Загадочный материк
Шрифт:
— Придется внести на карту кое-какие уточнения, — заметил Александр Михайлович Гусев.
— Вспомянем добрым словом отряд Фрэнка Уайлда, а там, где австралийцы ошиблись, — исправим, дополним, — откликнулся Сомов.
Самолет пронесся над стадом тюленей, расположившихся у кромки белого поля. Ледник Хелен остался позади.
— Остров Хасуэлл! — указал штурман. — Смотрите, он оккупирован пингвинами…
Воздушные разведчики круто снижаются, описывают круги над бесчисленными гнездовьями. Пингвины, вероятно, обеспокоены: «Откуда взялась эта огромная ревущая птица?» К сожалению, невозможно объяснить, что никакая опасность не грозит ни пингвинам, ни тюленям, ничему живому; начальник экспедиции решил: район южнополярной обсерватории «Мирный» будет заповедником.
Внимание исследователей привлечено темными пятнами на берегу, обнаруженными
— Сядем? — спросил пилот.
Начальник экспедиции утвердительно кивнул.
Через минуту-другую исследователи стоят на безыменной территории Антарктиды между Землей королевы Мэри и Землей Вильгельма II, примерно в 130 километрах к западу от бывшей зимовки австралийцев.
Установили круглую черную палатку. Сюда, на маленькую каменистую площадку среди бескрайных ледяных просторов, самолет доставил ещё одну группу ученых и моряков. Они обследовали возможность подхода судов к побережью. Сомнений нет: «Здесь будет город заложен!» Определили координаты: 66°33 ю. ш. и 93° в. д. Это почти меридиан Красноярска, но на четырнадцать тысяч километров южнее…
«Обь» покинула бухту Депо, обогнула ледник Хелен и, взламывая белые поля, подошла на 150 метров к территории, избранной для основания научного городка. 20 января прибыла «Лена». Третье экспедиционное судно — рефрижератор № 7 — находилось в пути.
День и ночь гудели вездеходы и тракторы, перевозя многочисленные грузы на Берег Правды, как назвали это место исследователи. Строилась советская южнополярная обсерватория «Мирный».
Антарктида неласково встретила экспедицию. С 5 января до конца месяца метеорологи отметили только четырнадцать дней без штормовых ветров. Сколько раз ураган взламывал лед, по которому пролегли пути вездеходов и тракторов! Суда отступали, моряки отыскивали новое место для разгрузки. Скорость ветра достигала 30 метров в секунду. Потоки снежной пыли мчались из глубинных областей материка. На строительной площадке поднимались сугробы. Бывало, что ветер подхватывал ящики с грузом, щиты сборных домов, строительные материалы и гнал их к морю.
Борьба со стихией потребовала от строителей, ученых, моряков и летчиков величайшего напряжения моральных и физических сил. Много неприятностей доставляли значительные колебания температуры. В течение одного-двух дней она поднималась с 7–8 градусов мороза до 7–8 градусов тепла, а потом снова резко падала. Хотя в январе было несколько теплых дней, среднемесячная температура оказалась всё же ниже нуля.
Трудности встречались на каждом шагу. Евгений Сузюмов в своей корреспонденции для «Литературной газеты» рассказывал: «В ясную погоду солнце подтачивает в разрушает лед, на пути к берегу образуются трещины и провалы. Неожиданно взламываются большие поля, от высокого ледникового барьера обрываются огромные массы — айсберги. Море вскипает, вокруг создается водоворот, «Обь» начинает качать на волнах, стальные тросы натягиваются как струны. Там, где вчера была ровная дорога, сегодня надо строить деревянные мосты. А лед продолжает ползти, разрушаться. Рвутся стальные тросы и железные скобы, связывающие бревна, край моста нависает над зияющей расщелиной. Строители снова восстанавливают мосты… Используются все способы доставки грузов на площадку. Они перебрасываются даже по канатной дороге, протянутой от «Оби» на берег. В упорном труде сменяются сутки. Нет грани между днем и ночью… На наших глазах вырастает поселок советских исследователей…»
Участники экспедиции с честью выдержали испытания. 13 февраля 1956 года, накануне открытия в Москве XX съезда Коммунистической партии Советского Союза, над обсерваторией «Мирный» торжественно подняли государственный флаг СССР.
Исследователи покидали каюты судов и переселялись в научный городок. Там появилась улица Ленина: жилые дома, лаборатории, склады, освещенные электричеством, связанные телефоном. В определенные часы суток радиостанция работала непосредственно с Москвой. С небольшого аэродрома, оборудованного в нескольких десятках метров от научного городка, пилоты и ученые вылетали в исследовательские рейсы.
