Закатная звезда Мирквуда
Шрифт:
— Шесть с половиной тысяч лет…, — поглаживая подушечками пальцев прозрачную кожу, под которой лихорадочно бился пульс, Трандуил, с блуждающей на губах улыбкой, прошептал: — вам не надоело поступать правильно?
В первый миг, подавшись магии голоса Владыки, Андунээль хотелось забыться. Будто бы находясь одновременно и в своём теле и вне его, она видела, как плавно он поднимается на ноги и делает шаг, сокращая и без того мизерное расстояние между ними. Так просто было переложить груз ответственности на его плечи и прильнуть к широкой груди, ощутив, как кольцо рук смыкается вокруг тела. Вот только
Моргнув, эллет опомнилась за миг до того, как стало бы поздно. Ей захотелось горько рассмеяться. Своим вопросом Владыка попал точно в цель. Словно хитрый опытный хищник, он знал, как безошибочно загнать добычу в угол. Веками копившееся одиночество сыграло с Андунээль злую шутку. Но пока ещё она была в силах справиться с последствиями злой воли Мелькора, диссонансом звучащей в веках.
— Должно быть, вас заждались дела королевства, — севшим от волнений голосом прошептала она, ненавязчиво пытаясь отнять руку.
Да только это было бесполезно до тех пор, пока Трандуил сам не пожелал отпустить её. Недоумённо нахмурившись, он не понимал, что вспугнуло эллет, заставив подобно лазоревке вспорхнуть с места.
— Вы прогоняете меня? — всматриваясь в зелёные глаза, он не находил в них ничего, кроме спокойного равнодушия, несокрушимой стеной выросшего за короткий миг. Внезапная догадка озарила его и вместе с тем заставила насторожиться. Мягкий голос побуждал приоткрыть тайну, дать ответ, ставший единственно важным. — Чего вы боитесь?
В другой раз она промолчала бы. В другой раз позволила бы себе солгать настоль искусно, что он поверил бы. Но сейчас, когда их разделяло меньше шага, когда она чувствовала его дыхание, различала печаль и одиночество на самом дне потемневших, подобно грозовому небу, глаз, ложь была бы предательством.
Снизу вверх смотря на Владыку, она легко коснулась тонкими пальцами запястья удерживающей её руки. Тепло его кожи туманило разум. Но одно единственное слово безжалостно разбило вдребезги сладкий дурман.
— Искажения.
Глава 25
Спустя время, Трандуил не понимал, зачем тогда ушёл, оставив Андунээль один на один со своими страхами и заблуждениями. Почему не сказал ей ничего, позволив укрепиться в вере в то, чему не было места под этим солнцем? Два месяца, прошедшие с момента их разговора, казались ему двумя сотнями лет. Ожидание измучило утомленную душу. Хотелось ворваться в её покои, схватить за руку и, пусть даже насильно, увести из дворца. Хотелось хоть на миг увидеть её улыбку, услышать голос, поймать смелый взгляд изумрудных глаз. Но он больше не отвлекал от работы и не нарушал её покоя.
День за днём надеясь на случайную встречу, он чувствовал себя угасающей свечой, безжалостно оставленной догорать у окна. Не радовали ни трапезы в компании Леголаса, ни донесения с границ о зачистке юго-востока и юга леса.
Владыка твердил себе, что нужно выбросить из головы мысли о Леди Андунээль, но снова и снова возвращался к ним. Сначала это казалось занятным, потом начало злить, а после он смирился, решив, что вскоре время притупит внезапный интерес, что постепенно он истает,
Первые пару недель зима не спешила укутывать Мирквуд снегом. Будто бы ожидая, когда деревья, ежегодно меняющие убранство, сбросят последние листья. Подготавливая землю к скорым холодам, она затянула низкое небо серыми тучами, не оставив надежды на солнечные дни. Пейзаж, раскинувшийся за окном, удручал, пробуждая ото сна мрачные мысли, тревожащие бессмертную душу. Но как только выпал первый снег, всё вокруг преобразилось.
Закрепив на плечах серебристо-белую мантию, Трандуил спустился в сад. После долгого совещания с Легандиром, он хотел побыть один, хотел хоть ненадолго отрешиться от тяжести, становящейся непомерной. Неспешно ступая по той части сада, в которую не позволено было заходить никому, кроме него, Владыка протяжно вдохнул свежий воздух и опустил плечи. Умным и терпеливым зверем поджидавшая удачного момента для нападения усталость, ластилась к его ногам, роскошным пушистым хвостом обвивая их.
Остановившись у небольшого фонтана, он поднял лицо к небу и замер. В белой тишине, окутавшей всё вокруг, осталось только его размеренное тихое дыхание и кружение пушистых снежинок. Устремившись взглядом в светло-серую высь, Трандуил вскоре перестал чувствовать их холодные прикосновения. Отпуская на волю птицу-тоску, он давал ей развернуть в своей груди огромные крылья, способные застлать собою небосвод от края до края. Он падал в небо, захлёбывался безрадостной серостью туч, безостановочно роняющих на землю снег.
— Адар, адар! — детский голос сына пронзил тишину, окутавшую Мирквуд, перезвоном серебряных колокольчиков.
Подбежав, Леголас нырнул под длинную мантию отца и прижался к его ногам, намертво вцепившись в них. Расширившимися от удивления и страха зелёными глазами он смотрел на снегопад, заметающий цветущий королевский сад.
— Небо падает! — в священном ужасе сорвались с детских уст слова, от которых Владыка весело рассмеялся.
Сильная рука легла на златовласую макушку, а когда король отсмеялся, то тут же наклонился к сыну и легко подхватил его на руки. Прижимая малыша к себе, он ласково улыбнулся.
— Это просто снег, мой маленький.
— Просто снег… — прошептали побледневшие губы Трандуила, вторя воспоминанию, захватившему его в плен.
Не замечая, как по щеке скатывается хрустальная слеза, он сделал долгий вдох и, пересилив себя, свернул налево и направился дальше в самый укромный уголок сада. Минуя высокие кусты облетевшего жасмина, часовыми застывшие по обеим сторонам дорожки, вышел на лужайку, окруженную кустами роз, и замер. Взгляд серо-голубых глаз упал на сидящую на каменной скамье эллет. Потянувшись к нежно-бежевому цветку, она наслаждалась его ароматом, закрыв глаза. Неподвижная, она словно застыла в безвременье, едва уловимо улыбаясь чему-то. В красно-рыжих ярких волосах, заплетенных в сложные каскады кос, не тая лежал снег.