Загадки Черного моря

Штерн Борис Гедальевич

— Так вы же не пьете?

— Это не для меня. Выйдем на рыбалку, там я тебе все расскажу.

В самую рань, когда над морем еле задрожал рассвет, корреспон-дент занял очередь у ограды лодочного причала и наблюдал, как Федор Иванович катит на велосипеде по спуску имени Добролюбова.

— Бутылку взял? Пошли.

Начальник причала еще не появлялся. У ограды серые тени с удочками посвечивали папиросными огоньками.

— А очередь кто будет занимать, папаша? — спросила самая зловредная тень, когда Федор Иванович собрался пройти за ограду. |

— Товарищи, это инвалид Отечественной войны, —

дернул черт сказать корреспондента.

— А кто его разберет — инвалид, не инвалид. — пробурчала самая зловредная тень и зажгла спичку. — Вот только что будет, если, все инвалиды с утра на рыбалку выползут? Так ведь и лодок не хватит.

— Ты, товарищ, не беспокойся, я один такой. А лодка у меня здесь личная, — ответил Крюков. И добавил корреспонденту: — А ты не суйся, куда не просят.

Но вот появился начальник причала. Впрочем, шеф все время находился на рабочем месте, — он ночевал в будке. Тени оживились и принялись тягать лодки к воде. Корреспондент все наблюдал и ко всему прислушивался, чтобы потом в очерке все верно описать. Блокнот он с собой не взял, а полагался на память, как подобает профессио-налу. «Важно не пропустить восход солнца», — думал он. Море еще спало. Полоска неба на горизонте начинала розоветь, будто там про-тянули раскаленную проволоку. Рыбаки несли весла. Лодочник выписывал квитанции и забирал в заклад паспорта, хотя забирать паспорта не положено. Крюков стоял у лодочника над душой и что-то объяснял ему, а тот отвечал:

— Ладно, не унывай.

«Голоса перед рассветом всегда почему-то приглушены», — отметил наблюдательный корреспондент.

— Пацан с тобой? — спросил лодочник. — Вы не долго. Корреспондент решил, что на «пацана» не следует обижаться.

— Видишь, красный фонарь из воды торчит? — указал пальцем Крюков. — Это и есть мой корабль, где я ногу потерял. Я над ним бычков ловлю. Греби туда.

«Символично… старый моряк ловит бычков над своим погибшим кораблем», — думал корреспондент, колотя веслами.

Подплыли к бакену и привязались. Оказалось, что и солнце взошло, — корреспондент греб спиной к рассвету и пропустил восход. Насадили рачков и швырнули грузила в воду. Федор Иванович вынул из сумки полевой бинокль и начал сосредоточенно осматривать морские окрестности.

— Что вы там высматриваете?

— Так… наблюдаю, — ответил Крюков, отложил бинокль, вытащил фотоаппарат и принялся щелкать.

— А нас пограничники не задержат? — удивился корреспондент.

— За что?

— За фотоаппарат.

— Мне можно.

Солнце поднималось. Никто не хотел клевать. Море было бесцветное, оцепеневшее и трудноподдающееся описанию. Бычки, наверно, еще спали. Корреспондент решил, что будет писать очерк короткими фразами, и пожалел, что не захватил блокнот.

— Я думаю, бычки здесь не водятся, — сказал он, вытаскивая крючок с нетронутой наживкой.

Ты лучше ни о чем не думай, — ответил Крюков. — Вот тебе море, вот рассвет — зачем тебе бычки? Я в детстве сильно удивился, когда узнал, что Синего моря нет. Прям-таки был поражен. Пришел старик кликать золотую рыбку, а Синего моря нету! Черное есть, Красное, Желтое — есть, а Синего нет. Вот хам какой-то… яблоко съел, а огрызок в море.

— Загрязнение среды, — подтвердил корреспондент.

— Точно.

Ты умеешь под слова проблемы подводить. Молодец, это в жизни пригодится. Наверно, распишешь в своей статье, как я подплываю к погибшему кораблю? Есть море, в котором он плыл и тонул, да? Утесова любишь? И на берег выброшен к счастью… Только я не знаю, кто меня в тот день на берег выбросил. Волны не было, как сейчас. Штиль. Мы идем вдоль берега в порт на ремонт. Вдруг откуда ни возьмись появляется «юнкере» и небрежно так пуска-ет нас на дно. Мимоходом. И дальше полетел. Помню взрыв и больше ничего. То, что у тебя не клюет, — это ты не умеешь. Дай сюда.

Федор Иванович оторвал креветке голову, плюнул, передвинул грузило и швырнул в воду. Внизу сразу кто-то дернул, и Крюков вытащил на свет божий громадного черного бычка. Тот корчился на крючке и распускал веером плавники.

— Гляди, кнут! — сам же удивился Федор Иванович, взвешивая на пальце это страшилище. — Напугал! Иван Грозный! Ладно, иди домой…

Он осторожно освободил бычка и швырнул его в воду.

— Я его домой отпустил, — сказал Федор Иванович удивленному корреспонденту. — Меня в тот день кто-то домой отпустил, и я с тех пор всех домой отпускаю. Ты лови, лови, на меня не смотри. Как думаешь, могли меня в тот день дельфины на берег притащить?

— Дельфины? — задумался корреспондент. — Нет. Дельфины иногда выталкивают на поверхность — такой у них условный рефлекс. Но на берег никого не тянут.

— Верно. Дельфины отпадают. Кто же тогда? Прям-таки загадка природы. Гляди: отсюда после бомбардировки я летел, или плыл, или черт знает что со мной происходило — полтора километра до берега. Без ноги… А хотя бы и с двумя. Как это понимать? Как я туда добрался?

— Может быть, вас спасательная шлюпка подобрала?

— Не— было здесь в сорок первом году спасательных шлюпок. И пляжа не было. Меня Семен подобрал… тот, который лодки выдает. Я ему каждый год в этот день бутылку водки ставлю за то, что он меня спас. Святое дело. Он пьет, а я смотрю. Здесь до войны его хата стояла. Он в окно наблюдал, как «Бесстрашный» на дно идет, вдруг видит — на берегу матросик кровью исходит. Он тоже не пони-мает, откуда я взялся… я его спрашивал, спрашивал… не понимает.

— Может быть, вас… взрывная волна? — предположил корреспондент.

— Нет, невозможно. Но должна же быть какая-то связь…

— Кой-какая связь тут есть. Черное море одно из самых загадоч-ных мест на Земле… ты не замечал? Везде пишут, например: оно принадлежит к Атлантическому океану. Согласен? Почему же в нем нет океанской фауны и флоры? Где тигровые акулы, серые киты, кашалоты?

— Кашалоты… — повторил корреспондент, начиная — подозревать, что инвалид не в своем уме. — Откуда им взяться в Черном море?

— Ладно, согласен, кашалоты через Босфор не пройдут… а других почему нет? Даже кефаль куда-то ушла, скоро одни бычки останутся.

— . — Мало ли что? Корму не хватает. Загрязнение среды.

— А почему нижние слои Черного моря насыщены сероводоро-дом? — запальчиво продолжал Федор Иванович. — Ни одно море не насыщено, а Черное насыщено! В Балтийском море во-он сколько островов, а в Черном — раз, два и обчелся…

— Три, — уточнил корреспондент.

— Что «три»?

— В Черном море три острова.