За вдохновением...: Роман. Мавраи и кит: Повести

Андерсон Пол Уильям

— Стрелять? — спросил. Хити. — У меня никогда не будет лучшей мишени.

— Ага.

Гарпунщик выстрелил из катапульты. Она развернулась с громоподобным звуком. Колючая проволока впилась в бок гондолы, пробив его насквозь, и ушла концом куда-то в переплетения каркаса.

— Пробил! — заревел Хити. Его руки, напоминавшие лапы гориллы, ухватились за рукоять рычага. Подскочили двое и начали ему помогать.

Руори соскользнул по вантам футтока и вспрыгнул на гафель. Там приземлился еще один пират, потом третий, за ним — еще пара. Тот, кто попал на перекладину, был босиком, он балансировал не хуже матроса, вытаскивая шпагу. Руори упал, когда мимо него просвистел клинок. Он ухватился

одной рукой за громмет мейнсейла и повис на нем, рубя своим топором по веревке абордажного крюка. Пират нагнулся и ткнул в его сторону ножом. Подумав о Трезе, Руори ударил его топориком в лицо и скинул вниз, на палубу. Он снова принялся за веревку. Кожа была прочная, но его нож — острый. Веревка разорвалась и с пронзительным свистом отлетела. Гафель высвободился, Руори чуть не разжал пальцы. Второй человек Неба свалился вниз и ушел в море, выплеснувшее множество брызг. Те, кто держались за веревку, соскользнули к ее концу. Один из них не смог остановиться, и его поглотило море. Другой разбился о топ мачты, пока болтался как маятник. Руори уселся верхом на гафель и так сидел, наполняя воздухом горящие легкие. Вокруг кипел бой, на вантах и перекладинах и внизу, на палубах. Второй дирижабль подлетел поближе. С кормы поднялся воздушный змей, подгоняемый ветром несущегося корабля. Ател нараспев дал команду, и кормчий повернул руль. Хотя Дельфину и мешали крючья, он отреагировал отлично, так как был сконструирован с учетом законов гидродинамики. Воздушный змей, намазанный китовым маслом, прилип к дирижаблю на некоторое время, которого оказалось достаточно, чтобы от горящей бумаги огонь по его леске поднялся к корпусу.

Дирижабль отшатнулся, змей упал, порох, которым он был заряжен, взорвался, не причинив воздушным пиратам вреда. Ател выругался, отдавая новые команды. Дельфин повернул на другой галс. Второй змей уже висел в воздухе и горел, он поразил цель. Она сдетонировала.

Водород со свистом хлынул наружу. Дирижабль внезапно охватило пламя. Против солнца оно казалось странно бледным. Стал подниматься дым, — это плавился пластик, из которого были сделаны отдельные ячейки для газа. Дирижабль упал в воду, как метеорит.

Второму судну не оставалось ничего, как отпустить веревки абордажных крючьев, оставляя на борту корабля часть экипажа. Капитану пиратов было неизвестно, что у Дельфина всего два воздушных змея. В сторону пиратов мстительно устремилось несколько катапультных ударов. Итак, маврайский корабль освободился и выправил курс.

Враг мог отступить и вернуться в порт, а мог планировать новую атаку. Руори не хотел дать ему ни одной из этих возможностей. Он крикнул в мегафон:

— Прикончить их! — и ринулся вниз, на палубу, где продолжался бой.

Отряд Хити уже выстрелил в гондолу три главных гарпуна и полдюжины помельче. Их лесы натянулись, привязав цепные лини дирижабля к шпилю на носу корабля. Теперь было нечего бояться излишнего напряжения. Подобно всем маврайским судам, Дельфин делали с таким расчетом, чтобы в плавании его экипаж питался морскими продуктами. Ему случалось тащить за собой здоровых китов; по сравнению с ними дирижабль был чуть ли не пушинкой. Значение здесь имела скорость, время, которое потребуется пиратам, чтобы осознать, что происходит, и освободиться, перерезав лесы.

