Закон Варпа II

Матисов Павел

— Мне еще далеко до подобного мастерства, но я к этому стремлюсь!

— Где вы достали этот эфес, Виктор?

Я посмотрел по сторонам, воровато:

— Вообще-то это тайна. Но я убедился в твердости вашего слова и умении держать секреты. Если пообещаете, что никому не расскажете, даже преподобной матери, я отвечу.

— Обещаю сохранить секрет, если это не будет иметь отношения к Хаосу.

— Слово дано. Хорошо… Люди отца разыскали древний схрон с артефактами одного умелого ремесленника, в том числе и с его записями. Я по мере сил пытаюсь освоить некоторые

приемы. Получается пока скверно, но я стараюсь. Данный целебный эфес был найден среди его заготовок, которые он не успел продать. Изготовлен настоящим Искусником! Надеюсь, вам подарок понравится.

— Это… слишком дорогой презент. Он может быть расценен как взятка инквизитору.

— Но я же от вас ничего и не требую. Берите! — всучил я клинок девушке в руки.

— Объясните: в чем ваш мотив, Виктор?! — нахмурилась Кирхе. — Иначе я не могу принять эту вещь!

— Варп милостивый, — закатил я глаза. — Сколько раз за последнее время, по-вашему, мне приходилось терять руки, пальцы, уши и другие части тела?

— Непозволительно много…

— Разумеется, мне хочется видеть рядом с собой полноценного целителя. Раз уж ко мне приставили инквизитора Жизни, кажется логичным максимально усилить его возможности. Вы уже не раз исцеляли мои ранения.

— Звучит действительно разумно, — расслабилась Кирхе. — Я уточню данный вопрос у преподобной матери. Если она разрешит, оставлю эфес себе. Когда меня переведут на иного подопечного, я верну вам подарок.

Девушка принялась с интересом рассматривать рукоять, направлять внутрь поток, чтобы рассмотреть внутреннюю структуру. Новый эфес не мог не заинтересовать теурга, тем более с такими дополнительными возможностями.

— Виктор, я хотела сказать… — девушка запнулась. Зеленые глаза сияли потусторонним светом.

— Что?

— С-спасибо!

— Всегда пожалуйста…

Девушка пристально всмотрелась в мое лицо. Кирхе выглядела натянутой, словно тугая тетива.

— Вам не удастся заставить меня проникнуться к вам симпатией, вот увидите! — вдруг выдала она с толикой гнева. — Мне надо выпить!

С удивлением я наблюдал за тем, как обычно принципиальная инквизиторша быстрым шагом удаляется к столу с напитками. После чего залпом осушает бокал с рунтарским. А я-то полагал, что она ведет сугубо трезвый образ жизни. Или как там у инквизиторов принято? Врага надо знать в лицо, хех, в том числе и алкоголь.

Больше вытащить Кирхе на танец мне не удалось. Бал подходил к своему логическому завершению. Оркестр начал быстро собираться и покидать помещение.

— Итак, дамы и господа! Финальный аккорд в нашей сегодняшней программе. Всех гостей просим выйти во двор! — объявил ведущий.

Курсанты, офицеры и другие участники бала потянулись наружу. Как оказалось, оркестр занял специальную зону возле самого обрыва, где была вымощена приличных размеров площадка. На улице столь ранним утром было слегка прохладно, но разогретые танцами и алкоголем студенты не обратили на это внимание. Гости потянулись к широким перилам, которые шли по самому краю высокого плато.

— Это прекрасно, — на лице Кирхе появилась улыбка, когда она подошла ближе.

С вершины скалы действительно открывался великолепный вид. Голубое солнце поднималось из-за горизонта, окрашивая окружение в фантасмагорические цвета. Особенно это контрастировало с цветом алой флоры и многочисленных строений в долине внизу. Под нами раскинулись различные фермы и небольшие городки. Рунтар-прайм являлась густонаселенной планетой, так что заповедных лесов практически не осталось. Тем не менее, пейзаж от этого не становился плохим. Теперь каждому стало понятно, почему дворец назвали Рассветным и почему было выбрано такое время суток для бала. Встречать восход солнца здесь — настоящая роскошь. Спасибо Князю за такой щедрый подарок на окончание триместра.

— Последний этюд на сегодня, — заявил ведущий. — Дамы приглашают кавалеров. Прошу!

Я заметил, что Элиза двинулась в мою сторону, хоть я с ней уже и танцевал. Однако брюнетку опередила девушка с лазурными волосами в синем платье. За ней многие следили. В том числе и виконт Лаверно. Рожа у Фабриса была крайне недовольная, когда он увидел, к кому направилась княжна. Виолетта, которая, к слову, тоже присутствовала на балу, перехватила капитана Маркова. Мужчина ей минимум в отцы годился, но отказывать дочери Князя не стал.

— Виконт Гарин, не составите мне пару в танце?

— С удовольствием!

Под постепенно всходящее солнце курсанты и офицеры Княжеской Академии кружились в завораживающем танце. Программа максимум выполнена! И за талию Софии подержался, и Кирхе слегка потрогал. Признаться, в паре с Морозовой я чувствовал себя комфортнее, поскольку мы были одного роста. София позволила мне вести в танце, и я решил избрать медленный ритм, тем более мелодия позволяла.

Музыка затихла, и гости принялись постепенно расходиться. Я составил компанию Софии, и мы подошли к высокородным. Княгини, княжны и виконты стояли куда ни плюнь.

— Какая милая пара! София и благородный рыцарь, который вырвал ее из лап негодяя! — умилилась Катрина.

— Однако у него уже есть дама сердца, — напомнила Шарлотта.

— Уж не с ней ли он прилетел сегодня? — выплюнул Фабрис, явно раздраженный. — Вас не раз видели уединяющимся с Элизой Бланко, виконт! Не кажется ли вам, что от княжны вам стоит держаться подальше?

— Фабрис, милый, не так грубо! — мурлыкнула Шарлотта, которая также происходила из рода Лаверно.

— Хо, вы следите за моей личной жизнью, виконт? — вопросил я, ощущая, как Хаос радуется поднимающемуся в душе гневу.

— О вашей связи с безродной не слышал только ленивый, — отмахнулся он. — И после всего этого вы смеете прикасаться к прекрасной княжне Морозовой?

— Лаверно! — хмуро высказала София, чувствуя, к чему все идет.

— Я вызываю вас на дуэль, виконт Гарин! Если вы проиграете, то навсегда откажетесь от княжны и более не посмеете приблизиться!

Я глянул в сторону Кирхе. Инквизиторша с интересом следила за развитием ситуации, не желая вмешиваться. Хаос активно тащил меня в сторону поединка, однако разумом я понимал, что затея обречена на провал.