ЗАБЫТОЕ И ПРОЙДЕННОЕ МИМО (короткие рассказы и микроновеллы)
Шрифт:
Когда Мишка обиженно поплелся к себе, отец тяжело вздохнул и подобрал отвертку. Мать подошла, встала рядом, погладила его по плечу.
– Ну что ты разошелся? Ему, наверно, так легче сейчас. Ничего не болит... Помнишь, как он мучался? Врачи чуть не каждый день приезжали.
– Да помню...
– мужчина покачал головой.
– А все равно как-то не по себе. Соседку жалко - ей же за ним сейчас ухаживать. Следить, чтоб не бродил зря, чтоб одевался как положено. И в резервацию она его не сдаст, совести не хватит. Так и будет биться как рыба об
Он помолчал.
– Пойду, посмотрю... как он там.
Зомби неуклюже топтался у невысокого заборчика, отделявшего соседский дом. Мужчина подошел к нему, всмотрелся в бледное лицо и стеклянные глаза. Оживший мертвец медленно повернул голову и посмотрел на него. Попытался радостно улыбнуться, задергал губами, захрипел что-то.
– Здорово, Сергеич. Закуришь?
– отец протянул ему сигарету, и зомби медленно принял ее, прикоснувшись к ладони соседа холодными пальцами.
– А я... вот... грррх...
– он пытался что-то сказать, дергал челюстью.
– Со всяким может случиться, сосед.
– Да... сердц... хррррг...
– Знаю, знаю. Врачи сказали, - мужчина говорил медленно и четко, чтобы зомби сумел понять, о чем он. Тот закивал, попытался сунуть сигарету в губы. Промахнулся, сигарета сломалась об щеку.
– Тихо, Сергеич, - мужчина достал другую, сам прикурил, потом аккуратно вложил сигарету соседу в рот. Тот стиснул ее зубами.
– Зачем ты, Ваня?
– жена незаметно подошла сзади.
– Он же не дышит.
– Ну и что? Зато человеком себя почувствует. Ему и так сейчас, - он показал на пластиковый комбинезон, в который было затянуто все тело зомби, кроме головы, - в этом ходить придется, пока не развалится.
– Ну ладно, сосед, ты извини, - он развел руками, - теперь у тебя все по-другому будет.
– Нч... нчв... ни-че-го...
– прохрипел зомби, и снова дернул щекой, оскалившись в подобии кривой улыбки. Окурок в зубах уже погас.
Возвращались в дом, не поднимая глаз, молчали.
На кухне жена заварила чай, налила мужу в большую кружку.
– Слушай, - спросила она вдруг, - а ты когда в первый раз зомби увидел?
– Да тогда же и увидел, пацаном еще был, - неохотно отозвался ее муж, - они только появились. Сначала с ними, понятное дело, чего только ни пытались сотворить. Даже сжигать. А потом ученые крик подняли - да и все остальные увидели, что они на людей не бросаются, даже соображают немного. Помнят всех
домашних, слушаются. Лет через десять начали законы принимать. Туда не пускать, сюда запрещено. По улицам только в пластиковом комбинезоне... Ну и правильно, а то дворники начали шуметь – сами убирайте за ними, мол!
– А я первую резервацию помню, - вздохнула женщина, размешивая сахар в стакане, - мои соседи туда свою бабку отдали. Она совсем древняя была, ну и как зомби тоже ничего не соображала уже.
– У меня знакомый был, - мужчина закурил, - молодой парень. Машиной сбило. А он не умер. Тогда еще семейных законов не было, родня его домой отказалась пускать. Так он
– Чем кормил?
– не поняла жена.
– Да как чем... Собой. Отщипнет кусок с руки и крошит его. Голуби - они же всеядные. Птица мира, чтоб ее...
– Бр-р! Страсти такие рассказываешь!
– Что было, то было. Зато сколько шума поднялось, когда решали - имеет ли зомби юридическую дееспособность, - он рассмеялся, вспоминая.
– Правда, потом все равно оказалось, что зря. Не интересуются они никаким имуществом, да и вообще почти ничем.
Он потушил сигарету в пепельнице, поднялся.
– Ну ладно. Я к себе в цех. Там Маркелов уже давно без присмотра.
– Это тот самый…?
– спросила жена.
– Ну да. Хороший был мужик, пока током не убило. И зомби нормальный, понятливый. Мы в цеху порешали, теперь по очереди за ним приглядываем. Сегодня вот моя очередь. Не отдавать же его в резервацию, сколько лет с нами работал...
– Это верно.
Мужчина вышел на крыльцо. Постоял, потом быстро пошел к забору, мимо которого по тротуару шаркал зомби-почтальон с тяжелой сумкой, полной скрученных в трубку газет.
– Эй!
Он пошарил в сумке, не глядя на запаянное в полиэтилен лицо. Потом помахал ладонью перед застывшими глазами.
– Порядок, спасибо. Иди!
Почтальон кивнул и механически двинулся дальше, припадая на левую ногу.
АЛЕКСАНДР НЕВСКИЙ
(сценарий фильма)
Берег Чудского озера.
Как бы холодно. Малобюджетная метель.
На пригорке горячит коня Александр Ярославич, по прозвищу "Невский". За ним переминается с ноги на ногу невская братва. Конь их пугается.
– Ну что там, Гаврило?
– нетерпеливо кричит князь. Из-за лесочка выбегает Гаврило Олексич, с топором наперевес.
– Идут, княже!
– он тяжело дышит.
– Так!
– Александр поворачивается к своим, - все сделали, как я велел?
Толпа нестройно шумит. Слышны выкрики: "А как же!" "Всю ночь возились!"
– Это хорошо, - одобрительно говорит князь.
– Пришло время постоять за землю Русскую!
Гаврило Олексич внезапно запевает:
– Для славы со Христом мы были созданы! Никак нас враг чудовищный не съест! Кололи нас серпом, звездили звездами...
– Гаврило, - с легким недоумением говорит князь, - чай ты Жанна Бичевская, али кто? Серпом, вообще-то, жнут.
Олексич, устыдившись, замолкает.
На льду озера показываются ряды псов-рыцарей. Русские покрепче сжимают копья, бердыши, сулицы, ослопы, протазаны, рожоны и прочую экзотику. Рыцари идут красиво.
– Красиво идут!
– замечает кто-то. Александр Ярославич спрыгивает с коня.
– Гаврило, - внезапно предлагает он, - а давай доспехом поменяемся? У меня красивее... и вообще нарядней.