22 января группа ученых отправилась на двух самолетах и вертолете к востоку, чтобы обследовать оазис, обнаруженный в 1948 году американскими летчиками. В 370 километрах от Мирного исследователям открылась необычайная для Антарктиды панорама…
Среди
Подходящей площадки для самолетов здесь не нашлось, и авиационный отряд опустился за пределами оазиса. Вертолет доставил ученых, приборы и снаряжение на место исследований. Доктор физико-математических наук А.М. Гусев рассказал об этом путешествии: «Вершины темнобурых сопок, поднимающихся до 100–200 метров, были затянуты дымкой. Над ними стояли кучевые облака, какие обычно возникают над степями Украины в середине солнечного летнего дня. Казалось, вот-вот пойдет дождь… Оазис жил своей климатически особенной жизнью… Вертолет лавировал среди сопок. Зрелище было фантастическое. Оно напоминало одновременно и северные фьорды, и высокогорные районы со снежными пиками и озерами, а когда мы летели над холмами, лишенными снега, воды, растительности, — даже воображаемые лунные пейзажи…»
С окрестных ледников в озера стекали настоящие реки. Виднелись многочисленные рукава, заливы, водоемы — синего, синезеленого, голубоватого оттенков. Самое крупное озеро, длиной более пяти километров, окружили нагромождения скал. Бурые скалы, белые и зеленоватые пятна ледников, синие, зеленые, голубые озера создавали красочную панораму.
В течение шести дней ученые вели обширные наблюдения и пришли к выводу, что некогда территория оазиса была полностью погребена под льдом; склоны сопок усеяны камнями, принесенными ледниками. Предположения, что оазис возник в результате подземного горения угля или вулканической деятельности, не подтвердились. По мнению ученых, он появился в связи с наступившим здесь некогда потеплением. Этому способствовал рельеф местности: стекающие из глубинных областей ледники встречают в этом районе высокие холмы и «обходят» оазис. В летние месяцы (декабре — феврале) темная поверхность скал поглощает много солнечного тепла, они нагреваются до 25 градусов. Над скалами струится теплый воздух. Часть тепла распространяется на окрестные ледники и вызывает интенсивное таяние.
За время пребывания советских ученых среднесуточная температура в оазисе оказалась плюс 2, а за его пределами она равнялась минус 2 градусам.
Вода в некоторых озерах соленая, в других — пресная. Температура её колебалась между 4 и 9 градусами. Ученые нашли глубины до 26 метров. В озерах были обнаружены пресноводные красные рачки-циклопы, мелкие животные организмы, водоросли, а в большом водоеме, граничащем с ледником Шеклтона, оказались рыбы и тюлени; несомненно, что водоем соединяется с морем. На скалах ученые нашли снежных буревестников, гнездящихся в расщелинах, поморников и небольшую птичку — качурку.
Воздушная экспедиция в оазис, предпринятая вскоре после высадки на материке, положила начало широким исследованиям смежных с Мирным областей. Группа ученых обследовала район к западу от обсерватории и поднялась на гору Гаусс. Более сорока лет прошло с тех пор, как здесь побывала западная партия австралийской экспедиции Дугласа Моусона. На вершине советские исследователи нашли записку, оставленную в 1912 году отрядом Фрэнка Уайлда; в ней австралийские ученые коротко сообщали о своем походе.
Геологи Мирного обследовали скалистые вершины, обнаруженные советскими пилотами на Береге Нокса. У подножья этих скал оказались небольшие озерки, пополняемые талой водой. Возникло предположение: не создается ли в этом районе ещё один оазис?..
Пилоты и ученые готовились к организации научных станций «Восток» и «Советская». Надо было уже сейчас исследовать глубинные области, куда предстояло через несколько месяцев доставить отряды ученых, завезти снаряжение и продовольствие. 24 февраля самолет ИЛ-12, пилотируемый Черевичным и Сорокиным, стартовал на юго-восток — в район геомагнитного полюса. На борту самолета находились Сомов, штурман Морозов, радист Патарушин и бортмеханик Мохов. Радиостанция Мирного поддерживала непрерывную связь с ИЛ-12. К исходу второго часа полета самолетная радиостанция внезапно замолкла, Патарушин перестал отвечать на вызовы, повторяемые ежеминутно. Более шести часов длилось тревожноеожидание. Наконец, в эфире вновь послышались сигналы ИЛ-12, а ещё через два часа самолет опустился на аэродроме Мирного. Весь рейс занял около 10 часов. Участники полета проникли на 1250 километров в глубь Антарктиды. Все с увлечением слушали рассказ о далекой воздушной разведке…