Закон есть закон
Шрифт:
– Видишь ли, отступать нам некуда, потому что мы и так позади всех. Я понятия не имею, как мы сможем вести борьбу, если у нас нет ни кристалла, ни оправы, ни Охранника кристалла, ни Лоцмана…
– Заткнись, – сказал Макс.
– Могу и помолчать. Только зачем тогда ты меня разбудил? Мне уже снился сон.
– Я думаю. – Он принялся рьяно тереть покрытый щетиной подбородок.
Я тоже потер подбородок. Редкая щетина колола пальцы.
– Могли бы угостить… – послышался у меня за спиной голос Артура, и я невольно вздрогнул и обернулся: призрак передвигался так, как и положено призраку, – совершенно бесшумно. Сейчас он взбирался по лестнице на крышу. В лучах рассветного солнца его кожа казалась серо-коричневой и блестела.
– Разве призраки пьют вино? – усомнился Макс.
– Хорошее вино ничем не хуже синевы, – ответил Артур.
Ему налили, и он в самом деле выпил.
– О чем вы размышляете? – поинтересовался призрак и вновь наполнил свой стакан.
– О том, как все дерьмово, – признался я.
– Разрабатываем план, – уточнил Макс.
Он в любой ситуации готов был действовать. Наверное, даже на собственных похоронах. Надеюсь, я уйду в синь раньше него: видеть Макса лежащим недвижно в гробу – душераздирающее зрелище.
– Что ж такого дерьмового с вами случилось, ребята? – спросил призрак.
– У нас нет кристалла и Охранника… – поведал я.
– А синева у вас есть? Я имею в виду концентрат?
– Синева найдется.
Макс, кряхтя, поднялся и опять направился к своей кладовке. У него, как у любого уважающего себя силовика, всегда имелась в доме заначка концентрата. Минут через десять он извлек из недр своей помойки титановый баллон.
– Отлично, – сказал призрак, взял баллон в руки, встряхнул.
Фигура его окуталась белым светом, синие молнии вспыхнули между пальцами. У меня волосы встали дыбом – в прямом смысле этого слова, и волоски на руках, да и на всем теле тоже поднялись. У Макса вдруг засветились его металлические коронки, а что произошло с волосами, я описывать не берусь… Мои зубы стали стучать сами по себе, и все тело пронизала дрожь – а сердце, казалось, заворочалось в груди, пытаясь отыскать дорогу наружу… А потом нас так тряхнуло, что тела выгнулись дугой, и свет померк. Очнулся я лежа лицом на столе. Напротив меня – перекошенная физиономия Макса, он с трудом ворочал языком и что-то силился произнести. С губ его натекла изрядная лужица слюны.
– Вот вам кристалл… – услышал я голос призрака, его сероватая рука протиснулась между нашими лицами и положила на стол камень каратов на пятьдесят.
Я с трудом выпрямился и уставился на Артура.
– Ты же нас чуть не прикончил, – пробормотал я.
– Извини, забыл о побочном эффекте, – Артур слегка поклонился. Потом подобрал упавшую бутылку и поставил на стол. Чудом она не разбилась и не расплескалась – Артур предусмотрительно заткнул ее пробкой. А вот стаканы все – вдребезги.
– Ты что, сделал этот кристалл из концентрата? – Я взял в руки подарок призрака.
Он светился ровным зеленым светом, не мигая. Но был каким-то мутноватым.
– Разумеется, – ответил призрак.
– И он настоящий? – усомнился Макс.
– Нет, конечно. Это псевдокристалл. После создания Пелены живет максимум две недели. А потом Пелена лопнет, и все начнется по новой. Но это известно будет только вам. За две недели вы можете подготовиться.
– Мы готовились пятнадцать лет и, как видишь, ничего не успели… – Я вздохнул.
– Плюс псевдокристалла в том, что, когда он распадается, катаклизм не происходит: Пелена исчезает, и все. Вам необязательно уходить из Двойной башни, опасаясь взрыва.
Макс дернулся, чуть не упал со стула, поднял голову и попытался разглядеть кристалл. Но глаза его дико вращались, и он никак не мог сфокусировать взгляд.
– А-у-а… – мяукнул он нечто невнятное.
– Получились в придачу еще два десятка – поменьше… – Артур высыпал из баллона «мелочь» на стол. – Побочный продукт, так сказать… Если их использовать для создания защитного купола, то им жизни дня три-четыре.
– Погоди, я что-то не понял… – сказал я. – Магистр умирает вместе со своим кристаллом. Я что – уйду в синьку через две недели?
– Точно не скажу. Но вполне может быть, что так, – признал Артур.
Вот же синь! Заплатить жизнью за две недели власти! Что же такое надо замутить в мозгах, чтобы пойти на это!
– И что, все призраки синевы так могут? – спросил я.
– Не знаю, как все, но я могу.
Несколько мгновений я смотрел на поддельный кристалл, пытаясь понять – а зачем он мне? С его помощью можно создать Пелену и прочитать законы, которые практически никто не будет выполнять, ибо действовать они будут несколько дней. Готов я драться за несколько дней власти или нет? Я не знал.
– Скажи, а синеву эти кристаллы понижают точно так же, как настоящие?
– Конечно, – отозвался призрак. – Торговые корабли оснащены именно такими кристаллами. Два-три карата – в зависимости от водоизмещения – и лайнер отправляется в путь.
Я улыбнулся. Мне это понравилось. Я вспомнил, как Ада говорила о том, что в последние часы схватки, когда синева затопит всю Альбу Магну, глядя с высоты, можно без труда определить, где и какой кристалл находится, ибо в эти часы уже никто не держит кристаллы в футлярах, и синева, наступая, образует водовороты вокруг каждого камня. А это значит, что и вокруг нашей группы будет вертеться самый замечательный, самый крутой водоворот.
Полагаю, наш кристалл произведет впечатление на конкурентов… Пустить синеву в глаза – это все, на что мы теперь способны. Но, с другой стороны, не исключено, что какой-нибудь чудак кинется нам наперерез, чтобы захватить камень: пятьдесят карат – да такого еще не было ни у одного магистра Альбы. Может быть, нам удастся махнуться? Нашу подделку на какой-нибудь задрипанный кристальчик в двадцать карат?
– Но если корабли могут плавать на подделках, то и суша может… – начал осторожно Макс.