Захватить королеву

Началова Екатерина

— «Согласие» — такое шаткое слово. Сегодня вы не согласны, а завтра — с другими обстоятельствами — согласитесь. Сегодня любите одно, а завтра — пристраститесь к другому, — продолжил говорить Ингренс, ни на секунду не повышая голоса. — Вы так мало жили и, в сущности, ещё дитя. Думаете, меня обмануло ваше внешнее любопытство к моим цветам? Нет. Я в восторге от другого: вашей удивительной восприимчивости. Ох, вы словно теплый воск, Катерина! В сущности, вы способны принять любые варианты, в вас просто не заложено норм. Мне по

душе эта особенность Хаоса. Я научу вас своим предпочтениям, и вы примете меня. Вы искали мужа? Вы его нашли: теперь я буду вашим мужем. Не сопротивляйтесь, моя королева.

Ровно, спокойно, разумно. Теперь ещё это: «моя».

— Хватит! Не ваша! — выкрикнула, начиная закипать. — Я уже замужем! Мой муж — Регненсес! Вы не можете жениться на замужней.

— Боюсь, вы уже свободны, — ровно произнёс белый Дракон.

Я почувствовала накрывающий меня страх, гнев и вместе с ними — адскую боль. Это зажглись созвездия, которые тут же начала гасить магия огня. Скорчилась и осела вниз от жгучей пытки. Из глаз брызнули слёзы.

— Сопротивление рождает боль, — с долей сочувствия прокомментировал лисагорец, ещё крепче подхватывая меня за пояс.

Повиснув на его руках, я зажмурилась, дожидаясь, чтобы боль ушла. Она постепенно утекала из рук, казалось, направляясь к сердцу.

— Что вы имеете в виду, когда говорите «свободна»? — глухо спросила я, не глядя на Ингренса. Я не могла произнести то слово на букву «м».

«Пожалуйста, пусть я ошибаюсь… Может он просто захотел развода, встретил другую…»

— Имею в виду, что ваш муж мертв, — легко пояснил белый король, подтверждая мои самые страшные опасения. — Мои Вороны нашли тело на одной из наших гор, ошибки нет. Его сердце больше не бьётся. Примите мои искренние сожаления.

«Мертв… Какое страшное слово… Как могут живые губы произносить такое слово?»

Не могу сказать, что я не думала об этом, но, когда услышала, меня охватила дрожь. Задрожали ноги, руки, губы… Паника поднялась вверх, наполняя живот, тяжело наползла на грудь, подступила к горлу, и я застыла. Глаза закрыть не могла, словно одеревенела. В серых глазах Ингренса мелькнула крохотная доля сочувствия.

— Мне жаль видеть вас в таком состоянии, но я не могу дать вам время. Руку, моя королева.

«Руку? Собираешься жениться на мне сейчас? Сейчас?!»

Я едва подняла на него глаза. Ингренс мягко улыбнулся. Я тоже улыбнулась и резко вскинула колено, со всей силой ударяя ему в пах, одновременно целясь новообретенным металлическим нарукавником белому Дракону в нос.

От руки он увернулся, а вот коленом в пах я неожиданно попала. Не ожидав такой подлости снизу, Ингренс зашипел и разжал руки. Я отпрыгнула.

— Очень хорошо, Катя, — ободряюще прозвучал у меня за спиной голос Наяра. — Дальше я.

Не поверив собственным ушам, я оглянулась.

Черный Ворон стоял за моей спиной, попирая черными ботинками белую траву лисагорца.

«Ворон, ты как всегда так вовремя, родненький…» — на глазах от облегчения выступили слёзы.

Не обращая внимания на короля Лисагора, Наяр шагнул вперёд и заглянул мне в глаза.

— Эта белая муха обижала тебя? — спросил, ласково убирая мои волосы за ухо.

— Н-немного… — испуганно пролепетала я, хлопая ресницами. Наяр сошел с ума? Страшно представить, что сделает дракон за «белую муху». — Он же сзади… Что ты делаешь? Почему поворачиваешься к нему спиной? Яр? — прошептала я.

Но Ингренс стоял как вкопанный, его руки дрожали, будто бы дракона сковала неведомая сила, с которой он пытался бороться.

А князь глянул на пятно крови на моём белом платье, бросил взгляд на застреленный периной алтарь, и желваки на широких скулах шевельнулись. Его голос изменился.

— Вижу. Постой тут.

Я ещё не видела Наяра таким — по-настоящему злым. Чёрная радужка демонически буквально заполнила глаза, не оставляя места белкам, лицо словно окаменело, а губы сжались в тонкую полоску. При одном взгляде становилось не по себе…

Князь успокаивающе сжал моё плечо, и всем телом повернулся на Дракона.

— Сжёг мой дом. Посмел тронуть моего птенчика, — губы Ворона растянулись в злом оскале. — У наглой белой мухи пора вырвать крылья.

Он наклонил голову, неспешно подходя к лисагорцу.

— Второпях забыл про утраченный артефакт от подчинения? Какая жалость. Но есть второй, на который ты надеешься… Этот? — Наяр протянул руку и, продев палец под горло белого Дракона, сорвал с его шеи мою каплю. — Он тебе уже не поможет.

— Уничтожу… — прошипел сквозь зубы Дракон. Он рванулся на Наяра, и его когти бы распороли Ворону бок, если бы тот не успел среагировать и увернуться. Я ахнула.

«Значит, приказы действуют не всегда?!»

— Стоять, — металлом зазвенел голос Наяра.

Черный Ворон выпрямился перед белым Драконом.

Последний опять замер, теперь уже молча скалясь. Он всё ещё боролся.

— Ты вовремя удалил своих птиц. У меня есть время полюбоваться на твои красные маки.

Дракон силился что-то сказать — и уже не мог.

— Сделай себе свои цветы, — прямо приказал Ворон, не отрывая черных глаз от Ингренса. — Катя, отвернись.

Полупрозрачные когти Дракона удлинились.

Ворон стоял перед ним, и я не видела всё, но понимала, что под внушением Дракон сейчас медленно пронзает собственную грудь.

На пол капнула, а затем заструилась кровь, раздался сдавленный хрип. Не выдержав, я отвернулась.

— Яр, не убивай его… — тихо подала голос, чувствуя страх и жалость.

— Кровь за кровь, Катя. Ты — прощаешь, я — нет, — жестко ответил Ворон и опять обратился к Дракону. — Ещё. Ещё! До конца, — услышала я последний приказ и потом уже только звук упавшего тела.