Заговор женщин
Шрифт:
– Нет, – ответил Манн. – До встречи с вами постельные способности игроков меня совершенно не интересовали.
– Хотя ведут себя они занятно. Их голова вся забита всякими тайными комбинациями. Да наслаждайтесь же своим приключением! На часах четыре двадцать, вы в отеле El Conquistador, в номере «труженицы ночи», working woman, и времени у вас еще до рассвета, – сказала она с усмешкой. – Внизу казино, в нем полно людей, которые надеются
– Из Сиднея, через Париж.
– Ничего себе крюк.
– И правда.
– А почему сюда? Зачем богатому мужчине срываться в такую даль… У вас же там под боком и Сингапур, и Макао, Гонконг… А, неважно, бывают такие типы, которые приезжают в Лас-Вегас, чтобы их не узнали.
В коридоре возникло оживление, клиенты, туристы бегали, разговаривали, смеялись, откуда-то даже слышались громкие пререкания и удары в дверь. Амалия встала с кровати и отправилась в ванную. Включился душ. Через некоторое время она вернулась в комнату, расчесывая пышные, шелковистые волосы.
– Когда-то я была красавицей, – сухо сказала она.
– Вы и сейчас красавица, – поправил Манн.
– Знаете, когда осознаешь, что время уходит?
– Нет.
– Когда видишь, что рано утром ты весь измятый. Измятый, – повторила она. – Скажите честно, моя профессия вас интригует или шокирует?
– Ни то ни другое. Мне остается только поблагодарить вас за понимание и уйти.
Она подошла к окну и раздвинула шторы. Улица была бледной. Нереальной. Амалия обернулась к Манну:
– По-моему, вы еще не старый, но кажетесь стариком. Наверное, вы очень умный.
– Благодарю за лестное предположение!
Она заулыбалась:
– Вы ведь постоянно думаете, правда? Это же видно.
– Я немного обеспокоен и хочу пить.
– В этом номере есть мини-бар.
– Я заметил.
– Хотите мне предложить что-нибудь? Есть коньяк. И маленькие бутылочки с шампанским… очень дорогие!
– Я не пью алкогольные напитки, но предлагаю вам все, что пожелаете.
– Почему вы не пьете?
– Я отвергаю искажение сознания. Не хочу, чтобы мир плавал вокруг меня.
– Как-то у вас все слишком сложно: мир плавает… А вот я обожаю выпить бокальчик шампанского в любое время дня и ночи. Получается праздник.
Манн достал из кармана пачку долларов:
– Угощайтесь.
– Спасибо, – сказала Амалия, вытянула из пачки двадцать долларов и опустила их в плоский карман курточки. – Я не отказываюсь, но у меня в шкафу есть кофеварка. Я плачу Руису столько, что имею право делать кофе когда угодно. Хотите?
– Да, конечно! – сказал Манн.
Женщина засуетилась вокруг шкафчика, достала маленькую кофеварку, поставила ее на поднос сверху
– Я положила два кусочка сахара. Это слишком?
– Сегодня ничего не слишком. Горячий… хорошо-то как. Я вам бесконечно признателен.
– Будете не таким сонным, – улыбнулась Амалия и, наконец-то нашарив в своей бездонной сумке ключ, открыла мини-бар.
– Я просто замкнутый, – объяснил Манн. – С рождения.
– Больше всего вы похожи на доброго христианина, – сказала она. – Милосердного и до смерти напуганного моим присутствием!
Она успела откупорить бутылочку шампанского и теперь наливала шипучую жидкость в стаканчик.
– Вы ошибаетесь. Я еврей, не слишком добрый и совсем не милосердный. А в Лас-Вегас я приехал, чтобы прижать одного типа.
– Получилось! – сказала Амалия. – Я все-таки сумела вас слегка разговорить.
Она присела на край кровати, потягивая шампанское. Манн снова занял старый стул, аккуратно держа в руке стаканчик с кофе.
– Он бесподобен, – сказал Самуэль, восхищаясь тем, как легко ему удается лгать. Но поверит ли она?
– Вы отпили всего чуть-чуть.
– Американский кофе очень отличается от европейского.
– Если бы мы пили ваш эспрессо, – сказала она, – то все поумирали бы.
– Возможно.
– Так вы еврей? – переспросила она.
– Да. Я уточнил это только потому, что вы назвали меня добрым христианином. Вы могли бы сами догадаться, по имени…
– Но есть же и неевреи по имени Самуэль…
– Конечно.
– От Сиднея до Лос-Анджелеса всего пятнадцать часов на самолете, а вам пришлось выдержать двойную нагрузку, вы же летели через Париж…
– Вы знаете, сколько занимает перелет из Сиднея в Лос-Анджелес?
– Некоторые клиенты бывают по делам в Лос-Анджелесе. Но при первой возможности они сбегают в Лас-Вегас.
– Зачем?
– Чтобы играть. Можно я открою еще одну бутылочку?
– Сколько пожелаете. И они с вами беседуют, эти клиенты?
Он вынул пачку, отсчитал две купюры по двадцать долларов и протянул ей.
– О да! – сказала Амалия – Я возьму. – Она положила деньги в карман. – Они со мной говорят и платят, как будто я психолог. Рассказывают свои истории. Даже австралийцы.
– Вы знаете много австралийцев?
– Те, которые забредают сюда, мало говорят о себе и своих махинациях.
– Махинациях? – подскочил Манн. – Я тоже ищу как раз такого типа, «махинатора», который живет в Сиднее.
Амалия, слегка порозовевшая от шампанского, растянулась на кровати. Она вытащила из ящика тумбочки несколько квадратных пакетиков.