Законы выживания
Шрифт:
Наконец, настал день большого эксперимента, вернее — целого ряда опытов. Они должны были подтвердить готовность к последнему испытанию. Торн не знал, что именно хотят люди организации, на которую он работает, но видел достаточно, чтобы понять, ничего подобного в Илионе еще не было. Впрочем, на данный момент, юношу интересовала только его рука. В это день в особняк приехали две группы людей, волшебники, ученые. Мероприятие посетил даже сам Ривье Кроне.
В круглом мраморном зале-амфитеатре собралось две дюжины человек, плюс участники экспериментов и группы ученых, волшебников, возглавляемых доктором Муром. Торн не видел первых опытов, его готовили к собственному испытанию, которое проходило последним. И спустя неполный час настал черед юноши. Волнительная это была минута. Плевать было
Отъехав от гарнизона километров пятнадцать, их небольшой отряд встал на перепутье трех дорог. Потянулись утомительные минуты ожидания. Через полтора часа на дороге появился одинокий всадник. Не только Торн, но и все присутствующие сразу же поняли — все пошло не по плану. Син поскакал навстречу, коротко дав приказ ждать.
Всадник, что-то горячо рассказывал лейтенанту, активно жестикулируя и, постоянно указывая в сторону, откуда приехал.
Беседа длилась не больше минуты. Син развернулся в седле, махнул своему отряду и рысью, быстро переходящей в галоп, помчался на юг, туда, откуда появился незнакомый всадник, который, вопреки ожиданиям Торна, поскакал в другую сторону. Но думать об этом не было времени, нужно было догонять лейтенанта.
Заскучавший за несколько дней полного бездействия, отряд, охватило азартное возбуждение. Торн почувствовал покалывание в правой руке, а на границе сознания послышался едва различимый шепот. «Никогда я к этому не привыкну», — с отвращением подумал юноша.
Первый раз, такая мысль пришла к нему на третий день после эксперимента. Торн лежал на койке и рассматривал свою новую руку. Черно-серая, ороговевшая кожа, которая расползлась по здоровой части руки, до локтя. Длинные, тонкие пальцы имели по четыре сустава, последний, у ногтя был рудиментирован. Торн повернул руку. На внутренней стороне ладони разместились семь маленьких отверстий, похожих на жабры. Юноша сжал кисть, кожа с противным скрипом натянулась. «Никогда я к этому не привыкну», — подумал он тогда. Невольно вспомнилось лицо той девушки — Лилии, когда его на носилках потащили из того зала. Торн на мгновение пришел в сознание и увидел ее глаза, полные ужаса и отчаянья. Тогда он не понял причину такой реакции. Сейчас… Юноша устало откинулся на подушку, он даже подумать боялся, насколько случившиеся отдалило его от Аделы.
Но делать нечего. Мур сказал, что технологии
Мур одобрил идею пациента и выделил ему для тренировок просторный зал, периодически навещая юношу, для снятия каких-то, только доктору известных, показаний.
Новая рука оказалась на удивление отзывчивой. Она обладала большей силой и гибкостью и была абсолютно не восприимчива к боли. День ото дня, Торн быстро набирал форму. Накопившиеся за почти два месяца силы, требовали выход. Юноша занимался с удовольствием, изнурял свое тело до боли в мышцах. Тренировки отвлекали от мыслей и Торн уже начал верить, что все сложится хорошо, он сможет вернуться к нормальной жизни. Мур обязательно доведет дело до ума.
Но тут с юношу поджидала другая беда. Голоса.
Сначала Торн принял монотонный гул в ушах за следствие физической перегрузки. Но дальше звуки обретали все более явственные очертания. Когда юноша впадал в прострацию, а особенно во сне — голоса в голове становились четче. Торн попытался прислушаться, вникнуть в малоразборчивую речь. Безрезультатно. Как будто голоса говорили на другом языке. Когда, из-за фантомов, Торн начал испытывать проблемы со сном, он обратился с этой проблемой к Муру. Доктор отмахнулся, мол, это побочный эффект от эксперимента, но навещать юношу стал чаще.
Голоса шептали. Голоса пугали. Голоса манили. Через неделю Торн отчетливо разобрал первое слово — «сила».
У разграбленного обоза уже толпились люди — проезжавшие мимо купцы. Поэтому, первым делом нужно было разогнать зевак.
— Проклятье! Все следы затоптали, — проворчал подошедший Син, когда последняя телега с торгашами скрылась за поворотом. — Справишься? — он неопределенно указал на недавнее поле боя.
Торн пожал плечами, спрыгнул с лошади и осмотрелся. Лейтенант, конечно, намекал на поиск следов и анализ ситуации — второе ремесло, которым славились сумеречные. Зеваки и, недавно начавшийся снег, значительно смазали картину происходящего, но попытаться стоит. Торн пошел к первой повозке.
— Чего встали?! — раздался за спиной раздраженный голос Сина. — Осмотреть периметр, к обозу не соваться!
Так, нападение началось с этого места. С двух сторон. Атакующих было… Двое? Нет, вот третий. Странно. Так, а что тела? Ну да, тут сомнений быть не может. Сумеречные.
— А что перевозили в обозе? — прокричал Торн, осматривающему холмик, Сину.
— Не знаю, — ответил тот. — Артефакт какой-то.
Торн осмотрел сейф, второй фургон, прошелся вокруг обоза и направился к Сину.
— Дело рук сумеречных, — спокойно констатировал он.
— Еще бы, — усмехнулся лейтенант. — Удалось что-нибудь найти?
— Да, двое пошли на запад, один — на восток. Был еще один, но его следы теряются.
— Есть идеи, куда они направились?
Син внимательно рассматривал собеседника. Торн знал, что его проверяют, так было все время, с тех пор, как его назначили под командование лейтенанта. Группа и сам командир сумеречного не приняли и не доверяли ему. Впрочем, Торну это даже льстило, он не хотел иметь ничего общего с этими головорезами. Все чего он хотел — находиться там, в деревеньке под Паталой. Но, чтобы туда попасть, нужно быстрее разделаться с делами, даже если придется пойти против своих бывших собратьев. Ничего не поделаешь, таковы законы выживания.
— Да, догадываюсь, — кивнул Торн. — В северную часть Адэ. Перехватим, если поторопимся.
— Хорошо. Разделимся на две группы. Я пойду южнее. Прочешем поселения вдоль тракта. Заодно подключу еще пару ячеек поблизости. Нам нужно больше людей. А ты, с группой Яна, пойдешь севернее. Встретимся в Караёне.
***
— Лекс, какого черта, прости Богиня, — Дориен набожно сложил руки, — ты здесь делаешь? Это из-за вас, — священник кивнул на дверь, — весь сыр-бор?
— Да, Дориен, — отдышавшись, ответил Лекс. — Из-за нас, правда, я боюсь, у меня нет времени на объяснения, но поверь, дело серьезное.