Заключенный на воле

Маккуин Дональд

Санитар поднял брови:

— Вы хотите внести в атмосферу ванной вдыхаемый наркотик?

— Нет, конечно. Просто запах, напоминающий таковой. У вас в аптечке есть что-нибудь подобное?

— Конечно. Какие-либо предпочтения?

— На ваш выбор. Сомневаюсь, что вам удастся найти такой, с которым он не знаком.

Они обменялись понимающими взглядами, и Нэн попрощалась с Дафанилом.

Был уже поздний вечер, когда Нэн вернулась, чтобы провести последний в ежедневном расписании осмотр. Принц поднял глаза от книги и отложил ее в сторону. Нэн чувствовала, что он следил за ней, пока она проверяла показания мониторов. Когда она обернулась, Дафанил жестом указал ей на стул, стоящий возле кровати.

— Я

должен поговорить с вами. Сегодня днем я был с вами не совсем честен. Я не сказал вам то, что вы, как мне кажется, должны знать.

— Полагаю, что таких вещей в вашей жизни наберется немало, — сухо отозвалась Нэн.

— У вас быстрый язычок. Он мешает вам быть рассудительной. Быть может, мне следует держать свои мысли при себе.

Тон и поза принца были достаточно небрежными, но, видя, как сжались его челюсти, Нэн поняла, что под словами Дафанила прячется неподдельная ярость. Женщина попыталась как-то разрядить обстановку:

— Пустой разговор, принц. Из того, что вы сказали мне…

Дафанил перебил ее:

— Из того, что я вам сказал, не следует, что вы должны швырять мои признания мне же в лицо. Не стоит делать это снова. Теперь я хочу поговорить с вами о вашем друге Лэннете.

Застигнутая врасплох, Нэн отступила назад, прижав стиснутую в кулак руку ко рту, чтобы подавить непрошеный возглас. Ее реакция доставила Дафанилу удовольствие. Он широко улыбнулся.

— Вижу, он вам больше, чем просто друг. Так я и думал. Вам говорили, что он совершил побег на Атике? Никто так и не знает, были ли у него сообщники. Никто его больше не видел. Я полагаю, что вам сказали, будто он погиб.

Нэн сжалась под этим градом слов, вопросов и предположений о судьбе Лэннета. Голос ее был хриплым:

— Он жив. Я никогда не поверю, что его больше нет.

— И это хорошо. Вы должны верить. Я верю.

В один миг Нэн очутилась рядом с принцем, всплеснув руками. Только усвоенная за годы жизни дисциплина помешала ей вцепиться в Дафанила и вытрясти из него все, что ему известно.

— Вы слышали что-нибудь о нем? Видели его?

— Боюсь, ничего конкретного. Но я знаю своего отца. Он высоко ценит вашего капитана Лэннета. Если бы мой отец потерял свое любимое кольцо, он бы развернул Атик поперек оси, лишь бы найти его. И вот капитан Лэннет исчез, и через определенный промежуток времени был объявлен погибшим. О да, было проведено расследование! Только проводили его через пень-колоду. Я считаю, что он жив. Я считаю, что мой отец нашел ему какое-нибудь применение.

Принц умолк и уставился в окно, давая понять, что разговор окончен.

Но Нэн так не считала.

— Здесь есть что-то еще! Я это знаю. Вы не стали бы говорить об этом только для того, чтобы сказать мне, что я должна хранить веру. Я хочу знать остальное!

Очень медленно Дафанил повернулся ней лицом.

— Я все время стараюсь быть вежливым с вами. Я — отвергнутый сын императора, но тем не менее я — его сын. Вы не должны требовать от меня объяснений.

— Вы говорите о человеке, которого я люблю, человеке, которого у меня могут отнять. Чего же еще вы ждали? Я волнуюсь.

Дафанил кивнул и произнес очень мягким тоном:

— О, я это понимаю. Кажется, я вас за это ненавижу. Но я буду терпелив. На этот раз. Ну что ж, тогда я хочу задать вам один вопрос. Если бы вы были императором и ваш злейший враг ухитрился ускользнуть из ваших рук, забрав с собой все научные секреты, способные уничтожить вашу империю, — разве вы не желали бы избавиться от этого врага?

