Загадочный пациент
Шрифт:
– Мониша. – тяну я, осматривая ее в слишком коротких шортах и полупрозрачном топике. Она лишь игриво стреляет в меня глазами, знает, чем все это закончится…
– Лука? – она обнимает, игриво трется щекой о шею, собирая губами капельки пота. – Звонил Алан, Майлза выводят из комы…
Настроение тут же падает, внутри все со скрипом натягивается, хочется что-нибудь сломать. Меня трясёт от злости. Мониша быстро улавливает моё настроение, прижимает еще сильнее и обтирается о меня. Она знает, как успокоит моего внутреннего
А все это из-за этой больной девчонки, которая вскружила другу голову. Она отправила его, специально или нет, не важно, сделанного не вернёшь. Из-за этой Басиевой он теперь в коме, и никто не знает, сможет ли он полноценно оправиться после комы.
Тяжело вздыхаю, перехватывая маленькие руки жены, притягиваю к губам и целую их. Настоящая сласть для меня. Моя одержимость.
Если с Майлзом будет все хорошо, пусть сам решает ее участь.
С Алиевым я разберусь. Разотру в порошок старого козла. Пока он просто угрожал, я не реагировал, но теперь – это личные счёты.
Его кафе мы сожгли, не оставили и кирпича от здания. Это моё личное ему послание. Дальше я приду за ним, сожгу его тело, скормлю ему килограмм мышьяка, пусть жуёт, не подавится.
– Нужно решить дела. Закончить все, а потом сможем ехать обратно в Монако.
В палате душно и пахнет лекарствами, мне кажется, что тут витает смерть, это угнетает. Майлз неестественно бледный, его кожа синяя, будто сердце не гонит кровь по венам. Зрелище пугающие.
Алан сидит рядом со мной уже час, мы ждём, когда он проснётся.
Не говорим не слова, не делимся переживаниями, просто ждём.
Все должно быть хорошо.
– Ну привет, папочки. – слабо говорит друг, его голос очень слаб, вернулись хрипы, но он в здравом уме. Я с облегчением выдыхаю.
– Привет, сынок. Как спалось?
– Отлично, не было ни Вас ни проблем.
– Ну если вернулось твоё отвратительно чувство юмора, значит все не так плохо! – усмехаюсь, подходя к нему ближе.
Майлз открывает глаза, которые сильно покраснели.
– Как она? – спрашивает он, выдыхая и глядя на меня умоляюще.
Приходится сжать челюсть до хруста. Я знаю этот взгляд. Также смотрю, когда дело касается Мониши. Какой бы не был мужчина, как бы он не был жесток, если дело касается его семьи, женщины и детей, он становится тряпкой, согласным на все что угодно ради их защиты и благополучия. Слабость отрицать это.
– С ней все хорошо. – уклончиво отвечаю я. – С ней занимается доктор. Скоро Яна совсем покинет ее.
При этой новости глаза друга немного заволакивает нескрываемая грусть. Его можно понять.
– Ты сделал, что я просил?
– Да. Хочешь ее увидеть?
Майлз отвечает не сразу. Сначала закрывает глаза, обдумывая моё предложение.
– Нет, не нужно. Не хочу ее видеть.
Анна.
Дни пролетают мимо меня невыносимо быстро. Каждый день ко
Они обрушиваются на меня лавиной, прожигая мою душу, оставляя в ней чёрные дыры. Совершенно не знаю, что мне делать с информацией, которая накрывает меня с головой.
Я вспоминаю абсолютно все. Что хотела бы знать, и что нет…
И мне становится невыносимо стыдно и больно.
На одном из сеансов гипноза, когда балом правила Яна, психолог говорил с Алиевым, обсуждая нового пациента. Тот расспрашивает, правда ли то, что пациент — тот самый Майлз, правая рука Луки Гроссерия, он очень хотел разузнать о его состоянии здоровья.
Судя по их разговору, Алиев знал о смерти брата, и даже знал, кто это совершил, но не собирался ничего предпринимать. Лука Гроссерия и Михаил Зале были ему не по зубам.
Михаил Зале… Майлз… Миша…
Я же сама к нему пришла, услышала разговор отца и решила, что он может меня защитить, сможет противостоять Алиеву. Сама отдалась ему без сопротивления и даже напротив - с диким желанием. Мое альтер-эго было влюблено в этого мужчину, сейчас я чувствую те чувства, которые испытывала «Яна» и помню, как он с ней обходился. Далеко не так, как со мной.
Если меня он терпел, скрепя зубами, то к ней относился с трепетом. Прижимал ночью и шептал ласковые слова, укутывал своей мощью, создавая кокон защиты. Он покровительствовал ей.
Я разделяю нас. Была она и есть я.
Иногда, когда стучали в мою дверь, я подрывалась в надежде, что по ту сторону он, пришел поговорить со мной. Мне жутко хотелось попросить у него прощения, попытаться объясниться. Но дни шли, а Майлз не появлялся…
Ко мне приходила каждый день Алиса, говорила со мной, рассказывала забавные истории. Иногда я принимала участие в их играх с дочерью. Малышка была очаровательна, точная копия ее матери.
Меня поражал ее цепкий ум и хитрющий характер. Девчонка была воспитанной, но при этом постоянно умудрялась хитрить и ловко обводить вокруг пальца взрослых, чтобы добиться своего. Маленькая манипуляторша. Она умела мастерски хлопать длинными ресницами, делая вид, что она при делах.
Если Алена была копией Алисы, то Макс был истинным сыном Луки. Он был совсем мальчик, но от его пристального взгляда, мне все равно становилось дурно. Мальчик иногда напоминал мне Омена, такой же суровый и готовый броситься на тебя. Смотрел на меня с недоверием и не разрешал играть с девочкой, опекал каждый ее шаг.
Она играла, а он как коршун смотрел за каждым ее движением, делая вид, что занимается.
Глядя на них, я вспоминала своё детство. Когда-то Рамазан также оберегал меня.