Закройте глаза Истине

Северюхин Олег Васильевич

– А что же вы не стали жить лучше? – спросил я.

– Не повезло в жизни, – усмехнулся Самойлов. – Чего-то на меня взъелась жена президента и меня уволили подчистую. А тут моя жена ушла, то есть развелась со мной. Я, как джентльмен, оставил ей все и, как видите, все свое ношу с собой.

– А как же с памятником Великому учителю и Лидеру нации? – спросил я.

– Это уже дела дней сегодняшних, – сказал сокамерник. – Прежний президент запретил вывешивать в кабинетах чиновников свои портреты и вообще лизоблюдства меньше стало. Как прошло два срока, так президент спокойно ушел в отставку, а тут подсуетился

тот, кто в тандеме был, и выборы нашему кандидату проиграл. Не готовил наш президент себе преемника, то есть как-то не обращал внимания на популярность политических деятелей. Все думали, что эта идиллия продлится вечно, да только вечного ничего не бывает. Как пришло время нового выбора, оказалось, что широко известных политиков нет, хотя никто им не запрещал заниматься политической деятельностью. При любой власти должна быть оппозиция, чтобы власть не чувствовала себя безмятежно.

Зато новый президент распорядился обозвать своего предшественника Великим учителем и Лидером нации, гимн про него сочинил, чтобы разрушить авторитет бывшего певца-президента, памятник огромный поставили прямо над мавзолеем. И все без толку. Людям это понравилось и они с удовольствием поют гимн и даже тебя посадили за то, что ты гимн не пел. Розовые фуражки и розовые дубинки придумал новый президент, чтобы обозлить полицию на народ. Но, вероятно, пройдет много времени, пока все вернется к той ситуации, которая была во времена нынешнего президента.

– Слушай, а как там с Ходорковским? – успел спросить я.

– В 2012 году его выпустили из тюрьмы за отсутствием состава преступления, а в 2024 году снова посадили с формулировкой 2010 года, – сказал Глеб. – Похоже, что снова будет призван второй тандемщик, и все будет раскручиваться в обратную сторону.

Нас прервало звяканье ключа в замке.

– Самойлов, на выход, – крикнул дежурный полицейский и мой собеседник ушел.

Глава 62

Затем вызвали к следователю и меня. Что мне говорить о себе? Чего бы я ни сказал, мне все равно никто не поверит. Вы бы сами поверили мне, если бы я вам сказал, что неизвестно как очутился здесь из прошлого? Я бы не поверил. И вы тоже.

На все вопросы я отвечал, что не помню. Ничего не помню. Документов нет. Билетов нет. Одет старомодно, но опрятно. Не обкурен и не пьяный. Внезапная амнезия. Бывает. Меня сфотографировали, сняли отпечатки пальцев и отправили в камеру.

На ужин кормили каким-то супом.

К вечеру привели нового постояльца. Мужчина лет тридцати, тридцати трех. Волосы русые, длинные, такая же русая бородка. Ни документов, ни билетов. Говорит, что он гражданин мира и ему не нужны никакие документы.

– Здравствуй, Юлий, – сказал он, входя в камеру, – я Хесус. Как ты находишь нынешнее время по сравнению с твоей эпохой?

Я поперхнулся своей слюной.

– Что значит Хесус? – спросил я. – Ты что певец?

– Какой певец? – удивился Хесус.

– Ну, этот, что поет в «Нирване»: Иисус не хочет превратить меня в солнечный луч, – напомнил я:

Иисус не хочет превратить меня в солнечный луч.

Солнечные лучи не станут делать из таких, как я.

Не ожидай, что я заплачу,

Твоя жизнь ничего не значит.

И ни о чём не спрашивай меня.

– Нет, я не певец, – улыбнулся мой новый сокамерник, – но я тебе пропою дальше:

Don’t expect me to cry.

Don’t expect me to lie.

Don’t expect me to die for me.

– Ты англичанин? – спросил изумленно я. Ну кто мог бы после русского текста пропеть продолжение по-английски:

Не ожидай, что я заплачу.

Не верь, что буду тебе лгать.

И не рассчитывай, что я умру во имя самого себя.

– Нет, я не англичанин, – сказал Хесус, – я гражданин мира и везде меня принимают как своего.

– И ты знаешь языки людей, с которыми ты общаешься? – спросил я.

– Да, это естественно, – сказал мой новый товарищ по несчастью, – люди должны понимать друг друга. Раньше все люди строили Вавилонскую башню и понимали друг друга. И только за грехи их Господь дал им разные языки и развел в разные стороны. А потом сын Божий пришел на Землю, чтобы взять все грехи людские на себя.

– Ты, никак, хочешь возобновить строительство Вавилонской башни? – пошутил я.

– Без меня ее строят, – серьезно сказал Хесус, – да вот только к строителям пришли помощники, которые совсем не хотят строить эту башню, а хотят вытеснить строителей в пустыни и безлюдные места.

– Что-то не понял, о чем ты говоришь? – сказал я.

– Будь чистосердечен, Юлий, – сказал мужчина, – ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю. Если больному не говорить, что он больной, то он никогда не будет лечиться. Христос заповедовал жить в мире с другими людьми, и Будда говорил об этом, и Мухаммед тоже придерживался этих взглядов, но в жизни всегда находятся люди, которые святее самого Господа Бога и пытаются от его имени менять то, что Господом было сказано Пророкам.

Я сидел и как-то медленно соображал. Конечно, и в наше время было немало людей, которые всю жизнь были атеистами, занимали высокие посты, а потом вдруг внезапно прозрели и стали такими махровыми верующими, что от них даже священнослужители шарахались, особенно когда новообращенные переходили на старославянский язык или его стилизацию для лучшего понимания слушателями.

Похоже, и этот тоже из тех. Новый пророк. Обнаружил у себя третий глаз. Отрастил бородку под Христа. Начал говорить загадками, как бы чего-то недоговаривая и что-то такое подспудное имея в виду. Всегда можно сказать, а вот по этому поводу я вот говорил тогда-то в виде намека, а вы как люди недалекие и непосвященные, меня вообще не поняли. Такие заплетают бородку в длинную косичку. Берут и гитару и поют песенку про старика с мудреной фамилией, которые ползет по крыше, чтобы поиметь одну из мочалок, которые там загорают.