«Тохиба, тохиба, итоки, итокт» — запели моряки старую песню лодочников, приплясывая на корме. Руори спрыгнул на палубу, заметил, как пират с Каньона бьется с его матросом, шпагой против дубинки,

и треснул парня сзади по голове, как сделал бы это, окажись перед ним любой хищник. (Потом он с удивлением спросил себя, как мог так подумать о человеке.) Битва быстро подходила к концу; у людей Неба не было шансов. Но полдюжины федератов были тяжело ранены. Руори запихнул нескольких выживших пиратов в лазарет, а своих раненых предоставил действиям Донит, анестетиков и антибиотиков. Затем он быстро стал готовить команду ко второй фазе.

Дирижабль почти подтащили к бушприту. Он так накренился, что его катапульты оказались бесполезными. Пираты выстроились на палубе своей галереи, ругаясь и потрясая оружием. По численности они превосходили команду Дельфина в три-четыре раза. Руори узнал одного из них — того высокого, желтоволосого, с которым они бились у стен дворца; у него возникло недоброе, сверхъестественное чувство.

— Сожжем их? — предложил Ател.

Руори сморщился

— Пожалуй, придется. Постарайся не поджечь само судно. Ты же знаешь, оно нам нужно.

Луч заскользил туда-сюда, его движение сопровождалось хриплыми криками островитян. Из керамического сопла вылетало пламя. Дым, вонь, человеческие вопли и то, что предстало из взору, когда Руори приказал прекратить огонь, заставило бы содрогнуться и бывалого корсара. Мавраи были несентиментальным народом, но они не любили причинять боль.

— Брандспойт! — приказал Руори. Потоки воды пролились благословением. Корзина, начавшая было гореть, с шипением потухла. На дирижабль полетели абордажные крючья. Пара юнг кинулась впереди взрослых мужчин, чтобы первыми полезть по лесам. На галерее их встретили без сопротивления. Те пираты, которые не пострадали (таких было большинство), валялись у них под ногами. На дирижабль стали перебираться островитяне, которые занялись сбором пленников.

Несколько людей Неба выскочило из-за двери, размахивая оружием. Среди них Руори заметил светловолосого пирата с его кинжалом в левой руке, бежавшего навстречу. Правая рука у него казалась совсем бесполезной.

— Каньон! Каньон! — повторял он как заклинанье свой воинственный клич.

Руори, отступив в сторону, подставил ногу. Блондин растянулся во весь рост. Когда он упал, Руори бросил в него топор, так чтобы тот пришелся ему древком по шее. Пират вздрогнул, попытался подняться, но не смог, лишь перевернулся навзничь.

— Отдай мне мой нож. — Руори присел перед ним на корточки, снял с пирата его кожаный пояс и стал его отстегивать. Пират взглянул на него помутневшими глазами, в которых читалась мольба.

— Разве ты не убьешь меня? — пробормотал он на спаньоль.

— Харисти, конечно, нет, — удивился Руори. — Зачем?

Он встал и выпрямился. Последнее сопротивление было сломлено. Дирижабль принадлежал ему. Он открыл дверь, за которой, по его предположениям, находилось то, что на дирижабле эквивалентно по назначению капитанскому мостику.

Он застыл неподвижно, слыша только шум ветра да собственной крови.

Перед ним предстала Треза. Она протянула к нему руки, как слепая, и ее глаза смотрели сквозь него.

— Ты здесь, — произнесла она пустым, безжизненным голосом.

— Донита! — растерялся Руори. Он поймал ее за руки. — Донита, если бы я знал, что ты здесь, я бы никогда… не рискнул бы…

— Почему ты нас не сжег и не потопил, как другой корабль? — спросила она. — Почему его надо возвращать в город?

Она вырвалась из его рук и, спотыкаясь, пошла на палубу. Та колебалась у нее под ногами. Она упала, поднялась на ноги, осторожно, босиком подошла к ограждению и устремила взгляд на океан. Ее волосы и разодранная одежда трепетали на ветру.