Загадка Меривезера
Шрифт:
– На него я не думала, – ответила Вики. – Почему ты так решила?
– Дело в ярости, – заявила Эвадна. – Он годами работал над гороскопом Хелен, а сегодня он обвинил ее в том, что она дала ему неверные даты рождения – как ее, так и Дот. И она не стала этого отрицать и даже не восприняла ситуацию всерьез. Это и вывело его из себя. Она устало и равнодушно сказала ему, что даже астрологи не могут рассчитывать узнать настоящий возраст женщины, пояснив, что она и не предполагала, что точность так уж важна. Он просто обезумел. Надеюсь, он так никогда и не узнает, что я приврала ему только совсем чуть-чуть. Я думаю, что астрология достаточно интересна, но, подобно Хелен, я считаю, что называть настоящий год и так далее –
Позднее, когда Хелен приготовила для нас снотворное, она предложила таблетку и ему, но он отказался. При этом он даже не пытался проявлять вежливость. Возможно, в нем было что-то добросердечное, или он боялся самого себя, или еще что. Дело в том, что Хелен сказала, что не может пойти отдохнуть в своей комнате (полагаю, она чувствовала неловкость из-за того, что там умер Тони), и потому она прилегла отдохнуть на диванчике в гостиной, а Освальд пытался убедить ее не делать этого – словно что-то доброе в нем боролось с низменными склонностями, и…
– Миссис Парнхэм, – прервала ее Вики, – ты знаешь Освальда несколько лет. И ты серьезно считаешь, что он убил Хелен лишь за то, что она назвала ему неправильную дату рождения? Он ведь любил Хелен.
– Ха! Ты думаешь, что он любил ее? Хотя я и сама задумывалась над этим. Помнишь то стихотворение, в котором говорится, что мужчины убивают то, что любят? Доктор Парнхэм любил его цитировать, хоть и прибавлял, что вместо мужчин в нем должны быть женщины. Но доктор был…
– Нет, – поправила Вики, – я не имела в виду, что Освальд любил ее – в том смысле, который имеешь ты. Я хотела сказать, что он любил ее точно так же, как и все мы, и…
– Ха, а я-то подумала: забавно слышать это от тебя. Но, в любом случае, он давно знал, что его любовь к тебе безнадежна, а мужчины устают от безответной любви, когда она длится слишком долго. Я уверена, он не любит Ориллу. Он лишь сочувствует ей, но…
– Ориллу? – переспросил я, радуясь, что смог наконец-то хоть что-то сказать.
– Знаете, она была без ума от него. Вчера вечером он гулял с ней. Вот почему когда он пришел, он вел себя так нелепо – он не хотел, чтобы Вики узнала об этом, а может быть, чтобы об этом узнала Хелен. В любом случае, кажется, что она встретила его, когда он закрывал свой магазин. Она попросила его немного прокатиться с ней – она так утомилась от жары и прочего. Думаю, он не хотел, чтобы его видели с ней, так что по шоссе он с ней не поехал. Отправился по дороге среди холмов, заскочив к миссис Ле Врей – подарить рубашку малышу на день рождения. Миссис Ле Врей рассказала об этом детективам. Только представьте – детективы ходили поговорить с ней. Я бы сказала, что это довольно хорошо с их стороны. Сегодня, пока вы отсутствовали, тот симпатичный сыщик вернулся и расспросил Освальда на этот счет, а Освальд во всем признался. Куда ему было деваться? У них же уже были эти сведения. А Орилла спустилась и рассказала, что прошлой ночью, после того, как мужчины вышли из ее комнаты, она написала записку и сунула ее под дверь Освальда. Не думаю, что между ними было что-то значительное, ведь она называла его «мистер Флип». Наверное, она думала, что он будет волноваться или типа того. Ха, сразу, как только вы ушли, началось самое интересное – все эти признания и так далее. Жаль, что вы не подождали еще часик. Правда, вскоре стало ужасно скучно, и Хелен растворила для нас таблетки в теплом молоке, и все мы выпили их. Не считая Освальда.
