Задача - выстоять
Шрифт:
Я даже с шага сбился на полпути к столовой. Тот офицер был высокий, крепкий и с сединой. И фамилия у него была Аверин, а не Меркулов. Тогда кто из них кто?
Поискав глазами учеников в форме академии, я наткнулся взглядом на очень знакомую ярко-рыжую шевелюру.
— Дмитрий Михайлович, — вкрадчиво начал я, — категорически вас приветствую.
Марков вздрогнул, во все глаза уставился на меня, потом сообразил, кто перед ним и бессовестно заржал.
— Привет, Алексей. Миленько у вас тут.
— Как у императора
— Ага, пока снег не выпадет. Надеюсь, что мы уедем раньше.
— Огневику непогода нипочем, — мой голос стал серьезным. — Слушай, я что хотел спросить, как вашего директора зовут?
— Хочешь к нам перебраться? По возрасту еще не проходишь, — хмыкнул он, внимательно меня разглядывая.
— Пока только узнаю информацию. О вас легенды слагают — лучшие боевые четверки империи!
— Ха! Мы такие, да. Аверин у нас директор. Только он с нами не поехал. Сам понимаешь, там, как и везде — кот из дома, мыши в пляс. Помню, как мы умудрились разнести часть казармы, когда он был в командировке. Влетело нам тогда по самые... — он растянул губы в улыбке, и я понял, что он ни о чем не жалел, — уши надрали, наряды раздали, на хлеб и воду посадили. Наш Николай Петрович поразительным образом умудрялся появляться в нужном месте за минуту до драки. Способность, что ли, у него такая. Мы так и не поняли.
— Сурово у вас там. Пожалуй, подожду немного. Через пару лет вернусь к этому вопросу.
— Надумаешь — обращайся. Замолвлю за тебя словечко.
— По рукам!
Попрощавшись, Марков вернулся к своим друзьям, а я задумчиво побрел в главный корпус, из которого уже доносились ароматы еды.
И все же, кто такой Меркулов?
Насильно выпихнув из головы эти мысли, я посвятил свое время невероятному сливочному супу. Нужно отдать должное здешним поварам — у Анисия так вкусно не получалось.
Закончив с обедом, я решил зайти к Эдуарду Львовичу. Он был доволен моим отказом и хотелось бы знать, почему.
Его я нашел на крыльце. Он оглядывал двор хозяйским глазом, щурясь от ветра.
— Доброго дня, Эдуард Львович, можно вас спросить?
— Алексей, здравствуй, конечно. Слушаю внимательно.
— А кто такой Меркулов?
— Станислав Данилович? Директор “Железного острова”. Он вроде представился, когда я вас познакомил.
— Но ученики говорят, что их директора зовут Николай Петрович Аверин.
— Хм, — он нахмурил брови и пригладил покрытые легким инеем усы, — постой-ка, а ведь вы правы, ваше сиятельство. Вот сказали, и я сразу вспомнил.
Он выглядел слегка сбитым с толку.
— Тогда кто же это был? — задумчиво потянул он.
— Кажется, это был ментальный маг.
— Пойдем в кабинет. Быстро, — директор даже перешел на ты от волнения.
Едва мы зашли в кабинет, Кохтенберг запер дверь, огляделся и полез в сейф. Он прятался в книжном шкафу за муляжом собраний сочинений Жуковского.
Положив его ровно между нами, Эдуард Львович сказал:
— Так нас никто не услышит, — он сел в кресло и сложил руки в замок. — Алексей, скажите, почему вы решили, что это ментальная магия?
— Наблюдал похожее и даже подвергался воздействию, — скривился я. — А почему тогда этот Меркулов просто не представился Авериным?
— Так, Николая Петровича все знают. Людей вокруг постоянно много, думаю, сохранить в тайне это имя он бы не смог. А вот заморочить голову мне и Нюрочке — вполне.
Он задумчиво потер переносицу, собираясь с мыслями. От него веяло беспокойством.
— И кому же вы понадобились, Алексей Вереховцев?
— Самому интересно.
— Ладно, — он хлопнул ладонью по столу, — разберемся. Но гляди в оба. Гости уедут завтра, можно будет выдохнуть.
— А как же раненые?
— Иван-то? Алевтина Юрьевна успеет поставить его на ноги, — его лицо моментально разгладилось. — Она у нас молодец.
— Я заходил к ней сегодня, смотрел, как она работает с силой.
— Интересуешься целительством? Одобряю. Давно думаю выделить ей часы, чтобы обучала молодежь хотя бы азам первой помощи, — он на мгновение прикрыл глаза и продолжил. — Озадачили вы меня, ваше сиятельство. Направить бы письмо в охранку с приметами этого Меркулова, — Эдуард Львович вздохнул. — Но сам постараюсь что-нибудь узнать. А вас попрошу об этом не распространяться.
Я кивнул и поднялся. Директор убрал камень в мешочек и спрятал его обратно в сейф.
— Кстати, — Кохтенберг окликнул меня у самой двери, — может быть, вы занимаетесь индивидуально с Филиппом Александровичем? В свободное от учебы время?
Идея дополнительных уроков с учителем по боевой магии меня сразу заинтересовала.
— Нюрочка составить тогда расписание, сможете к вечеру его уже получить. И еще раз напоминаю, будьте осторожны.
***
Я вышел на крыльцо и вдохнул холодного воздуха. Еще неделя, другая и снег начнет сыпать как из рога изобилия. Созерцание редких снежинок не могло меня отвлечь от мыслей о Меркулове. Да еще, как назло, у меня не было запланировано никаких дел. Не возвращаться же обратно в комнату!
И тут я вспомнил, что хотел написать Горлицкому. Он-то должен знать, как обезопасить артефакт от его неприятной силы.
Приняв решение, сразу слетел со ступенек, но тут на меня выскочил наш воздушник — Романовский. Я его запомнил по вчерашнему выступлению.
Он учился в старшем “В” и обладал яркой внешностью — ярко-синие глаза, точеное лицо аристократа, русые, постоянно лохматые волосы.
— О! Младший! Прошу прощения за мою неосторожность, — он вежливо склонил голову. — Задумался. После комнаты медитаций я всегда такой.