Забег на невидимые дистанции. Том 2
Шрифт:
Отто слишком хорошо знал свою сестру, чтобы поверить, будто ей стало плевать на парня, который недавно понравился. Причем настолько, что она сама сделала первый шаг. Но он молчал об этом, зная, что навредит сестре, если кому-то расскажет свои наблюдения. А с Ниной они не касались подобных тем.
Возможно, никто во всей школе этого не замечал, но Ханна видела, потому что следила за Сетом практически неотрывно. Видела, куда он иногда бросает беглые взгляды. Сначала она не могла понять, на кого же он смотрит,
Жизнь издевалась над нею, как в гребаном шоу «сколько говна ты выдержишь». Это было уже слишком. Во всей, блядь, школе, он выбрал смотреть именно на ту, ненавидеть которую у Ханны и так было достаточно причин. Но теперь появилась еще одна.
Отчаявшись, Ханна возобновила провокации из жгучего желания насолить, напакостить, отомстить. Но Дженовезе реагировала на удивление спокойно и на конфликт не шла, потому что уже долгое время занималась с психологом в полицейском участке. За это Ханна возненавидела ее еще сильнее.
Шизанутая психичка.
И это ею заинтересован сам Сет Ридли, на которого готова запрыгнуть любая старшеклассница, стоит ему сесть, расставив ноги, и поманить пальцем? Да вы серьезно? Нет, это не должно быть реальностью. Слишком убого, чтобы быть правдой.
Может быть, он наблюдает за нею, потому что она странная. Потому что привлекает к себе внимание, шумно себя ведет или кого-то ему напоминает. Или вообще раздражает его. Необязательно испытывать симпатию к человеку, на которого иногда смотришь. Тем более что никаких особенных эмоций в этих коротких взглядах Ханна, к своему облегчению, не замечала. Но их количество заставляло сомневаться.
К сожалению, догадки превратились в убеждение, когда однажды утром в школьном автобусе Ханна, по привычке наблюдавшая за Сетом из соседнего ряда, заметила экран его мобильника. Она всегда садилась чуть позади, чтобы не попадаться ему на глаза, но видеть его самого, а точнее – часть ног, часть рук и телефон, если он его доставал. Обычно Сет слушал музыку через старенький плеер, а телефон убирал подальше.
Сейчас пиксели отчетливо сложились в фотографию сраной Нины, которую он скачал из ее профиля в Сети, и теперь пялился на нее, держа большие пальцы над экраном, если придется быстро закрыть изображение.
Но в его случае было поздно.
Сет Ридли, ты был слишком неосторожен. В твоем положении это так непозволительно.
Только что опустившиеся уголки губ Ханны растянулись в улыбку предвкушения, а сердце, пропустившее удар от увиденного, снова заколотилось.
Она поднялась со своего места, уже ничего не опасаясь, и плюхнулась на сиденье рядом с Ридли. Тот вскинул голову и, как показалось Ханне, едва заметно вздрогнул. Тон его кожи напоминал молочный ликер, до того парень был бледен. Глаза неподвижно обратились к гостье двумя черными дырами, неведомой силой стиснутыми в точки. Мобильник Сет держал
Одну бровь он хмурил, другую приподнял вопросительно, ожидая объяснений. Но Ханна вела себя раскованно и никуда не торопилась. Она наслаждалась моментом, когда Сет Ридли собственной персоной оказывался в ее власти, еще не догадываясь об этом.
– Приветик, Сет. Как твое утро? Выспался?
– Какого хрена тебе здесь нужно, – произнес он, не утруждая себя вопросительной интонацией.
Ханна стойко держала зрительный контакт, а это сложно делать, когда у человека сжиженный космос вместо глаз, черный и непроглядный. Вблизи она еще раз поразилась тому, насколько Сет привлекателен.
– Да брось, не хочешь со мной пообщаться? – с упоением продолжала Ханна, замечая, что на них украдкой оборачиваются. Несколько месяцев Ридли сидел один – везде, включая автобус.
– Не вижу ни единой причины, по которой я должен этого хотеть, – мрачно ответил он, раздумывая, как ее отсюда выдворить.
– Надоедливая блондинка, да? – сочувственно спросила Ханна, понижая голос и не снимая с лица улыбки. Сет прищурился, начиная догадываться о каком-то козыре в рукаве. Мобильник он до сих пор не убрал, и нужно было действовать.
– Знаешь, я кое-что видела. Только что. И на этот раз у тебя нет шансов меня проигнорировать, Сет.
Выражение его лица не изменилось, сколько бы она ни всматривалась. Эмоции под полным контролем, можно смело отправляться на турнир по покеру.
– Что же ты видела?
– О, ты правда хочешь, чтобы я сказала это вслух? – делано обрадовалась она, готовая это осуществить.
Вместо ответа Ридли наклонил голову, изучая ее лицо. А потом вдруг придвинулся к ней всей массой габаритного тела и прошептал:
– Ты осознаешь, к кому села?
Ханна Биллингсли готова была кончить прямо на этом моменте, если бы ей не нужно было довести игру до конца. Почти белое лицо Сета было так близко, что ее прошиб озноб, а следом жар. Блядь, подумала она, если бы оргазм был человеком, его бы звали Сет, мать его, Ридли.
– Осознаю. Очень четко. А ты понимаешь, кто сел к тебе и что он о тебе знает?
Его глаза расширились и тут же сузились назад. Рука на сотовом шевельнулась. Кажется, он начинал нервничать.
– Достаточно. Убирайся.
– Ну уж нет. Только не теперь.
– Делай то, что я говорю, чертова стерва, – прошипел Сет сквозь зубы.
– Это ты будешь делать то, что я скажу. И сейчас ты это поймешь. Нина!
– Закрой свой рот.
– Нина? Слышишь меня? Прием.
– Заткнись, иначе…
Сидящие спереди заворочались, просыпаясь. Пока они пытались определить, что их разбудило и откуда идет звук, Сет пригвоздил Ханну к месту и грубо зажал ей рот, а сам следил, чтобы Нина не обернулась. Но, кажется, сегодня все было против него, и девчонка вертела головой, уже забираясь с ногами на свое кресло, чтобы осмотреть салон.