Закон абордажа
Шрифт:
Вот разве что снова поможет судьба… Судьба… Ар-Рагир, конечно, догадывался, КТО ему помог. Но вымолвить это вслух не решался. И только мысленно обращался к тому, кому молился тогда, на Черной Скале, с просьбой не оставить его без опеки.
Маг бросил взгляд в морскую синеву. Прямо по курсу то появлялся, то исчезал плавник акулы, словно манящей корабль за собой.
«Плыви за акулой — доплывешь к людям», — вспомнил он старую поговорку мореходов его народа.
Тут Рагир вспомнил кое о чем и вновь спустился в трюм. Подозрения его не обманули —
Одним словом, к вечеру его хватило лишь на то, чтобы спуститься в камбуз и, даже не обращая внимания на пришпиленную к борту ведьму, доесть вареный рис, закусив его твердым, как камень, сухарем, лежавшим на полке — его пришлось разбить рукоятью сабли, прежде чем сунуть размачивать в кружку.
Потянулись мучительно долгие дни.
Снасти, в которых он безнадежно путался, помпа, чечевица или рис, сдабриваемые иногда глотком-другим пальмовой водки…
Ветер то стихал, то вновь поднимался, играя с кораблем, как ребенок со щепкой, брошенной в ручеек.
Пару раз налетали легкие шторма, когда Ар-Рагира хватало лишь на то, чтобы задраить все люки, и валяться, блюя, в капитанской каюте.
Однажды оборвался плавучий якорь, и тогда чародей, швыряемый туда-сюда, как мышь в тыкве, то принимался возносить Всевышнему последние молитвы, то молил Владыку не погубить спасенного им ничтожного червя!
А на третью неделю плавания на него надвинулся какой-то особенно жестокий шторм. Небо рассекали зловещие молнии алого цвета, непрерывно грохотал гром, а большущие волны захлестывали судно. Вот тогда Ар-Рагир совсем уже приготовился к посмертному суду, но, слава Творцу, ураган лишь краем зацепил беспомощное суденышко.
В радости маг опорожнил последний кувшин финикового пойла и забылся сном.
Пробудился как будто от толчка, с непонятным, но, тем не менее, явственным ощущением, что сейчас произойдет нечто важное.
Помянув вполголоса тридцать три рога Илбиса, он допил остающееся на донышке вино и выбрался на палубу, вдыхая прохладный утренний воздух.
Да так и обмер.
Прямо по курсу на мертвой зыби колыхался корабль. Раз в полтора больше его собственного, с тремя мачтами, ныне торчащими жалкими обломками, накренившийся на левый борт.
Даже без подзорной трубы бросалось в глаза плачевное состояние судна, с которым стихия обошлась весьма немилосердно.
Не нужно было быть опытным моряком, чтобы понять, что судну этому осталось жить очень недолго.
Легкий ветер гнал посудину мага в сторону корабля, и Фаргид пережил несколько неприятных минут, когда ему казалось, что его суденышко неизбежно протаранит мертвую громаду.
В другое время Ар-Рагир попытался бы пристать к чужому судну, на предмет — пошарить в трюмах. Но теперь, даже если там сокровища индаграского халифа, то пусть добро и корабль отходят с миром, раз так записал
И тут чародей заметил на палубе какое-то шевеление. Сердце замерло — вспомнились на миг старые сказки о кораблях-призраках и капитанах, проигравших в кости свои судна и команды Илбису.
Вот над искромсанным бортом чужака встала худая и длинная фигура.
Призывный взмах руки, который и взмахом-то нельзя назвать. Скорее конвульсия.
— По-мо-ги-те! — долетел слабый вскрик-всхлип.
Кричали по-танисски…
Рядом с первой тенью встала еще одна, точь-в-точь оживший мертвец. Потом еще и еще.
Чародей направил на них подзорную трубу.
Нет, не ожившие покойники и не призраки. Просто измученные до крайности люди. И, судя по ярким одеяниям и саблям с арбалетами в руках, даже сейчас, у последней крайности, принадлежавшие к профессии, не пользовавшейся благосклонностью властей любой из стран. Вольные труженики моря. Стригущие, точно овец, тучные торговые суда.
Как же это их так угораздило? Корабль-то намного больше, чем его собственный. И поновей будет.
Что делать?
Самое разумное — оставить их на произвол судьбы и продолжить свое странствие.
Но продолжать плавание в одиночку?.. До первого шторма или даже хорошего шквала?
«Прими…» — как будто прошелестело в снастях над головой. Или это проскрипели доски палубы?
И маг принял решение.
Сняв руль с кофель-нагеля, он всей силой навалился на румпель, пытаясь развернуть дармун.
Сейчас он, описав круг, подойдет к беспомощному кораблю с другого борта… Не тут-то было! Румпель сдвинулся лишь чуть-чуть, палуба под ногами качнулась, и Ар-Рагир приземлился на твердые доски пятой точкой.
Ветер продолжал уносить дармун от пирата, на котором обреченные пытались спустить шлюпку.
Фаргид решился. Подскочив к мачте, он выхватил двумя руками ятаган и что есть сил принялся рубить снасти. Несколько мгновений — и парус с грохотом рухнул вниз, а чародей едва увернулся от падающего рея.
Судно развернуло лагом к волне, но расстояние до пирата прекратило увеличиваться — напротив, удары волн даже начали относить дармун назад.
Но все равно — пиратская лодчонка, доверху набитая людьми, добиралась до его кораблика долго. Было видно, как медленно поднимаются весла, с каким усилием гребут моряки. Семнадцать человек измученного вида, хотя и при оружии.
Как ни покажется странным, Ар-Рагир совсем не думал о том, что даже эти полумертвецы в случае чего справятся с ним почти без труда — и будь даже он в полной магической силе, все равно ему бы с ними не сладить.
Вот лодка медленно подползла к борту, вот первая дрожащая рука ухватилась за доски палубы…
И вот они все поднялись на борт дармуна. Двадцать без трех ходячих теней. Жалкие подобия людей, усохшие от голода и жажды — вон как ввалились глаза и распухли растрескавшиеся, как такыр, губы… Сгрудились в кучку, втянули головы в плечи и затравленно глядели на своего спасителя.