Заклятие дракона
Шрифт:
— Деревья, туман и грязь, — проворчала драконша. — Горы грязи. Я согласна с Симорен. Нам поскорей надо подыскать хоть какое-то местечко для отдыха. И нечего пялиться на выдуманные, воображаемые листочки.
— Невидимые, — серьезно поправила ее Морвен, — А чтобы быть совершенно точной, невидимые цветки ползучих удушителей, — Она внимательно вглядывалась в силуэты деревьев, жалея, что не может собрать немного семян для своего сада.
— Ничего в них опасного не вижу, — бубнил осел. — И к тому же я ужасно го-олоден!
— Как-то ты уже выпил без спросу мыльной
— Смелее, Бандит, — подзадорил осла Мистер Беда, — не беда, если станешь серо-буро-малиновым.
— Замолчите! — прикрикнула на кошек Морвен. — Держись подальше от этих растений, Бандит. Неспроста они называются «удушителями». Не забывай, что ты несешь Телемайна. И дай мне знать, если увидишь еще где-нибудь эти серебряные листочки.
— О, их полно повсюду, — сказал Бандит. — Целый час мы уже идем мимо этих вьюнов. Ты и в самом деле их не видишь? Никто не видит?
— Я вижу, — вмешался Мистер Беда.
— Не лезь. Обсудим это позже, — цыкнула на кота Морвен.
И тут на стволе одного из деревьев, на которые указывал осел, вспыхнула и нежно засветилась тонкая спираль.
— Что это? — удивилась Симорен.
Появился еще один светящийся завиток. И еще. И еще. Вскоре вся топь наполнилась призрачным светом.
— Я была права. Это невидимые днем, но светящиеся во тьме ползучие удушители, — сказала Морвен. — Должно быть, солнце село.
— Красиво, — восхитилась Симорен, — И как долго это будет продолжаться?
— Час. Может быть, два. — Говоря так, Морвен подошла к ослу и вгляделась в лицо Телемайна. Оно по-прежнему было бледным, а кожа на ощупь оказалась холодной и липкой. Морвен пощупала пульс. Кровь толчками струилась по жилам чародея.
— Он поправится? — с тревогой спросила подошедшая Симорен.
— Возможно — Однако в душе у Морвен было меньше уверенности, чем в ее голосе. С чародеем уже случалось такое в одном из прежних путешествий. Но тогда сознание вернулось к нему через час. Теперь Телемайн не приходил в себя уже несколько часов. Даже тряска на спине Бандита не смогла вывести его из этого состояния.
— Зато мы пока избавлены от его заумных речей, — хмыкнула Фырк.
Заметив, что не только Симорен, но и Казюль смотрят на нее с тревогой и ожиданием, Морвен постаралась приободриться.
— Ему просто нужно тепло, отдых и чашка горячего бульона, — бодро сказала она.
— А мы ничего этого не найдем, пока стоим на месте, — подхватила Симорен, — Топай, Бандит. Надо идти вперед, пока хоть что-то видно.
Следующие полчаса пути были несколько легче, чем предыдущие два. Голубоватые спирали ползучих удушителей освещали топь рассеянным светом, словно сотни крохотных лун, скрытых за тонкой пленкой облаков. По мере того как путники продвигались вперед, голубеющих спиралей и появившихся серебристых пятен цветущего удушителя становилось все больше и больше. Они сияли все ярче, и теперь уже жидкая грязь под ногами блестела, как расплавленное серебро. На нее даже стало приятно смотреть и легче было, ступая, выбирать место посуше и почище или же просто обходить самые глубокие лужи.
Спустя некоторое время они остановились отдохнуть. Морвен еще раз внимательно оглядела Телемайна. Ему не стало лучше. Нахмурившись, она отошла. Если бы поскорей найти теплое и сухое местечко…
— Симорен, Морвен, — позвала Казюль, — ну-ка, вглядитесь в эти огоньки.
— Я все время смотрела на них, пока мы шли, — откликнулась Симорен. — Красивые и вдобавок освещают дорогу.
— Нет, я сказала — вглядитесь, — Казюль выгнула шею и покрутила головой из стороны в сторону, — Они не случайно разбросаны, а растут рядами!
Морвен внимательно вгляделась в мерцающие тут и там огоньки.
— Не совсем правильными рядами. Ведь деревья, по которым они вьются, не выстраиваются в ровный ряд. Впрочем, очень похоже.
— Как будто кто-то высадил их, чтобы освещать тропу, — медленно проговорила Симорен, сощурив глаза. — Не уверена, что мне это нравится.
— А мне нравится, — возразила Морвен, — Все дороги куда-нибудь ведут. И если кто-то позаботился об освещении этой тропинки, то она почти наверняка выведет нас и какое-нибудь приспособленное для жилья место.
— А почему в таком случае ее не вымостили, чтобы не утопать в грязи?
— Может быть, тот, кто осветил тропинку, как раз и любит грязь? Пошли. У нас осталось меньше часа до того мгновения, когда свет погаснет.
И они с новыми силами продолжили путь. Менее чем через четверть часа путники уткнулись в тупик. Цветущие но тьме удушители словно бы сошлись, свисая с ветвей деревьев, обвивая стволы, переплетаясь между собой и совершенно отрезая дорогу вперед. Единственным выходом из этого тупика был обратный путь.
— Удобное местечко, ничего не скажешь, — фыркнула вредная кошечка.
— Но это очень неразумно! Зачем старательно освещать тропинку, которая никуда не ведет? — недоумевала Симорен. Она вытащила свой чуть погнутый меч, разглядывая светящиеся спирали ползучих растений, — Как вы думаете, мы можем прорубить себе дорогу?
— Не знаю, — прогудела Казюль, — Но я предпочитаю действовать проще, — Ее хвост сердито молотил по грязи, разбрызгивая во все стороны густые клейкие капли.
— Ух! — закачался на драконьей спине Мистер Беда. — Держись, Фырк!
Драконша села и вытянула шею.
— Я не собираюсь тратить еще два часа, сидя в этой отвратительной грязи. Отойдите-ка все подальше!
— Ты намереваешься протаранить своим телом эти заросли? — всполошилась Морвен, — Остановись, безумная! Невидимые во тьме ползучие удушители очень цепкие. Их здесь столько, что и с такой громадиной, как ты, справятся шутя. Они убьют тебя, Казюль!
— Не смогут, если их сначала чуть поджарить, — Вытянув шею так, чтобы голова почти касалась светящихся зарослей, драконша разинула пасть и дыхнула. Длинные языки ярко-оранжевого пламени метнулись между стволами деревьев. Голова Казюль откинулась назад на гибкой шее и снова ринулась вперед, раскидывая, расшвыривая жаркие ленты огня.