Заказ на отцовство
Шрифт:
– Да, - по всем взглядом пробегаюсь, – но моего ребенка украли и вам лучше забыть об этом. Если не хотите пропасть без вести, как мой муж.
Все отмирают и отвлекаются на детей. Так, правда, лучше. Не хочу, чтобы меня жалели.
Я только кормлю, сплю, восстанавливаюсь, ночами плачу украдкой. Женщины в палате относятся ко мне настороженно. Каждая волнуется за свою жизнь и своего малыша. Я их понимаю, меня им понять сложнее.
– Ваш малыш? – Доходит очередь на осмотр моего мальчика.
– Доктор, с ним все в порядке? Я слышала, как акушер говорил, что
Врач осматривает, карту проверяет.
– Нет, все прекрасно. У вас здоровый, крепкий малыш. Такое бывает, что сначала показатели низкие, а потом через время все реакции и нормы восстанавливаются.
Что со вторым? Как он? Где сейчас?
На этот вопрос ответа нет.
Глава 20
Ночью в палате постоянно кто-то не спит, даже ночью. Кто-то из детей кряхтит или плачет. Я только чувствую, как кто-то толкает в бок, будит меня. Рефлекса подскакивать, когда плачет ребенок, еще нет.
И спать так хочется.
Но нельзя.
Я раскрываю глаза. Снова закрываю. Снится что ли?
Щипаю себя и открываю глаза.
Живой. Возле кроватки на корточках сидит и смотрит на малыша. Как всегда последнее время, помятый немного, но живой.
– Саш, - только и могу позвать, и снова слезы, слезы, слезы. Откуда столько-то. За всю жизнь столько не плакала.
– Кать, это я, - целует и обнимает. – Как ты?
– Где ты пропадал, что случилось?
– Прости, не смог его остановить. Я видел второго мальчишку, на руках держал. Он другой. Тоже темненький, но другой. Кать, я пытался, но их остановишь разве?
– Опускается на пол рядом со мной и вздыхает. Он плачет. Он также как я хотел этих детей. Боролся за него. Жизнью рисковал, но мы проиграли.
Все надежды вдребезги. Окончательно. Навсегда. Как половину сердца оторвали. Как почку одну забрали или легкое. Половину меня отобрали.
– Хорошо, что сам жив.
– Думал, не выживу уже. Избили и в лес завезли, бросили. Чудом до дороги добрался, потом до больницы. Меня подруга твоя нашла, рассказала как ты.
Саша еще рассказывает про ту ночь, просит прощения, а я просто рада, что он жив и нашел меня. На зависть всем не просто стоял под окнами, а сумел договориться и попасть ко мне в палату.
– Это твой муж? – спрашивает одна из женщин, самая разговорчивая, когда Саша уходит.
– Да, – я прикладываю малыша к груди.
– А как его пропустили в палату? Можно разве?
– Он тоже врач, гинеколог.
– Да ладно. Не представляю, как жить с мужем гинекологом? Я своего ревную ко всем.
– Я влюбилась в него, после того как забеременела. Выбора у меня не было.
– Так он не отец ребенка?
– Нет, но любит как родного.
– А родной где? Подожди, так это он второго твоего малыша забрал?
– Я не хочу об этом говорить, прости. – Кладу уже сонного сына в кроватку и ложусь сама, накрываясь одеялом.
Впервые за несколько дней спокойно. Глажу живот, в котором больше со мной никто не живет. Никто не будет пинаться и драться. Они никогда не узнают,
Со мной остался один, но я знаю, что был второй. Тот, кого я не уберегла. Не спасла, не защитила. Какая теперь его судьба ждет? В какую семью он попадет?
Анонимный заказчик так хотел ребенка от его умершей девушки, что прокололся, теперь у него будет ребенок от меня. А может, зря я тогда им не рассказала? Может, и не нужен был бы он полукровный.
Я могу сделать последнюю попытку. Позвонить водителю и попросить один разговор с Заказчиком. Вымолить его. Рассказать правду.
Почему раньше этого не сделала?!
– Катерина, это наш последний разговор. Больше встреч не будет. О чем вам надо поговорить?
– Как мой сын?
– С ним все в порядке, я знаю, что его передали Заказчику.
– А дальше? Как он спит, как он ест? Чем его кормят? Может, мне ему молоко сцеживать и передавать?
– Он уже далеко отсюда. Вам лучше забыть о нем.
– Легко вам сказать, забыть, я его вынашивала, у меня его брат, как я могу забыть. Я лично хочу встретиться с Заказчиком.
– Он не будет с вами говорить.
– А если у меня есть информация важная для него.
– Говорите мне, я передам.
– Мне надо лично.
– Лично встреч не будет. Запомните уже.
– Хорошо, это не его ребенок. Вернее его, но наполовину. Мама мальчика - я, а не та женщина-донор. У них ничего не получилось.
Выпаливаю на одном дыхании. Хочу его поразить и заставить волноваться. Совершать ошибки, действовать нелогично.
– Вы это хотите ему рассказать?
– равнодушно спрашивает, как будто не слышал меня или не понял.
– Да.
– На что надеетесь?
– На то, что ему не нужен мальчик от другой женщины, и он вернет его мне.
– Глупо. Он убьет нас всех за то, что обманули его и за то, что подставили. Катерина, нам всем надо молчать и делать вид, что мы ничего не знаем. Поверьте, так будет лучше.
– Мне нужно, чтобы он отказался от моего ребенка.
– Он не откажется. Ему нужен сын, наследник. Главное, что он отец, кто там мать второстепенно. Вот если бы это был не его ребенок, он бы еще выслушал вас, а так нет. Однозначно. Я не сведу вас. Я и сам имени не знаю, с ним связывался через еще одного человека. Вот оставшаяся сумма денег, не отказывайтесь, они не будут вам лишними. Удачи и забудьте обо всем. Не ищите ребенка. Не портите жизнь ни ему, ни себе.
– Кать, нам надо уехать из этого города. Начать все сначала. Забудем обо все этом.
– Саш, как я смогу забыть, что у меня где-то есть еще один ребенок?! Как жить с этим? Я ведь продала его. Мне денег даже оставили. И я не хочу их брать, но они нам так нужны.
– Ради сына, который с тобой, и ради меня, Кать, надо жить дальше.
– Я просто хочу знать, что с ним все в порядке, что ему хорошо, он ни в чем не нуждается. Я хочу его найти, чтобы помочь, если он попадет в беду, я не буду делать попытки его вернуть. Мне просто надо знать.