумайся, со временем не станет человека, не станет всех известных нам домашних животных и растений. Полное очищение! Дикая природа как царствовала, так и будет царствовать… А что делают наши горе-генетики?! Ничего не понимая ни в хромосомах, ни в генных блоках, ни в самих генах, производят подмену одних свойств другими. Как я уже говорил, «пальцем в небо», лишь бы воткнуть нужный ген. А куда, не важно. В настоящее время таким образом изуродовано около сотни нормальных, вполне пригодных сортов культурных растений и несколько видов рыб…

– Почему изуродовано? – задал я пришедший в голову вопрос.

– Да потому, что все эти растения сродни вышеописанной трансгенной сое. Ни одно из них есть нельзя. Один вызывает рак, другие цирроз печени, третьи расстройство кишечника, четвёртые разрушают иммунную систему. Есть такие, которые делают всё сразу, вызывая ко всему прочему ещё и бесплодие у женщин. Самое любопытное то, что компаниям, которые производят трансгенные растения, весь этот ужас известен, но своё производство при этом они только наращивают. И чуть ли не силой навязывают такую продукцию своим и европейским фермерам. То, что современные трансгенные растения вдребезги рушат здоровье человека, – только одна сторона медали. Вторая сторона её выглядит не менее зловеще: питаясь трансгенными растениями, заболевает скот, гибнут птицы и дикие звери, от ядовитой пыльцы и такого же нектара вымирают многие насекомые. Например, шмели и пчёлы.

– По современным данным, – перебила отца Светлена, – в США вымерло более 80% домашних пчёл.

– Но и это ещё не всё, – остановил свою дочь старейшина.

– Трансгенные растения, переопыляя нормальные, превращают их в себе подобных. Если учесть, что сами они живут одно, два, от силы три поколения, а некоторые вообще бесплодны и потом вымирают, то понимаешь, что происходит?

– Что-то наподобие пустыни.

– Вот-вот, получается мёртвый ландшафт. Где не слышно насекомых, нет никаких животных. Ничего – одна голая земля.

– И все эти опыты проводят над американцами?

– Так же, как когда-то проводили над древними римлянами,– сел на своё место Добран Глебыч. – Американцы для того и созданы, чтобы над ними вот так издевались. Жаль, что среди них мало кто это понимает. У нас сейчас много разговоров идёт о происхождении различных аллергий. Но не многие знают, что впервые аллергия появилась там, где испытывали трансгенные продукты. Известно, что сначала аллергические реакции проявили себя в Британии и Америке. Потом аллергия вместе с онкологическими заболеваниями и бесплодием завоевала Европу и постепенно проникла к нам, в Россию. Всё просто, но наши врачи никак не могут догадаться, откуда эта напасть.

– Ты хочешь сказать, что продуктами ГМО кормят и Россию? Насколько мне известно, у нас трансгенные растения не выращивают.

– Не выращивают, это так, – согласился помор. – Но Российское сельское хозяйство, как ты знаешь, угроблено. Думаю, понимаешь, что не просто так.

Я кивнул.

– Вот и везут нам западную трансгенную отраву. Начиная с окорочков, кончая кукурузой, соей, рапсом, бананами и сухим молоком.

– А причем здесь американские окорочка и сухое молоко?