Загадка в ее глазах
Шрифт:
Глава 7
Тяжелая рука легла мне на горло. Чуть посильнее сдавит — и все, прощай, Охотникова! Другая профессионально ловко защелкнула наручники у меня на запястьях. И веселый голос Дениса Овсеенко произнес:
— А теперь посмотрим, кто это у нас такой? Отвечай, подруга, а то пожалеешь, что на свет родилась!
Это же надо — так вляпаться! Могу поклясться, Овсеенко еще две минуты назад находился в кабинете на втором этаже — я же своими глазами видела его через стекло! И до чего ловко он
— Я тебя еще утром срисовал, но потом подумал — ошибся, — все так же весело проговорил Денис. — А теперь смотрю — опа, вот она! Ну, давай, подруга, колись — кто ты такая? И, главное, — зачем мне на хвост села?
Я покосилась на сверкающие лезвия — в метре от своего лица — и приняла решение. Мне придется рассказать Денису правду. В конце концов, ничего секретного он от меня не узнает. Информация о смерти генерала до сих пор шесть раз в день озвучивается с экрана телевизора.
Рука на моем горле едва заметно сжалась — не то чтобы намереваясь причинить мне вред, но с явным намерением хорошенько напугать меня.
— Эй, погоди! — заторопилась я. — Не надо нервничать.
— На кого работаешь, подруга? Какое-нибудь детективное агентство, так? — В голосе Дениса слышалось такое презрение к частным детективам, какое редко встретишь у милиционеров, пусть даже и бывших. В конце концов, восемьдесят процентов тех, кто в этих агентствах работает, и есть эти самые бывшие милиционеры! Зачем так уж кипятиться?
— Не-не-не! Никаких агентств, я сама по себе.
— Врешь, подруга, — голос Овсеенко зазвучал холодно. — С чего это ты заинтересовалась моей персоной? Вроде мы с тобой не знакомы…
— Это… из-за дела твоего сына. — Едва успев это выговорить, я уже пожалела, что произнесла такие слова вслух.
Денис сжал руку — может, и ненамеренно, может, это была просто нервная реакция, но в глазах у меня потемнело. Я захрипела и принялась вслепую наносить удары каблуками ботинок, надеясь, что хоть один попадет в цель. И точно — получив болезненный пинок по голени, Овсеенко выругался и ослабил хватку, и я наконец смогла вздохнуть.
Тут послышались торопливые шаги, и в цех почти бегом прибыли охранники — та парочка здоровенных дядек в камуфляже, что привлекла мое внимание еще утром.
— Денис Васильич, у тебя тут шум вроде? — неуверенно проговорил один.
— Да, Коля, так тебя за ногу! — с чувством ответил Денис. — За что я плачу такие бабки охране?! Все равно воров самому приходится ловить!
Я жадно хватала ртом воздух. Перед глазами медленно плавали желтые круги, к горлу подступала тошнота. Горло — очень уязвимое место, не надо даже особой силы, чтобы убить или всерьез искалечить человека, надо только знать, как это сделать…
— Денис Васильич, а это что, вор? — с сомнением произнес другой охранник.
— Нет, блин, — гость дорогой! — ответил Овсеенко.
— Так чего она одна пришла? Где фура-то ее? — никак не мог въехать
— Иди, Вова, иди, дверь охраняй, а то, не ровен час, еще кто-нибудь залезет к нам! — сказал Денис. — А с этой я и сам как-нибудь справлюсь. Уже справился…
И Овсеенко заломил мне скованные руки наверх, так, что мне поневоле пришлось согнуться пополам.
— Ладно, я поехал. Некогда мне тут с вами валандаться, — зло сказал Денис. — Завтра утром, как обычно, буду. Ну, может, чуток припоздаю…
— А с этой… чего сделаете? — осторожно осведомился первый охранник — тот, что был поумнее.
— С этой? — засмеялся Денис. — Я еще не решил. Щас по дороге что-нибудь придумаю.
И Овсеенко поволок меня через все цеха на улицу.
Круги перед глазами теперь кружились вдвое медленнее. Может, попробовать бросок через бедро? В моем согнутом положении это может получиться, центр тяжести у меня ближе к земле, чем у державшегося прямо Овсеенко. Только вот охранники немедленно придут на помощь шефу, а с троими мне точно не справиться — это вам не гопники какие-нибудь, а, несмотря на две извилины в мозгу, люди подготовленные. К тому же руки у меня скованы, далеко не убежишь…
— Пригнись, а то башку расшибешь, — дружелюбно посоветовал мне Денис и, нажав мне на макушку, с силой пригнул мою голову, заставив меня сесть в машину. Пахло незнакомым мужским одеколоном. Значит, мы в его «Паджеро». Двигатель заурчал, и машина тронулась, постепенно набирая скорость.
Когда я смогла наконец восстановить дыхание и отвратительные круги пропали из моих глаз, я обнаружила, что нахожусь на заднем сиденье «Паджеро» и машина несется в сторону города со скоростью километров сто двадцать. Денис сидел за рулем и скалил белоснежные зубы. Он взглянул на меня в зеркало и подмигнул:
— Ну что, подруга, очухалась? Теперь рассказывай. Да не вздумай на меня бросаться, разобьемся, к едрене-фене!
Овсеенко был прав — на такой скорости только самоубийца мог бы напасть на водителя. Я попыталась устроиться поудобнее, но с руками, скованными за спиной, это оказалось невозможно.
— Слушай, сними наручники! А? Я ведь никуда не денусь, — попросила я.
— Ага, щас! — усмехнулся Денис. — Давай, рассказывай, не трать мое драгоценное время. Что ты там ляпнула про моего Ваську?
— Понимаешь, я пытаюсь распутать одно дело, — честно ответила я.
— Ты что, из органов? — напрягся Овсеенко и даже слегка сбавил скорость. — Так ко мне уже приходили! Нервных клеток спалили — на десять лет вперед. А клетки эти, между прочим, не восстанавливаются…
— Нет, я не из полиции и не частный детектив. Я же говорила — я сама по себе. Телохранитель, Охотникова моя фамилия.
Город у нас не то чтобы огромный, все мало-мальски дельные люди, занимающиеся охраной, — на виду. Остается надеяться, что Денис про меня что-нибудь слышал.