Забвение
Шрифт:
В ней тут же вспыхнул гнев.
— Уже поздно.
— Не так уж. Что ты делаешь сегодня вечером, Хоуп?
— Не твое дело. Что тебе нужно, Трент?
Его голос потерял всякую привлекательность.
— Сегодня я говорил с твоим отцом. Он передал мне потрясающую новость, новость, которую ты ему сообщила.
— Да? — Хоуп притворилась, что ничего не понимает, но сердце у нее безудержно заколотилось, ладони взмокли.
— Не делай этого, Хоуп. Не вздумай выйти замуж за кого-нибудь другого, чтобы избавиться от меня. Из этого все равно ничего не выйдет.
— Не грози мне!
— Что? — вкрадчивым голосом переспросил он. — Не нравится? Тогда заруби себе на носу: ты моя. Никто другой тебя не получит. А он — тем более.
А затем раздались гудки. Хоуп уставилась на зажатую в руке трубку. Этот человек сошел с ума.
По ее спине побежали мурашки.
ГЛАВА 16
Стоял поздний вечер, а Хоуп все еще торчала в своем кабинете. Она спряталась там, сославшись на необходимость поработать с документацией.
Однако за полчаса на экране компьютера не появилось ни одной записи.
Но закрыть книги и выключить компьютер значило признать, что рабочий день закончился, а она не могла решиться на это. Не могла, и все.
Потому что самый притягательный, самый сексуальный мужчина на свете ждал ее. Ждал, когда они смогут побыть вместе. Вместе…
Внезапно тело Хоуп начало покалывать. Так бывало всегда перед началом предчувствия.
Она была не одна.
Однако, осознав это, Хоуп ощутила не страх, а тепло. Она вздохнула и приготовилась встретить Клея.
Но разве можно приготовиться к встрече с любимым? Едва Хоуп поняла, что он сейчас войдет, она ощутила гулкие удары своего сердца.
— Перерыв скоро? — прозвучал низкий голос, к которому она уже так привыкла.
— Нет. У меня накопилась куча работы.
Клейтон вошел в комнату, но она отвернулась, зная, что не сумеет сдержаться, если будет продолжать смотреть на него. Хоуп уставилась на экран и стала лихорадочно стучать по клавишам, сама не зная, что делает.
Сначала по обе стороны клавиатуры легли его большие, сильные, испещренные голубыми венами руки. Затем Хоуп почувствовала его запах, чистый мужской запах, и подумала почему-то о страстных поцелуях под ночным небом… как будто она имела об этом представление. Клейтон склонился над ней, заглянул в лицо и улыбнулся.
Глаза Слейтера искрились так, словно он только что услышал хорошую шутку, и Хоуп не могла не улыбнуться в ответ.
— А спать не пора? — спросил он, внимательно изучая ее черты.
Ее пальцы застыли на клавиатуре, уничтожая только что сделанную запись. Спать, с ужасом подумала она.
— Уфф… нет еще. — Собственный голос показался Хоуп непривычно высоким.
— Гммм… — громыхнуло в грудной клетке Клейтона, прижатой к ее спине. Междометие было чисто мужское, и Хоуп невольно задумалась, что оно может означать.
О, она хорошо знала теорию. Знала, что супружеские пары обычно спят в одной постели. Только не представляла в этой ситуации себя. Ничего подобного с ней никогда не было.
Клейтон развернул ее лицом к себе. Хоуп тут же уставилась на пуговицы его новой рубашки и продолжала пялиться на них, пока он не приподнял ее подбородок и не заставил смотреть в его смеющиеся глаза.
— Хоуп, ты что, нарочно избегаешь меня?
Ей пришлось улыбнуться.
— Всеми силами.
— Почему? Потому что не хочешь рассказывать то, что пообещала?
— Ух… — В суете она чуть-чуть не забыла, что должна сообщить ему правду. Но ”чуть-чуть” не считается.
— Или потому что не хочешь спать со мной?
— А вдруг и то и другое сразу? — с виноватой улыбкой спросила она.
Слейтер подвинул к себе второе кресло, развернул его, оперся локтями о спинку, опустил подбородок на ладони и принялся внимательно изучать лицо Хоуп.
— Мы уже спали вместе.
— Ты вспомнил? — Она понимала, что катится в пропасть, но спасения уже не было.
— Нет. — Его улыбка стала ленивой и невыразимо чувственной. — Но у меня хорошее воображение. Даже чересчур.
— Могу себе представить, — пробормотала Хоуп. От этой мысли у нее застучало в висках.
— Раз ты не хочешь вернуться к этой хорошей привычке, — сказал он со вздохом мученика, — придется заняться другой проблемой.
— Другой?
— Тем, что ты так боишься мне рассказать. — С лукавой улыбкой он протянул руку к клавиатуре, щелкнул клавишей и тут же вызвал на экран запись, которую Хоуп только что так тщательно уничтожила.
Она вытаращила глаза.
— Ты… Как ты это сделал?
Клейтон удивленно посмотрел на свои руки.
— Сказать по правде, не знаю. Кажется, у меня особый талант к компьютерам.
— Не разыгрывай меня. Ты мог бы мне помочь…
Он провел пальцами по ее руке, а затем погладил обнаженную шею.
— Говори, Хоуп, говори.
Сколько веревочке не виться, а концу быть. Увертки уже не помогут. Она долго морочила Клею голову, и он терпел. Однако Хоуп чувствовала, что его терпение истощилось. Но как сказать ему правду?
Очень просто. Взять и выпалить: ”На самом деле я вовсе не беременна”. Конечно, он расстроится, разозлится, решив, что его предали, но зато узнает истину.
Она не могла продолжать лгать Клейтону — тем более что ее мнимая беременность так много для него значила. Честно говоря, ей не верилось, что мужчина может любить еще неродившегося ребенка.
— Это трудно… — начала она.
— Тогда позволь мне облегчить твою задачу, — непринужденно сказал он, завладевая ее рукой. — Я люблю тебя, Хоуп.