Захват Челси
Шрифт:
Джейк усмехнулся и начал ходить вокруг своей сестры с преувеличенным женским покачиванием бедрами.
— О, — сказал он ноющим и фальшивым голосом, — я Вена Карстейрс и я могу делать, что хочу, потому что мой парень хочет быть в космическом корабле со мной, чтобы мы могли обниматься, целоваться и обжиматься. Чмок-чмок-чмок-чмок-чмок.
Вена подняла руку, чтобы дать брату пощечину, но их прервал стук в дверь.
— Это Уоллес, — сказала Вена. — И если ты что-нибудь скажешь, клянусь…
— Если будешь клясться, я скажу маме, что ты клялась.
— Я серьезно, — сказала Вена, идя к
Когда Уоллес увидел майора, он остановился и нервно засмеялся.
— Что он здесь делает?
— Он пойдет с нами, — сказала Вена. — Доктор собирается отвезти нас куда-то, где безопасно. Мы думаем.
— Он действительно собирается, — сказал Джейк. Глядя на майора, он увидел, что старик хмурится.
— Уоллес, да? — спросил майор, встав с места, где он сидел и медленно побрел по ТАРДИС.
— Да, — ответил осторожно Уоллес.
Майор опять взглянул на Джейка и покачал головой.
— Что? — спросила Вена. — Что не так? Это Уоллес! Вы же видите, это он.
— Нет, — сказал Джейк. — Посмотри на него, Вена… Посмотри на него.
Глаза Уоллеса метались из стороны в сторону, с Джейка на майора. Его губы искривились в насмешке, обнажив его зубы, и он поднял свои руки, как когти, шары ослепительного белого света сияли на кончиках его пальцев. Он нацелил свои пальцы на Джейка и испустил ужасающий вой, но, прежде чем он смог сделать что-то другое, майор напал и прижал его к земле.
Старик и мальчик вместе катались по полу, обернутые дрожащим шаром блестящей энергии, пока Уоллес не вырвался и не встал на ноги. Майор лежал парализованным на земле, его дыхание было чуть громче хрипа.
— Уоллес? — в ужасе сказала Вена. — Что ты сделал?
— Утихни, — огрызнулся Уоллес. — Если повезет, мы его убили. А теперь — где Доктор?
Вена покачала головой, слезы текли по ее щекам.
Джейк взглянул туда, где лежал майор, все еще борющийся за жизнь, и бросился к Уоллесу с вытянутыми руками, как будто он мог задушить его. Уоллес взмахнул рукой в сторону Джейка с легчайшим телодвижением, и тонкая молния зигзагообразной энергии заставила более молодого мальчика покачнуться.
Уоллес обернулся к Вене.
— Теперь, — сказал он, холоднее, чем раньше. — Где. Доктор?
— Я здесь, — сказал голос из дверей.
Уоллес круто повернулся и увидел Доктора, стоящего в ТАРДИС. Он тихо закрыл за собой дверь и сейчас к ней прислонился.
— Итак, — сказал Доктор, — вот что стало с Рутанским войском после более пятидесяти тысяч лет бесконечной войны, верно? Атака стариков и использование мальчиков-подростков для выполнения их грязной работы для них?
— Да что ты знаешь о нашем виде? — сказал Уоллес, искоса смотря на Доктора.
— О, достаточно, — сказал Доктор. — Достаточно, чтобы знать, что вы разумнее, чем сонтаранцы, какими бы пафосными они ни были. Достаточно, чтобы знать, что, даже когда вы выигрываете эту войну, вы никогда по-настоящему ей не наслаждаетесь, как они, не правда ли? Я имею в виду… Сонтаранцы… Они любят ее. Они любят войну. Но рутанцы? Нет… вы другие. Так почему же вы ее ведете?
— Знаете, что я думаю? Я думаю, вы ведете ее из-за скуки и чтобы почувствовать себя лучшими. Есть миллиарды — и я имею в виду миллиарды разумных форм жизни для того, чтобы вступить в конфликт, а вы выбираете сонтаранцев. Это что-то игры в шахматы с омаром, на самом деле. Ладно… Не блестящая аналогия, но вы понимаете, о чем я. И все же вы продолжаете вести ее, потому что это заставляет вас чувствовать себя такими важными и умными.
— Очень проницательно, Доктор, — сказал Уоллес, поднимая руку с растопыренными пальцами. — И ты можешь быть и прав. Возможно, победа над сонтаранцами будет, в конце концов, слишком легкой. Представь, насколько большей будет наша победа, если мы убили последнего из Повелителей Времени…
Он выбросил вперед свою руку с внезапным рывком, но ничего не случилось, никаких электрических молний, никакой вспышки энергии. Уоллес взглянул на свою руку и нахмурился.
— О, и вот еще что, — сказал Доктор. — Я знаю также, что эта споровая версия вас, которую вы создали… Она должна была выживать в атмосфере Сатурна почти пять веков. Чтобы сделать это, она должна была дышать аммиаком.
— Но как…? — сказал Уоллес. Теперь он выглядел слабее, его тело сгорбилось, его дыхание становилось короче с каждой секундой.
— Запах, — сказал Доктор. — Заметил его, когда впервые ступил в Челси 426. Неприятный. Местные, возможно, не замечали его… Ты не замечаешь, когда ты весь день вблизи него. Как когда кто-нибудь курит. Они не чувствуют дыма, но все остальные чувствуют.
— Дело в том, что ТАРДИС — не часть колонии, не так ли? Дверь закрыта, а воздух, кондиционирующий в этой штуке, непревзойденный. Любое дуновение чего-нибудь хоть немного неприятного, и оно выходит прямо через вентиляционные отверстия. У тебя заканчивается воздух.
— Что? — сказал Уоллес, теперь изо всех сил пытаясь дышать. — Но ты не можешь… Ты не можешь это сделать…
— О, я могу, — сказал Доктор, стоя над Уоллесом, когда мальчик свернулся на полу, открывая и закрывая рот, как рыба, которой не хватает воды. — Я просил вас оставить этих людей в покое, когда разговаривал с миссис Карстейрс. Ты это помнишь, не так ли? Общие воспоминания и прочее. Я просил вас уйти, и вы не ушли.
Вена пробежала через консольную комнату и наклонилась рядом с Уоллесом. Она взглянула на Доктора, плача и краснея от гнева.
— Что ты с ним делаешь? — спросила она. — Ты убиваешь его…
— Нет, — сказал Доктор. — Это рутанские споры. Они умирают.
Уоллес посмотрел на Доктора, его глаза злобно сузились, и он засмеялся с тем немногим воздухом, который у него был.
— Ты пожалеешь об этом, Доктор, — сказал он. — Ты об этом пожалеешь.
Его глаза закрылись, и его голова упала на решетчатый металлический пол ТАРДИС с глухим лязгом.
— Что ты сделал? — крикнула Вена. — Что ты с ним сделал?