Загадки Сфинкса
Шрифт:
Безусловно, что, хотя гипнозу и куда больше повезло с научным признанием, чем той же телепатии, и отрицателей явления несравнимо меньше, чем серьезных исследователей, многое остается еще таинственным и непонятным. Вероятно, глубоко сидящий в нас первобытный страх перед необъяснимым — первый стимул к неприятию, агрессивности, к запретительству. Но цель науки — познание, и, в отличие от чиновников, ученым должны быть изначально противопоказаны запреты и закрытия. Само собой разумеется, если исследования не связаны с опасностью для здоровья и жизни людей. Безусловно, строжайший контроль необходим. Но контроль, а не запрет на познание.
Почему-то на Руси народ всегда с симпатией и теплотой относился к юродивым, ясновидящим, к «блаженненьким». Их подкармливали, привечали, давали приют, считали, что от них исходит добро. И почему-то официальные власти всегда вели против них борьбу. Откуда этот страх и злоба? Риторические,
Приведение в гипнотическое состояние, дающее разрядку душе, облегчение, — распространенный метод во всех древних культах и новых религиях. При многократных повторениях простого текста короткой молитвы, бесчисленных поклонов перед иконами с мерцающими свечами может наступить одна из стадий гипноза. Таких стадий, как считают некоторые ученые, существует три. Первая — сонливость. Человек расслабляется, он ощущает необычную, но приятную тяжесть век, ног, всего тела. Ему трудно открыть глаза, организм просит покоя. Вторая стадия — гипотаксия. Тело становится гибким, как у восковой куклы. Любой части можно придать такое положение, которое в нормальном состоянии сохранить было бы очень трудно, а в гипнотическом оно ничуть не обременительно. Третья стадия — сомнамбулизм, когда загипнотизированный полностью подчинен командам человека, вызвавшего у него подобное состояние. Камлания шаманов, как считают, своеобразный самогипноз и массовый гипноз.
Те, кто присутствовал на массовых сеансах гипноза или наблюдал их по телевизору, знают, сколь невероятными для того или иного человека могут оказаться выполняемые действия. Пожилой человек начинает шепелявить, как ребенок, рвет и нюхает цветочки, которых нет… Это просто забавно. Но отнюдь не забавно, а жутко, когда к руке загипнотизированного человека прикасаются обычным карандашом, внушив, что это раскаленный прут, и на коже возникает ожоговый пузырь. Бесстрастные приборы фиксируют резкое сужение сосудов при погружении руки в теплую воду, если была команда, что вода ледяная, руке и вправду нестерпимо холодно… Кстати, йоги, в совершенстве овладев искусством самогипноза, могут долгое время легко переносить сильнейшую жару, воображая, что находятся в прохладной воде, и подчиняя воображению деятельность организма, или, стоя босиком на снегу, в одной набедренной повязке, не замечать лютого холода, внушая телу теплоту и комфортность. Поразительно! Но это всего-навсего доскональное знание функций своего тела и умение управлять внутренними процессами в организме.
Разнообразия психологических состояний гипноза пока еще никто не измерил и не подсчитал. Ясно лишь, что это и не сон, и не бодрствование, а нечто самостоятельное, какое-то качественно иное нервно-психическое явление. Еще сложнее и многограннее представляется сущность гипнотического внушения. Великий ученый и мыслитель, психиатр В. М. Бехтерев называл внушением воздействие одного лица на другое путем непосредственного привития идеи, чувства, эмоции, без участия личного сознания внушаемого. Внушение влияет на эмоции, притупляя критическую оценку разума. То же самое может происходить в мозгу человека без участия постороннего лица, при воздействии собственных мысленных усилий. Как считал Бехтерев, внушаемость увеличивается, если люди скапливаются. Они взаимно влияют друг на друга. Он образно называл это «психической заразой» и предостерегал, что «психическая зараза» может стать куда более опасной, чем зараза инфекционная, поскольку приводит к отупению, слепому подражательству и легко овладевает районами, страной, даже континентом. Не дают ли подтверждение тому примеры близких к нам событий, которые происходили при противоестественных межнациональных столкновениях в 1988–1989 годах в Нагорном Карабахе, Сумгаите, Армении, в Фергане, Казахстане, Абхазии, Молдове? Массовые изощренные зверства, кровавая жестокость, повергшие в ужас всех нормальных людей, могли ли совершаться в здравом рассудке? Можно ли творивших подобное считать людьми? Патологическую ненависть и агрессию к соседям, согражданам, не похожим лишь тем, что они имеют фамилии с иным окончанием или иной обычай, нельзя ни объяснить, ни оправдать ни в двадцатом, ни в любом другом веке ни с каких позиций. Это массовое психопатическое изуверство, эта массовая «психическая зараза» сродни лишь фашистскому психозу, порожденному
