Шрифт:
***
Поезд медленно тащился по кольцевой линии, с трудом преодолевая перегоны между станциями. Дышать было нечем, на весь вагон всего одна открытая форточка, остальные, при малейшей попытке сдвинуть их в сторону стояли насмерть.
«Господи, ну, доеду я когда–нибудь или нет… Надо же мужичонка в шортах……, ножки кривенькие…. А вон тот напротив – ничего. Интересно, он уже разменял полтинник или еще нет? Лоб почти без морщин, рост, похоже, не меньше ста восьмидесяти….. Жаль, глаза закрыты….. Действительно спит или притворяется? А, что он, собственно, в метро делает? Такие мужики обычно на
У дверей скопилась огромная толпа, Юля, на всякий случай сделала глубокий вдох и стала ввинчиваться в самую ее середину. Вдруг поезд резко затормозил, дернулся, потом опять затормозил, снова дернулся и, пока машинист испытывал тормозную систему на прочность, людей остервенело кидало из стороны в сторону. Стараясь удержаться на месте, Юля инстинктивно ухватилась за что–то у себя за спиной и тут же отдернула руку: по ощущениям это была нижняя часть тела и судя по всему – мужская. «Господи, неудобно–то как! Конечно я не на….», – вагон опять резко мотнуло и Юля, скорее догадалась, чем увидела, что за спиной у нее стоит тот самый мужик, которого она бесцеремонно рассматривала минуту назад. И тут она почувствовала, что у нее задран подол платья. Попробовала пошевелиться, дабы исправить положение, ничего не вышло: ее крепко держали, и она точно знала кто. Одна его рука плотно обхватила Юлину талию, а другая перебиралась от задней части бедра к паховой области.
В первое мгновение Юля опешила, потом паника сменилась злостью: «Ну, сейчас я тебе устрою». Изловчившись, она уперлась коленом в стоящую перед ней тележку с баулами и с силой, на которую только была способна, надавила на стоящего за спиной мужика. «О–о–о!!!.... Ничего себе!!!!!!….» – вот чего она никак не ожидала обнаружить, так это мужской детородный орган в полной боевой готовности, да к тому же еще и нетерпеливо пульсировавший от напряжения. Оценив ситуацию, тут же попробовала дать обратный ход, но чужая рука резко вернула ее тело на место….
На платформу Юлю вынесла толпа. Медленно, стараясь держаться как можно ровнее, она сделала несколько шагов, завернула за колонну, и, закрыв глаза, прислонилась к холодному мрамору.
***
–Ну, и лето нынче. То жара, как в Сахаре, то льет и льет,–Галка даже плюнула с досады,–Третий раз за день подоконник вытираю. У господа запой что ли? На весь свет тоску зеленую нагнал.
–Не зеленую, а мокрую.
–Какая разница.
–Ой, и не говори, подруга, жить, ну, не хочется……, ну, ни с кем…. Да, закрывайте вы дверь, черт возьми!–бумаги с шумом разлетелись со стола, а вслед за ними ринулась и Наталья,–Батюшки, Юлька! Вот это стриптиз! Тебя случайно в подворотне никто не взял?
Стараясь не наследить, Юля прошла в дальний угол комнаты и принялась стягивать мокрое платье,–Ладно, скалиться–то. Есть что сухое?
–Держи, – Наташка вытащила из шкафа старенький халат, и, видя, что подруга никак не справится с мокрой амуницией, стала ей помогать,– Девоньки, вы только посмотрите, у нее же под платьем ничего нет!
–Хватит, хватит, – Юля недовольно поморщилась,–Меня сегодня уже лапали.
–Да? И можно узнать где?
–В метро.
–Завидую….
–Было
–А то нет? – Наташка понуро вздохнула, – М–да… Тебе Ромадин звонил. Про договор спрашивал. Злой, как бобик и лается также.
–Ну, это его обычное состояние.
Дождь за окном резко поменял скорость. Мелкие капельки нехотя плюхались на стекло, а потом медленно стекали вниз. Туча только пыталась начать свое перемещение, а от земли уже вовсю валил пар, унося с собой живительную влагу. Тихий, сплошь заросший зеленью дворик постепенно преображался: начисто вымытый асфальт уже сиял серыми просохшими боками, а листва еще недавно унылая и поникшая от водяной тяжести, уже ловила едва уловимые солнечные лучи.
Здание, где работала Юля, было двухэтажное старинной постройки. Располагалась оно в узком проходном дворе и от этого в комнате, несмотря на пятиметровые потолки и огромные окна, всегда не хватало света. Ближе к ночи в коридорах появлялись здоровенные крысы, больше похожие на откормленных поросят. Своим наглым поведением они повергали в столбняк всю женскую часть конторы, а как–то раз после длительных новогодних праздников, Юля и ее сотрудницы обнаружили остатки крысиного шабаша. Мусорные корзины перевернуты, с Людмилиного стола были начисто сметены все папки с документами, а на самом столе красовалась куча крысиного дерьма, но самое гнусное – эти твари изгрызли Галкины новые туфли.
Дзинь, дзинь, дзинь…..
–Алло! Минутку,–Наташка прикрыла трубку ладонью,– Юль, Ромадин. Ты – здесь или…?
Юля поморщилась и потянулась к телефону,–Да. Здравствуй, Коля. Нет. Я попросила его доработать. Могу сказать. Меня не устраивает право собственности на предмет договора. Наплевать, что они разрабатывают программу. Деньги платим мы. Да, уговорила. Авторские у них, а владение наше на десять лет. Сегодня обещали привести документы. Хорошо, позвоню.
–Удовлетворила?–хихикнула Наталья.
–Полностью.
–И, как тебе это удается?
–Результат упорных тренировок.
–Ух, ты! Уже четвертый час,–Людмила сняла очки и потерла воспаленные веки,– неплохо бы и чайку попить. Галка, сгоняй в булочную, дождь, вроде, прекратился.
–Люда–Ванна, ну, почему всегда я?–слезливым голосом протянула Галка, –Ох, за что меня покинул бог? ……
–За грехи, кисонька, за грехи,–не особо церемонясь, Людмила сунула ей в ладонь деньги и выпроводила из комнаты.
Из открытого окна послышался звук разворачивающейся машины и по комнате распространился резкий запах выхлопных газов. Пятеро мужиков, темпераментно высказываясь в адрес начальства, грузили в фургон огромный железный сейф. Юля поежилась,–Туся, прикрой окно и, будь другом, посмотри, мое платье высохло?
–Угу, можешь переодеваться. Только стоит ли?–Наталья многозначительно подмигнула, – В халате ты выглядишь весьма заманчиво…
– Верю. Особенно, если учесть, что он рассчитан на первый рост, а у меня третий, – Юля сняла халат и протянула руку за платьем.
Но Наташке явно хотелось позубоскалить,–Слушай, а у тебя шикарная фигура.
–А у тебя двое детей и муж банкир,–парировала Юля.
–Ну, и, что?
–Вот и я говорю, ну, и, что? Давай платье. Мы не в бане.