Зачем вы, девочки, красивых любите, или Оно мне надо?
Шрифт:
— Меня волнует, что ты можешь пострадать!
Приятно. Мой мужчина трогательно, хотя и своеобразно заботится о супруге. Но… неубедительно!
— И долго мне, родимый, бегать предлагаешь? До летающих тарелок на горизонте? Или до пришествия Демиургов? — ненавязчиво поинтересовалась я. Так, на всякий случай. Просто случай мне весьма не нравился.
Дар закашлялся:
— Я не знаю, что такое «летающие тарелки», но…
— Так сколько? — клещом вцепилась я.
— Столько, сколько будет нужно! — отрезал Повелитель. Даже когда он рычал, глаза невольно снимали с меня рубашку,
— Не поеду! — уперлась я, чем окончательно вывела его из терпения.
Меня стали урезонивать на повышенных тонах, насилуя воплями мои чуткие уши:
— Ты отдаешь себе отчет о последствиях? В лучшем случае он расторгнет договор и начнется война, а в худшем — тебя просто убьют, понимаешь?!
В проеме двери показались охранники — забеспокоились, что тут у нас с ним творится.
Я мрачно посмотрела на него и отчеканила:
— Никуда я не поеду и прятаться не буду!
Да что ж у него за привычка дурацкая, у мужлана невоспитанного… трясти меня по каждому поводу, как погремушку, и орать:
— Ты поедешь! Я не хочу тебя потерять! Я тебя люблю!
Упс, вот тебе, бабушка, и Юрьев день! Приплыли! В таких случаях принято нежно проворковать: «Я тоже» — и целовать в сахарные уста. А потом затемнение и занавес.
Фигу! Я не могу, потому что это неправда. Сказать: «Иди ты лесом»? Тоже не соответствует истине. Я отвлеклась от насущной проблемы и принялась размышлять: «Да, он мне нравится. Но «люблю»? Нет. Не знаю. Посмотрим…»
Меня снова потрясли, в смысле — непочтительно погремели моими бедными косточками. Я решила не впадать в меланхолию прежде времени. Отложив на потом археологические раскопки собственных переживаний, вынырнула из отражений внутреннего мира и безапелляционно высказалась:
— Дар, не глупи. Он же не дурак, ваш светлый Владыка. Безусловно, князь легко вычислит обман, если я внезапно без предварительного согласования покину дворец и, задрав хвост, срочно уеду. Хотя ситуация довольно-таки неприятная, признаю… Знаешь, мне кажется, я догадываюсь, как нам выбраться из этой ситуации. Надо только посоветоваться и хорошенько обдумать идею. Собери всех, кому доверяешь. — (Лицо мужа все еще выражало непреклонность.) — Пожалуйста-а-а-а-а, — заныла, прекрасно зная: Повелитель на дух не переносит моего нытья.
Дар задумчиво смотрел на меня минут пять, перебирая пальцами левой руки сережки в ухе и цыкая сквозь зубы. Видимо, просчитывал обстановку и расставлял по шахматной доске политические фигуры. Закончив свой мысленный геймплей, неохотно согласился:
— Хорошо. Но если твой план не подойдет, я тебя свяжу и уберу отсюда насильно!
— Какие у тебя странные эротические фантазии, шалунишка! — лукаво усмехнулась я. — На что это ты намекаешь?
Повелитель ругнулся и выскочил за дверь.
Собралось нас человек десять, вернее — девять дроу и одна я, не пойми кто, но вся из себя замечательная! А что? Могу я сказать себе иногда приятное? Но вернемся к нашим баранам, пардон, «Папашке и Компании». Когда я изложила свою идею, на меня сначала замахали руками, следом — огульно закритиковали. Потом (не прошло и часа!) полезли изучать Уложения Кодекса Разума и Чести. Флаг вам в руки, причем — один на всех. Живете и своих же законов не знаете! Я тоже не родилась такая умная, просто много и вдумчиво читаю нужный материал. Надо же быть в курсе законодательства страны, где живешь! Вдруг у них тоже «Незнание закона не освобождает от ответственности. А вот знание нередко освобождает»? [29]
29
Станислав Ежи Лец «Непричесанные мысли».
После пристального, чуть ли не побуквенного изучения статей закона мои умники еще раз подумали, подправили кое-где дополнительные детали. Айлонор хлопнул себя по колену:
— А ты знаешь, девочка, может получиться! Ты-то справишься?
Я пожала плечами. Задача предстояла трудная и опасная, но желание нагадить от широкой русской души папаньке, подкинувшему единственной дочке такую подлянку, грело мне сердце и придавало энтузиазма.
Дару все катастрофически не нравилось, но возражений не последовало, потому что придуманный выход дал реальный шанс не допустить войны. А и хорошо, что он пессимист, зато видит недостатки. Хм, сказала оптимистичная Повелительница!
В общем, мы начали готовиться. Сначала Маша придушила меня лентой — измерителем размеров, потом истыкала иголками, следом Малик снял мерку с ноги, а потом я уехала на два дня в провинцию, в гости к семье Айлонора. Подумать за жизнь, проветриться…
Обратно пришлось нестись галопом, потому что этот… (вымарано самоцензурой) ясновельможный негодяй приперся раньше, чем обещал.
Р-р-р!!! Владыка свое по-любому получит! Отоварим в лучшем виде. Уедет отсюда папочка, хлопая ослиными ушами идиота.
Экипировали меня «на дело» без Дара, он уже «обчался» на высшем уровне.
— Айлонор, сожри лимон, ты весь светишься, — прошипела я, одергивая подол платья.
— Я не могу, — задыхался, краснея от натуги, Айлонор. — Ты себя в зеркале видела?
Укоризненно посмотрев на зажимающего рот, чтобы не заржать, мужчину, я сообщила:
— Ну видела. И что? Я сама это придумала.
Итак… Я прислушивалась к разговорам за стеной, стоя у массивных, украшенных резными филенками с позолотой дверей приемной, где проходила встреча «на Эльбе». Присутствующие официальные стороны — светлая и темная — с нетерпением дожидались появления светлой экс-княжны и Повелительницы дроу на торжественном завтраке. Трусила немножко, если честно. Старалась держать себя в руках.
На мне было надето детское платье выше колен, кружевные панталончики, местный аналог слюнявчика и кружевной чепчик, из-под которого свешивались две косы, заплетенные «баранками». Так принято одевать здесь девочек в раннем детстве, по нашему эквиваленту где-то до трехлетнего возраста.
— Ну пошли! С богом! — произнесла я, мысленно перекрестившись. Немного бесшабашного настроя, постепенно входим в образ…
— Повелительница Эланиэль! — заорал над ухом глашатай.
Маша схватила меня за руку и со словами: