Забытая история Руси
Шрифт:
А когда обнаружилось, что по дальности расстояний «производить» иго из Забайкалья в кочевых кибитках было бы слишком нелепо, то греческое название крестоносцев адскими людьми (тартарами) распространили на калмыков и на все магометанские народности в Крыму и по Нижней Волге и приписали им деяния крестоносцев на Востоке. И столько раз повторили эту выдумку, что она со временем была принята новыми поколениями, которые лично не пережили ига.
В исторической науке самой Европы так стал популярен этот взгляд на «пришельцев с Востока», настолько превратился в стереотип, что позднейшие комментаторы перестали замечать даже явные натяжки в истории. Недавно в России вышел в свет сборник, объединивший истории Плано Карпини, Рубрука и Марко Поло под одной обложкой. В интереснейшем предисловии к этой
Это – стандартное мнение историков, придерживающихся традиционной версии. Но что же мы видим из приведенного сравнения «ордынцев» и крестоносцев? Вдумайтесь! Европа так была ослаблена «бездумными Крестовыми походами», что на своей собственной территории не смогла бы противостоять потомкам воинов Чингисхана. Эти «потомки» шли, надо полагать, совсем не бездумно и, мало того, чем дальше удалялись от своей родины – на тысячи километров! – и чем дольше длился их отрыв от родины, тем сильнее и непобедимее становились.
Такой тенденциозный вывод непременно приходится делать, если кооптировать в реальную историю Европы романы перечисленных выше авторов: Марко Поло, Рубрука, Плано Карпини. Долго дрожали европейцы от ужаса, читая их произведения!.. В ХХ веке был похожий случай. Когда однажды по радио читали роман Герберта Уэллса о марсианах-пришельцах, в Англии началась паника. Поверили, что пришельцы и впрямь уже здесь!
Выводы
Первоначально среди правящей верхушки Руси утвердилось греческое православие. В эпоху Крестовых походов, с основания Латинской империи на Балканах, русские князья перешли к унии с католиками и стали ездить в Татры и в Рим, чтобы получить благословение (ярлык на княжение) от папского легата или прямо от папы.
Начало широкому обращению от православия к католицизму положил Рюрик Ростиславович в 1205 году, когда захватил и разграбил киевские православные церкви, одновременно с захватом крестоносцами Царьграда и с разграблением в нем греко-восточных церквей французом Балдуином, первым императором Латинской империи.
Этот период католической унии киевских, московских, новгородских и других удельных князей продолжался, по-видимому, даже и после обратного отнятия греками Царьграда, вплоть до 1339 года, когда московско-владимирский великий князь Иван Калита (1325–1340) получил от ордена право лично собирать дань с русских княжеств и отвозить ее в Татры. Но уже начался из-за католических насильственных поборов поворот русского духовенства к одержавшей верх Византии, где в то время, после изгнания из Царьграда католиков-крестоносцев, царствовали из династии Палеологов Андроник III (1332–1341) и Иоанн V (1341–1391), а греко-восточным патриархом был Иоанн XIV (1333–1347).
Такой поворот, конечно, был вполне понятен: кумир поверженный – не бог, и русскому духовенству соблазнительно было перейти к победителю, особенно когда его сторонники сами усердно приглашали русских к себе. Теперь становится понятно, отчего в 1327 году верному рыцарю «Золотого Ордена» Ивану Даниловичу Калите пришлось громить с помощью татрских войск Тверь, в наказание за убийство орденского миссионера-посла Щелкана (по другим сообщениям – Шеф-Кала. В летописном языке нет слова «миссионер», и вместо него говорится «посол», так что в случаях, где не указана дипломатическая цель посла, всегда можно предположить цель миссионерскую.)
В 1340 году тому же Калите пришлось наказывать и Смоленск за отступничество. Однако ничто уже не могло остановить начавшегося отлива русского духовенства от побежденного на востоке Европы католического Христа ко Христу православному.
Хотя позже турки отняли у греков Царьград и основали в Европе свою Оттоманскую (по-русски Турецкую) империю, они все же оставили восточное православие неприкосновенным в своей стране, как религию политически союзную с магометанством в его борьбе с католическими орденами. А потому вполне естественно и понятно, что и московский великий князь Иоанн III в 1480 году тоже перестал наконец платить дань Татрскому Золотому Ордену. В этом ему активно помогал никто иной, как магометанин, крымский хан Менгли-Гирей, завязавший с Москвою против крестоносцев дружеские отношения с 1474 года, через двадцать лет после занятия османами Царьграда и прекращения наступательного движения воинственного католицизма в Восточной Европе.
ТОГДА ЖЕ И НЕМНОГО ПОЗЖЕ
Москва
Мы не можем обойти вниманием самоё Москву: когда она появилась? почему превратилась в град столичный?… Рассматривая эти вопросы, мы вновь обнаруживаем, что нельзя строить науку о прошлом, игнорируя географические и климатические факторы, не учитывая потребности производства и торговли, а основываясь только на господствующих представлениях об истории, на идеологии.
Процитируем главку «Москва звалась Кучково» из книги, которая вышла в начале 90-х годов тиражом 100 тысяч экземпляров. Мы не приводим здесь ее названия, хоть и предпослано тексту скромное заявление, что «эта книга – кладезь мудрости…». Итак, дословно:
«Самое древнее упоминание о Москве обнаружено на одной из берестяных грамот, найденных в Новгороде. Первое известное упоминание о Москве, датируемое 1147 годом, встретилось в Ипатьевской рукописи. Но сама рукопись, рассказывавшая о событиях XII века, была написана в XV веке. Новгородское же берестяное письмо датируется серединой XII столетия, то есть примерно 1160– 1170 годами. Автор пишет о том, что намеревается посетить населенный пункт на Москве-реке, ставший впоследствии столицей Русского государства. По утверждению руководителя новгородской археологической экспедиции академика В. Янина, Москва тогда называлась Кучково».
Во-первых, мы видим, что при всем старании не удалось историкам ввести в оборот документы, упоминающие Москву и составленные ранее XV века. Во-вторых, четко проявляется желание во что бы то ни стало потрафить традиционной истории и «впарить туфту» наивному читателю – простите за грубое выражение из лексикона жуликов, но здесь оно уместно. В самом деле, из текста можно понять, что некий древний новгородец пишет своему адресату: я-де намерен посетить Кучково, населенный пункт на Москве-реке, который впоследствии станет столицей Русского государства. После чего следует ссылка на академика В. Л. Янина.
В 1147 году Москва звалась Москвой, а в 1160–1170 годах – Кучковом, вот что нам доказывают. Если и дальше так пойдет и Валентин Лаврентьевич Янин, дай ему Бог здоровья, найдет еще вязанку берестяных грамот, где упоминаются населенные пункты, вошедшие позже в черту Москвы, то мы будем вынуждены читать, что раньше Москва звалась Коньково, Строгино, Черемушки, Медведково, Отрадное… Ленино-Дачное.
Однако вернемся к вопросу, как Москва стала столицей.
Есть некоторая загадка в том, почему Киев, первый центр Русского государства (мать, говорят, городов русских!), вдруг теряет свое ведущее значение, а государственный центр, поблуждав в лесах между Владимиром и Тверью, закрепляется наконец в Москве – и лишь при Петре I перемещается в Петербург.