Загадка крещения Руси
Шрифт:
Приведенные исторические данные убедительно свидетельствуют о том, что введение христианства на Руси осуществлялось по воле киевской знати и поляно-киевской общины в целом. Навязываемое подвластным восточнославянским и другим иноязычным племенам, оно насаждалось насильно с применением кровавых средств. Если крещение народа за пределами Киевской земли вызывало слезы, то это были слезы не радости, а горя. Понятно, почему христианизация, проводимая Киевом, повсюду наталкивалась на упорное противодействие местного населения. В этом состояла одна из главных причин медленного распространения христианства в Древней Руси, растянувшегося на весь XI и часть X столетия, а в некоторых случаях — на последующие века{50}.
Неприятие христианства народными массами подчиненных киевским князьям земель не единственная причина медленного его распространения в Древней Руси. Тому же содействовала привязанность социальных верхов, в том числе и киевских, к языческим традициям и нравам — даже в княжеской среде XI–XIII веков цепко держался культ рода и земли.
Все это, вместе взятое, указывает на узость социальной базы христианства в древнерусском обществе. Не имело оно поначалу и прочной политической основы. Общевосточнославянский межплеменной союз, для реанимации которого было принято в Киеве христианство, неудержимо рушился, и на смену ему пришли городские волости, города-государства{51}. Прежде чем слиться в единое могучее государство во главе с Москвой, Русь должна была пережить стадию автономных общественных союзов, принявших форму городов-государств, что означало новый, прогрессивный шаг в ее историческом развитии. Этой форме политической организации вполне соответствовало язычество, которое в рассматриваемое время еще не исчерпало своих социальных и политических возможностей. Поэтому христианство, привившееся к городским волостям, подверглось во многих отношениях языческому переосмыслению и напоминало собой подобие гибрида с ясно выраженной примесью язычества.
Таким образом, с точки зрения поступательного развития Руси введение христианства в конце X столетия являлось в некотором роде опережением событий. Не имея под собой твердой социальной почвы и ближайшей политической перспективы, оно скользило по поверхности древнерусского общества и значительно позднее (в XIV–XV веках, когда завершилось формирование классов) превратилось в орудие классового господства, а также в рычаг объединения русских земель вокруг Москвы.
Играя в момент крещения консервативную социально-политическую роль, христианство вскоре оказало и положительное воздействие на некоторые стороны древнерусской жизни, облегчив налаживание связей Руси с Византией, христианскими странами Центральной и Западной Европы, способствуя росту культуры, формированию древнерусской народности. Однако нет никаких оснований рассматривать церковь как ускоритель феодализации Древней Руси, а христианство — как классовую идеологию, освещавшую феодальное угнетение. Церковь в Византии отнюдь не была зрелым феодальным институтом, поскольку во времена Владимирова крещения феодальные отношения там находились еще в стадии становления. На Руси церковь встретилась с доклассовым обществом, к которому ей пришлось приспосабливаться.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 См.: Покровский М. Н. Избр. произв. М., 1967. Кн. 3. С. 36, 37.
2 Цит. по: Против фальсификации народного прошлого. М.-Л., 1937. С. 4.
3 См. там же. С. 12, 13.
4 Цит. по: К изучению истории. М., 1938. С. 38.
5 См.: Греков Б. Д. Киевская Русь. М., 1953. С. 475–478.
6 Тихомиров М. Н. Древняя Русь. М., 1975. С. 261.
7 Толочко П. П.
8 Пашуто В. Научный историзм и содружество муз // Коммунист. 1984. № 5. С. 86–87.
9 Клибанов А., Митрохин Л. История и религия // Коммунист. 1987. № 12. С. 96.
10 Раушенбах Б. Сквозь глубь веков // Коммунист. 1987. № 12. С. 99, 101, 105.
11 Никитин В. А. Православие в Киевской Руси // ЖМП. 1983. № 1. С. 12–13.
12 Никитин В. А. Слава и щит Руси // Богословские труды. Сб. 25. М., 1984. С. 282–283; См. также: История Киева. Т. 1. Древний и средневековый Киев. Киев, 1982. С. 126.
13 ПВЛ. М.-Л., 1950. Ч. 1. С. 56.
14 См.: Аничков Е. В. Язычество и Древняя Русь. СПб., 1914. С. 320, 359,
15 Греков Б. Д. Указ. соч. С. 476.
16 Новгородская первая летопись. М.-Л., 1950. С. 128. Далее — НПЛ.
17 ПВЛ. Ч. 1. С. 58.
18 ПВЛ.Ч. 1. С. 257–272.
19 Голубицкий Е. Е. История русской церкви. Т. 1, первая половина тома. М., 1880. С. 97–98.
20 ПВЛ. Ч. 2. С. 329.
21 См.: Фроянов И. Я. Киевская Русь: Очерки социально-политической истории. Л., 1980. С. 130–132, 160–164.
22 ПВЛ. Ч. 1. С. 273–274.
23 ПВЛ. Ч. 1. С. 274–276.
24 См.: Хорошев А. С. Церковь в социально-политической системе Новгородской феодальной республики. М., 1980. С. 13.
25 Русская православная церковь. М., 1980. С. 9.
26 Потапов И. (свящ.). Святой равноапостольный князь Владимир // ЖМП. 1954. № 7. С. 11.
27 Православный вестник. 1972. № 2. С. 22.
28 Памятники древнерусской церковно-учительной литературы. Вып. 1. СПб., 1894. С. 70–71.
29 Татищев В. Н. История Российская. Т. 2. М.-Л., 1963. С. 63.
30 Соловьев С. М. История России с древнейших времен. Кн. 1.М., 1959. С.185.
31 См., напр.: Гордиенко Н. С. «Крещение Руси»: факты против легенд и мифов. Л., 1986. С. 76.
32 Полное собрание русских летописей. Т. 1.М., 1962. Стб. 370. Далее — ПСРЛ.
33 См.: Фроянов И. Я. Киевская Русь: Очерки социально-политической истории. С. 43.
34 См. там же. С. 188–191.
35 Памятники русского права. Вып. 1. М., 1952. С. 259.
36 ПВЛ. Ч. 1. С. 102.
37 ПВЛ. Ч. 1.С. 116–117.
38 ПСРЛ. Т. 2. М., 1962. Стб. 681.
39 Памятники древнерусского канонического права. Ч. 1. СПб., 1880. С. 33; Смирнов С. И. Материалы для истории древнерусской покаянной дисциплины // Чтения в обществе истории и древностей российских. 1912. Кн. 3. С. 26.