Этические и даже юридические аспекты — не говоря уже о нравственном начале — применения гипноза не могли не возникнуть еще в ту пору, когда явление только-только начали изучать. Понятно, столь сильное средство воздействия на психику и сознание привлекает и мошенников, и шарлатанов, а иногда и преступников. Еще сто лет назад судебный медик Жиль де ля Турет посвятил монографию судебно-медицинскому аспекту гипноза. Медицинский департамент России в конце прошлого века издал указ о запрещении гипноза в связи с тем, что обманщики и мздоимцы липнут ко всему, чем можно поживиться. Однако видные ученые-медики, в их числе В. М. Бехтерев, требовали снятия запрета, поскольку прекрасно представляли колоссальные лечебные перспективы гипноза. Но главным аргументом было, конечно, еще и то, что ученые доказали экспериментами невозможность повергнуть здорового человека в гипнотическое состояние против его желания и воли. Невозможно также заставить человека совершить под гипнозом деяние, резко противоречащее его нравственным принципам. Срабатывают психические механизмы самосохранения, и вместо навязываемых преступных действий у загипнотизированного начинается тяжелый истерический припадок.
В нашей стране существует инструкция от 1926 года Наркомздрава и Наркомюста, которая разрешает заниматься гипнотерапией врачам только в условиях лечебного учреждения. Профессор Рожнов и многие другие известные психотерапевты считают, что эстрадные, а тем более телевизионные представления гипнотизеров небезопасны. Процедура имеет свои достаточно серьезные противопоказания, и квалифицированный гипнотерапевт никогда не начинает сеанс без тщательного предварительного ознакомления с индивидуальными особенностями пациента, что при публичных выступлениях немыслимо.
В 1984 году издано указание бывшего теперь Минздрава СССР, запрещающее лицам, не имеющим квалификации врача-психотерапевта, использовать на сцене элементы психотерапии и гипноза, что правильно, так как при неумелом проведении сеанса у лиц, страдающих некоторыми нервными расстройствами, могут возникнуть тяжелые болезненные нарушения.
Но если говорить об исцеляющих возможностях гипноза, то их трудно переоценить. Методами гипнотерапии лечат алкоголизм, истерию, многие формы неврозов, аллергические нарушения, причем без всяких лекарств и приборов. Вероятно, какие-то принципы гипноза успешно использует и народная медицина. Как объяснить, к примеру, способность деревенских бабок заговаривать больной зуб? В старые времена в затерянных селениях никаких зубных врачей сроду не бывало. Зубная же боль существует столько, сколько существует человек. В старину зубы лечили заговорами. Знахарка шептала таинственные слова, махала веточкой, и боль проходила. Вернее, человек переставал ее чувствовать. Заговаривали и кровь, останавливая довольно сильное кровотечение в течение секунд. Вроде чудо, но если вспомнить способности йогов, то можно предположить, что это одна из стадий гипноза, когда стимулируется сигнал подсознания, на который реагируют нервные каналы, сосуды, биохимические механизмы.
В этой связи не могу удержаться от искушения привести еще один отрывок из воспоминаний Вольфа Мессинга, где он анализирует механизм внушения:
«…Я сам умею не хуже знаменитых знахарей заговаривать зубы и изгонять головную боль. Делал это тысячи раз. Конечно, я обхожусь без заклинаний и нашептываний. Они не нужны. Я просто смотрю на моего пациента и представляю при этом свою, не беспокоящую меня челюсть, свой здоровый зуб. И разговариваю с человеком о его болезни. Зуб у него перестает болеть… Только не надо, конечно, обращаться ни ко мне, ни к знахарям. Ведь, сняв боль, я могу заставить вас забыть о необходимости обратиться к врачу. И вы потеряете зуб, который можно было бы вылечить. Знахарь заставляет больного не чувствовать боль, врач устраняет причину появления боли…».
И дальше Мессинг призывает к научному исследованию:
«…Надо ученым заняться сбором и анализом древнего, как мир, искусства народного знахарства и ведовства. Разве мало целебных трав пришло из народной медицины, от тех же неграмотных знахарей и темных деревенских ведунов в наши фармацевтические каталоги? Разве мало народных секретов, рецептов, методов пришло и в большую промышленность? А сколько их утеряно в веках в связи с тем, что умирал последний, знающий тайное, передаваемое из рода в род искусство…