Нэн кивнула, обеспокоенная изменением в направлении разговора.

Дафанил продолжал:

— Ваш капитан немало сделал, чтобы низвергнуть Этасалоу. Вся империя поет ему хвалы за это, невзирая на его последующий позор. Почему император выбрал для вашей

ссылки именно Хайре из всех двенадцати планет? Быть может, он знал, что Этасалоу находится здесь? И, зная это, не мог ли император послать кого-нибудь убить командора? Кого-нибудь, кто знает, как яростно командор ненавидит племянницу, предавшую свою семью, свою чистую кровь и вступившую в связь с нечистокровкой, да еще и злейшим врагом ее дяди. Попробуйте представить себе все это, доктор, вообразите себе крошечные пешки, расставленные по всей доске, продвигающиеся вперед, уверенные, что они вершат правое дело. Нет, нет, дорогая доктор, поверьте моему слову — ваш капитан Лэннет здесь, на Хайре, он ждет возможности убить злого людоеда — то есть вашего дядю — и освободить пленную красавицу — то есть вас. Вот любопытно — будете ли вы после этого жить долго и счастливо?

Потрясеная и слишком испуганная, чтобы помнить предупреждения принца насчет хороших манер, Нэн с трудом выдавила:

— В-вы… вы описываете это все так… зримо. Это… это жестоко. Это бесчеловечно.

Дафанил опять улыбнулся:

— Это совершенно в духе моего папаши.

Глава 26

Мард притворялся, будто он от нечего делать прогуливается вдоль улицы, которая отделяет район, именуемый Старым Городом, от внешней стены Двора. На самом деле он изучал крыло, в котором обитали Нэн Бахальт и сын императора. Беспорядочно выстроенный Старый Город, с его кривыми улочками и зданиями странной архитектуры, являлся популярным торговым центром и излюбленным местом туристов. Однако внимание Марда было приковано к Двору, где находилась его добыча. И потому он был застигнут врасплох, когда перед ним появился человек, явно желавший выглядеть беспечным зевакой — однако это ему плохо удавалось.

Этот человек произнес:

— Друзья послали меня установить с вами контакт. Делайте вид, что знакомы со мной. С крыши позади меня за нами наблюдает камера «Мир и Порядок». Не смотрите на нее.

Марду потребовалось собрать всю свою волю, чтобы смотреть на искаженное нервной гримасой лицо человека, стоящего перед ним. В голове Марда стремительно проносились возможные варианты сложившейся ситуации. Свежие воспоминания об обмане Солнцедарительницы наводили на мысль, что этот человек послан кем-то — быть может, Реналой? — чтобы хитростью вырвать у него какое-нибудь признание. Возможно, все это подстроено императорскими Помощниками? Этасалоу предупреждал, что контакт может быть установлен только по его инициативе; быть может, это оно и есть? А вероятнее всего, этот идиот — просто убежденный приверженец Этасалоу, которых командор приказал избегать.

От неопределенности происходящего у Марда даже свело живот.

Прежде чем человек успел сказать что-либо еще, Мард дернул головой и закатил глаза, давая понять, что им не следует стоять на одном месте, и сделал шаг в сторону. Человек пристроился рядом с ним. Когда он попытался заговорить, Мард резко оборвал его:

— Все, что вы хотите обсудить со мной, может подождать. Я никогда не веду разговоры на улице.

Он бросил предупреждающий взгляд на камеру «Мир и Порядок», вращающуюся на столбе уличного фонаря. Его новый товарищ кивнул.

С каждым шагом положение казалось Марду все более затруднительным. Если он спросит у этого человека, кто послал его, и окажется, что послал его Этасалоу, то командор сдерет с него шкуру за вопросы, которые могут разоблачить его связного. Если же Мард ничего не спросит, то не будет знать, о чем и как говорить.

Мард посматривал на спутника, пытаясь найти хоть какую-то разгадку. Но вместо этого он неожиданно осознал, что этот человек пристально изучает его. Невзирая на то, что неизвестный спутник Марда нервничал, он все же ухитрился выдавить слабую улыбку.