Закат империй
Шрифт:
— Ну… тогда… — Миштект облизал губы и решился. — Вскоре после полудня Морена прямо из лаборатории Коллегии вывел мощный визуальный канал в Южную Сенейю. Второй конец канала, по непрямым, но вполне однозначным показателям, был открыт где-то в районе Ринфа.
— Вы обнаружили это по моему приказанию или по собственной инициативе? — уточнил Альрихт.
— По чистой случайности, — откровенно сказал Миш.
— Итак, мы имеем независимое и достоверное свидетельство коллеги Миштекта, — безжалостно сказал Альрихт. Морена рвался из-под печати, он очень хотел что-то сказать, и гроссмейстер,
— Я прошу коллег сконцентрироваться на Камне, потому что сейчас я хочу опросить самого обвиняемого, использовав для этого правдогонное заклинание. Чтобы не было подозрения в том, что я оказал на него давление, прошу всех присутствующих коллегиально сплести сеть Безусловной Истины для Морены. Я не отниму у вас много сил, коллеги, я задам один, всего один вопрос.
Заклинание Безусловной Истины заставляло спрашиваемого точно и правдиво отвечать на поставленный вопрос. Именно на поставленный вопрос, и ни на какой иной. Задавать вопросы Альрихт умел хорошо. Очень хорошо. Лучше, чем все присутствующие здесь, вместе взятые, умели на них отвечать.
— Я вижу, вы уже готовы, — Альрихт быстро проверил качество и прочность сети, а затем набросил ее на Морену. Тот дернулся, как будто сеть была вещественной и ударила его по лицу.
— Итак, Ирчи Морена, ответьте коллегам, точно ли свидетельство адепта Миштекта?
— Совершенно точно, — измученными губами ответил Морена. Он все еще пытался прорвать блокаду и сказать что-то свое, о чем Альрихт его не спрашивал. И не собирался спрашивать, поскольку прекрасно знал ответ.
— Вы установили визуальный канал, наблюдая при помощи дальновидения нечто в Южной Сенейе, в районе города Ринф?
— Да, это так, — прошептал Морена, изнемогая в безнадежно неравной борьбе с чудовищной энергией Камня.
— Громче!
— Да, я сделал это, — обессиленно сказал Морена.
— Вы слышали, коллеги, — сказал Альрихт. — Невзирая на активное изощренное сопротивление, Морена не может противостоять коллективной сети Истины. Он сознался. Но и этого еще мало. Теперь спрошу у всех вас, коллеги, сообщал ли обвиняемый Морена кому-нибудь о своих намерениях, давал ли он кому-нибудь отчет в своих действиях?
Коллеги молчали и отрицательно покачивали головой.
— Хорошо! — воскликнул Альрихт. — Осталось установить одно: виновен ли Морена только в преступном пренебрежении уставом ложи, или он затеял злое дело? Господин Клеген!
— Я слушаю, гроссмейстер, — Клеген грустно качал головой, явно сокрушаясь о падении современных нравов.
— Не могли бы вы сообщить всем присутствующим, где нынче находится бывший стратег Империи, капитан Ник Уртханг?
— Разумеется, гроссмейстер. По ответственным и неоспоримым данным наших разведчиков капитан Уртханг со своей бандой позавчера вечером прибыл в промежуточный лагерь Вечного Отряда, в Южной Сенейе, в трех с половиной лигах от Ринфа, где находится до сих пор.
По ложе прокатился вздох, похожий на стон ярости.
— Я прошу коллег сопоставить последовательно факты моего обвинения, свидетельства коллег Норикогоматэ, Кюйвиятейльтли и секретаря Клегена, признание самого обвиняемого, являющееся Безусловной Истиной, — сказал Альрихт. — Кто может предложить вердикт?
— Без сомнения, виновен в измене! — бешено сказал Клеген.
— Простите, секретарь, по уставу вы, как свидетель, не можете вносить предложение. Верно ли я помню?
— Да, господин гроссмейстер, — Клеген так склонил голову, как будто обвиняемым был он. — Клянусь, что подобного нарушения больше не повторится. Простите меня, достойные коллеги. Негодование отуманило мой рассудок.
— Тут нечего стыдиться, коллега! — рявкнул Нерваль. — Вы правы! Я вношу предложение вердикта, и оно дословно совпадает с частным мнением господина свидетеля!
— Что скажут коллеги? — подняв брови, вопросил Альрихт. — Вы поддерживаете такой вердикт?
На стенах ложи заметались фиолетовые тени.
— Вопрос Ирчи Морены, сенейца, рассмотрен, — сказал Альрихт. Решение принято. Теперь, коллеги, я обвиняю Клосса Этерно, официального нейтрального наблюдателя в нашей ложе от Островной гильдии мастеров Искусства. Никогда бы не подумал, что мне придется выдвинуть такое обвинение. Островная гильдия всегда была верным соратником Коллегии Таинств. Но, очевидно, на каждом поле может вырасти чумной сорняк. Итак, я обвиняю Клосса Этерно, островитянина, в том, что он замыслил и пытался реализовать прямой переход на сторону наших противников.
Раздраженные голоса адептов не были наполнены изумлением. Скорее, наоборот. Резко выделился голос Миштекта:
— Чего еще можно было ждать от синей обезьяны?
— Я прошу терпимости, господа, — настойчиво сказал Альрихт. Терпимости и терпения. На этот раз я предлагаю начать с опроса обвиняемого. Будьте добры подготовить сеть Безусловной Истины.
Во второй раз сеть получилась еще прочнее, и соткали ее еще быстрее. Гроссмейстер легко набросил заклинание на Клосса и стянул, мощью Темного Пламени прорезая защитные зеркала островитянина.
— Клосс Этерно, ответьте коллегам, правда ли, что у вас было намерение сразу после этого собрания покинуть Фенгеблат?
— Да, — безразлично ответил Клосс.
— В таком случае вы не присоединились бы к отряду Коллегии, направляемому к берегу Рассвета?
Клосс напрягся, понимая предательское коварство вопроса. Но отвечать он мог только буквально. В том случае, если бы покинул Фенгеблат, к отряду не присоединился бы. Не может один человек находиться в двух местах одновременно.
— Нет, — ответил он.
Возможность двоякой трактовки отрицания — это все, что ему удалось отвоевать у сети Истины.
— Более того, вы сказали мне, гроссмейстеру ложи, что направились бы на Острова? Вы так сказали?
— Да, — обреченно кивнул Клосс. — Да, я так сказал.
— Благодарю вас, коллеги, — Альрихт снял сеть, одновременно затыкая Клоссу рот невидимым кляпом. — А теперь, господин Клеген, ответьте нам, есть ли в распоряжении Коллегии данные о тех, кто собрался в путь на Восток? Можете ли вы представить коллегам полный перечень готовящихся в дорогу команд?