Вики украдкой взглянула на часы. Я знал – она надеется на скорое возвращение мисс Макдональд. Я протянул ей руку помощи.
– Должно быть, все было захватывающе, – сказал я. – За день выяснилось что-нибудь
– Бросьте ваши шуточки, – ответила она. – Нет, больше ничего не произошло. А, да. Кажется, что ваш водитель, Меркель, был третьим из бравших такси прошлой ночью. А Тони должен был прийти пешком. Готова поспорить: во время этой долгой прогулки он решил со всем покончить, и…
– Меркель? – приложив усилия, я все-таки сумел перебить ее. – О, нет. Это совершенно невозможно.
– Не знаю. Я просто рассказываю, что я услышала. Так сказал тот любезный детектив. Я спросила у него, узнали ли они это, и он ответил, что да, то был ваш водитель – Маркус А. Меркель. Я ужасно хорошо запоминаю имена, особенно когда они так забавны, как это. Просто чтобы посмотреть на его реакцию, я спросила у него, считает ли он, что Меркель каким-то образом связан с убийством, а он ответил, что если будет обо всем рассказывать мне, то я буду знать столько же, сколько и он. Как если бы я получала от этого удовольствие. Я ответила ему, что не думаю, что они выяснят причастность Меркеля к преступлению.
– Это было мило с вашей стороны, – сказал я. – А вы задавали еще какие-нибудь вопросы тому любезному детективу? Кстати, я думаю, вы покорили его.
Она улыбнулась комплименту и ответила:
– Я бы еще расспросила его, но тут появилась Дот – знаете ли, она ужасно завистливая – а как раз выпала минута, когда мы с ним были в холле наедине. Так что я упустила шанс. Я хотела спросить о ноже со двора. Понимаете, я не вижу в нем никакого смысла.
Она сделала паузу, чтобы подумать, склонила голову, и ее взгляд упал на часы.
– Ха! Уже довольно поздно! Мне нужно идти, – воскликнула она, вскакивая на ноги. – Вики, отвезешь меня на вокзал? Я бы охотно сделала бы для тебя то же самое.
– Дорогая, – ответила Вики, [60] – ты не можешь так просто уехать сейчас. Ведь в таком случае все подумают, что ты как-то связана с убийством. Виновные всегда сбегают.
– Меня это не беспокоит. Я не виновна. Я только что рассказала, что он совершил самоубийство, не так ли? Потому я и говорю с вами. Вы сможете объяснить, и люди не станут обвинять меня. Я должна позаботиться о собственном здоровье; а здесь я так сильно нервничаю и расстраиваюсь… в том все и дело. Я нуждаюсь в небольшом путешествии. Пока все не утрясется, я собираюсь держаться подальше отсюда.
60
Предполагаю, она применила этот эпитет, так как посчитала, что это необходимо, но я все-таки содрогнулся.
– Только все так просто не утрясется, – заметила Вики. – Даже если Тони и пошел на суицид, то с Хелен все иначе.
– Откуда ты знаешь, что это не так?
– По словам детектива, это не могло быть самоубийством.
Эвадна прошла к зеркалу и поправила берет, пригладив кудри.
– Так ты говорила с детективами? – спросила она, склонившись над зеркалом, чтобы нанести помаду.
– Но не с тем, «любезным», – ответила Вики.
– Он довольно милый, ты так не думаешь? Ну, – она обернулась к нам и широко улыбнулась, – я готова. Поехали!
– Миссис Парнхэм, извините, – сказал я, – но сейчас вам совершенно невозможно покинуть нас. Я вынужден настоять, чтобы вы задержались как минимум для того, чтобы рассказать мисс Макдональд то, что вы только что сообщили нам о самоубийстве мистера Шарвана.
Свершилось. С самого начала разговора я знал, что это произойдет. Она встала руки в боки, прищурилась и вытянула шею.
– Так вот как? Отлично. Думаю, мне есть что сказать на этот счет. Если вы не одолжите мне денег, и если Вики не отвезет меня на поезд, то вы об этом пожалеете. Вот как.