Заклинатель боли
Шрифт:
— Инга, заткнись, — с мольбой в голосе произнесла вторая, симпатичная брюнетка едва старше Даши. — И без тебя тошно.
— А ты мне рот не затыкай! — огрызнулась первая. На товарку она смотрела с такой ненавистью, что, казалось, вот-вот кинется на нее и вцепится ногтями в волосы. Однако это было невозможно — из-за наручников, которые на нас надели перед тем, как усадить в микроавтобус. — Или, скажешь, я не права? Удалось сбежать — ну так спрячься ты где-нибудь и морду не высовывай. А эта… Одним словом — идиотка.
Она с бессильной яростью покачала головой и отвернулась к затонированному окну. Брюнетка начала беззвучно плакать.
— Куда нас вообще везут? — всхлипнула она.
— Понятия не имею, — ответила светловолосая. — Но явно ничего хорошего нас там не ждет.
— Почему ты так думаешь?
— Включи свои куриные мозги, Танюша. Где те девочки, которых увозили раньше? Вернулись? Нет. И мы не вернемся.
— А с чего ты взяла, что с ними все плохо?
Светловолосая ответила не сразу. Несколько секунд она глядела в никуда, явно погруженная в воспоминания. А затем все же произнесла обреченным тоном:
— Потому что готовиться всегда надо к худшему. Чтобы в итоге не оказалось, что самообманом занимаешься.
На этой «радостной» ноте разговор прекратился, и следующие несколько часов мы провели в тишине. Лишь когда микроавтобус стал замедляться, Инга вполголоса выругалась. Таню тут же затрясло, из глаз у нее вновь потекли слезы.
Дверь микроавтобуса отъехала в сторону, и в проеме нарисовался один из амбалов Розы.
— Ну что, куры, подъем, — с гнусной усмешкой сказал он, ухватил Ингу за плечо и потянул к выходу.
— Отвали, козел! — рявкнула та, вырываясь, но силы явно были неравны.
Женщину выволокли из транспорта, Таня, определенно боявшаяся рукоприкладства, выбралась сама, я последовал за ней.
Мы находились в слабо освещенном просторном гараже. Справа и слева стояли автомобили, каждый из которых стоил целое состояние. Ворота гаража были наглухо закрыты, однако напротив них я увидел распахнутую дверь. К ней нас и повели.
— Шевелите булками, дамочки, — рассмеялся один из здоровяков и шлепнул Таню по заднице.
Та испуганно отшатнулась, но урод схватил ее за шею и толкнул вперед. Я пару секунд внимательно вглядывался в его щекастую физиономию, изрытую оспинами, запоминая. Его я убью обязательно.
Впрочем, сегодня я много кого собираюсь убить. Надеюсь, мне хватит для этого сил.
Оказавшийся за дверью неожиданно длинный коридор закончился не менее длинной лестницей, ведущей вниз. Преодолев не меньше сотни ступеней, мы остановились у тяжелой железной двери. Один из здоровяков открыл ее, приложив карту к электронному замку, и меня с двумя проститутками втолкнули в небольшое помещение, отделанное кафелем. Никаких окон, вдоль стен обитые дерматином лавки, впереди — еще одна дверь.
— Пока, девочки. Развлекайтесь, — хмыкнул тот самый ублюдок.
— Да пошел ты, хуесос! — заорала Инга.
Не выдержав, она кинулась на здоровяка, но тот легко оттолкнул ее.
— Отвали, истеричка, — рассмеялся он и вслед за остальными тремя сопровождавшими нас амбалами вышел в коридор.
Дверь захлопнулась, и писк электронного замка возвестил о том, что путь назад заблокирован. Это понял не только я, но и путаны. Таня устроилась на лавке и расплакалась, Инга, наоборот, стала метаться от стены к стене, шипя и невнятно матерясь. Я тоже сел, прикрыл глаза и стал ждать.
Около часа ничего не происходило. Однако потом случилось то, что очень меня встревожило.
Артефакт, распознающий магов, нагрелся. Но почти тут же вновь стал прохладным. Затем еще раз. И еще…
Ишт-илхо…
Что это может означать? Пока я мог лишь догадываться. Либо поблизости то появляется, то исчезает человек, наделенный силой, что даже звучит как бред, либо… Могла ли железяка, проданная ворчливым стариканом Эдвардом, начать сбоить? Почему бы и нет. И если это действительно так, то при следующей нашей встрече я очень серьезно с ним пообщаюсь.
Разумеется, если доживу. Все же бой с магом, даже несильным, может закончиться для меня фатально.
Артефакт, тем временем, продолжал нагреваться и остывать. За дверью, которая еще не открывалась, послышались шаги и странный лязг.
— С-сука, — Инга замерла, напряженно глядя на дверь, а Таня вскочила с лавки и забилась в дальний угол.
Шаги стали громче, и дверь наконец открылась, явив очень странного субъекта.
Мужчина лет пятидесяти, с длинными седыми волосами, редкие пряди которых облепляли потную голову подобно паутине. Абсолютно голый и довольно упитанный, когда-то он был настоящим толстяком: складки растянутой кожи свисали с плеч, груди, живота и бедер. На шее болтался медальон, охваченный золотистым свечением. В безумном взгляде, направленном на меня и девиц, читалось предвкушение.
— Здравствуйте, девочки, — сиплым голосом произнес он. — Как насчет немного поработать?
Таня заплакала еще сильнее, Инга сжала кулаки и шагнула вперед.
— Только тронь нас, мудила жирный, понял? — прорычала она, стараясь выглядеть грозно, однако дрожащий голос выдавал страх. — Я тебя тогда прямо здесь порешу.
— Вот как? — толстяк ухмыльнулся. Пожевал губами, о чем-то раздумывая, и продолжил: — Ну, тогда ты первая и пойдешь. Люблю дерзких.
Он шагнул вперед и почти ухватил проститутку за руку, но я преградил ему путь.
— Я буду первой.
Толстяк замер, удивленно глядя на меня. Однако вскоре заулыбался и аккуратно взял меня под локоть. Тут же возникло сильнейшее желание врезать ему по потной красной физиономии, но я сдержался. Во-первых, мешали наручники, во-вторых, нужно было понять, кто это вообще такой. Стоило толстяку появиться, как артефакт стал реагировать еще сильнее. Однако сам по себе тот магом не был.
— Ну, пойдем, рыжая-бесстыжая, — просипел он, увлекая меня за дверь и сразу же ее закрывая.