Закатная звезда Мирквуда
Шрифт:
^3 Это другое
Отчего же?
Я знаю, мой король
Нет
Я не хочу
Я не готова
Как давно вы не готовы, Андунээль?
Глава 18
Бежать от прошлого было куда приятнее, чем бежать от собственных желаний, сорвавшихся с цепи. Осознание этого больно впивалось в сознание, будто докучливая заноза. Хотелось быть кем-то другим. Как никогда хотелось быть кем-то другим. Той, что смогла бы позволить себе
Уже сама реакция на Владыку была недозволительной, но вдобавок к ней, Андунээль умудрилась ещё и торопливо покинуть его, оставив одного у ручья. Позорный поступок, недостойный эллет её возраста. Но что поделать, если рядом с ним она забывала обо всех прожитых тысячелетиях? Правильнее всего было бы оставить Мирквуд или вовсе не приезжать сюда. Но дело сделано и всё, что осталось — собирать плоды своих поступков.
Злость на саму себя удушливой волной затопила Андунээль. За что бы она ни бралась, всё валилось из рук. Но хуже это было лишь то, что она совершенно не понимала Трандуила. Ещё недавно не желающий знаться ни с кем извне, он уделял ей слишком много внимания. И может всё это можно было бы списать на её мнительность, если бы не тепло пальцев, которое слишком отчётливо сохранила услужливая память. Его слова, его взгляды, осознанные или нет, возвращали остроту восприятия, пробуждали вкус жизни. Вот только теперь было слишком поздно для подобных слабостей. Не то время, не то место, не тот эллон.
Куда проще было бы, сохраняй он невозмутимую холодность. Неприязнь была куда более простой и предпочтительной для эллет. Подозрения являлись тем, с чем она привыкла бороться. По сравнению с ними, она почти забыла, каково это — кружить по залитой лунным светом поляне и растворяться во взгляде того, кто находится напротив. Уставшее за столько столетий, окаменевшее и поросшее мхом сердце должно было молчать.
С этой мыслью Андунээль пересыпала перетертые вместе с ацеласом ягоды можжевельника в стеклянную банку. Иметь уникальную силу, некогда развитую с помощью Мелиан, было прекрасно, но порой обращающимся к ней куда нужнее оказывались настойки и мази, приготовленные из обыкновенных компонентов, собрать которые не составляло огромного труда.
При мысли о последнем, Андунээль словно споткнулась. Оглядев изрядно опустевшие полки, она поняла, что было бы неплохо отправиться в лес, дабы пополнить припасы. Пока первые холода не коснулись Мирквуда, стоило запастись тем, чего до весны не видать. Отъехать подальше от дворца, провести день вдали от него казалось отличной идеей. А дабы не встретиться ненароком с Владыкой, следовало забраться как можно дальше.
Изначально она планировала поехать одна. Собрала всё необходимое в дорожную сумку, тщательно наточила парные клинки и подготовила одежду, идеально подходящую для конной прогулки и почти не отличающуюся от той, что носили Стражи Мирквуда. А потом вдруг вспомнила о юном эльфе, с похвальной настойчивостью выражавшего желание стать её учеником. Он обращался к целителю с просьбой научить его сражаться. Ситуация сама по себе была забавной, но эллет было этого мало. Для начала он должен был усвоить урок послушания. Если учитель хотела, чтобы он собирал коренья, а не отрабатывал удары, то так и должно быть.
Ведомая захватившей её идеей, Андунээль вышла из покоев и первого же встретившегося стражника попросила найти Хэзурада и передать ему послание. Завтра через три часа после рассвета она будет ждать его в конюшне, чтобы отправиться в лес за ингредиентами. Так
В установленное время, входя в королевскую конюшню, Андунээль издалека увидела ожидающего её юношу. В каждом его движении читалось нетерпение, но он сдерживал себя.
— ‘Quel aur, mellonamin^1, — улыбаясь юноше, эллет подошла к своему коню и начала споро седлать его. — Спасибо, что не заставил себя ждать.
— Saesa omentien lle, brennil Anduneel^2. — Наблюдая за привычными для неё действиями, он выразил озадаченность: — мне приятно, что вы выбрали мою компанию для прогулки по лесу, но смею напомнить, что я не травник и не целитель. Я просил вас научить меня владеть мечом.
— Да, да, — она с легкостью согласилась, запрыгнув в седло. — Я прекрасно это помню, Хэзурад, — поглаживая коня по мощной шее, выехала на мост через Лесную и выбрала дорогу, ведущую на северо-восток. — Но ответь мне на вопрос. Если тебя ранят, а рядом не будет того, кто сможет помочь? Если тебе понадобится зелье или мазь, а сделать её будет некому? — обернувшись через плечо, она дождалась, когда он поравняется с ней на дороге. — Желание быть воином похвально. Но то, чего хочешь ты — просто пойти и сложить свою голову в битве. Думаешь ли ты о том, как выжить? Нет. В твоей голове мечты о доблести, победах, славе, — понимающая улыбка изогнула красиво очерченные губы. — Мало толку от победы, когда ты отравлен и негде взять противоядия.
— И сколько же времени мне потребуется, чтобы научиться всему этому? — мрачно поинтересовался юноша.
— В зависимости от того, насколько ты будешь старателен, — пожала плечами Андунээль, не торопясь его обнадеживать. — Разве время, это не всё, что есть у эльфа? — вскинув брови, она лукаво улыбнулась, но на дне её зрачков была заметна грусть. — Не торопись сложить голову в битве, и я заполню её многими знаниями.
— Lle tirith ar bronia enni^3, — осознав, что эллет может не понравиться его чрезмерное рвение, он взял себя в руки и продемонстрировал учтивость, едва уловимо склонив голову.
— Как и любой другой хороший наставник, — равнодушно пожала плечами она.
Ей не нужно было преклонение Хэзурада. Она взяла его в ученики не из-за того, чтобы поднять своё положение, не потому, что у него есть талант к чему бы то ни было. Нет. Она увидела в нём тени тех, кого некогда знала. Это оказалось достаточно, чтобы погрузиться в эту трясину.
Казалось бы в спокойных словах Андунээль не было ничего оскорбительного. Вот только Хэзурад воспринял их крайне болезненно. Поморщившись при упоминании о других наставниках, он поджал губы, но всё же не вытерпел.
— Какое мне дело до других — всех тех, что отказались от меня?
Его слова были полны обиды, за которой скрывалось хорошо известное эльфийке желание доказать чего он стоит. Прояви она сейчас мягкость, он принял бы её за жалость. Поэтому, Андунээль строго спросила:
— Ты ведь понимаешь почему?
То, как он сжал губы, сказало ей многое. Да, Хэзурад был вспыльчивым напористым юношей, он истово желал достичь мечты, но дураком он не был. Он знал о своих слабых сторонах, знал, что неделю за неделей делал одни и те же ошибки. Недовольство самим собой могло сжечь его изнутри. Оно было опаснее любого замечания от наставника.
— Ты молод и порывист. Ты хочешь всё и сразу. Те, кто сказал, что из тебя не выйдет воин и правы, и нет, — перебирая гриву коня тонкими пальцами, она украдкой наблюдала за реакцией на свои слова. — С тобой нужно тренироваться отдельно, уделить больше времени, нежели остальным, и найти особенный подход. Вероятно, разбираться в чём-то другом ты можешь научиться за несколько месяцев, тогда как на обучение воинскому искусству тебе понадобятся годы. Ты понимаешь меня?
— Ye, tano, — нехотя кивнул Хэзурад, принимая правоту эллет.