Заледеневшая
Шрифт:
— Елена, — произнес сэр Роберт, и я увидела, что он стоит у входа, через который мы только что прошли. В его руках лежал огромный конверт. Он передал его мне, и я с трудом его открыла.
Я достала ещё один толстый конверт оттуда, на нем было написано мое имя. Там находились еще несколько конвертов и пара дневников. Я вытащила все конверты и увидела на одном из них имя сэра Роберта, написанное мужским подчерком, а на другом имя Блейка, написанное наикрасивейшим курсивом.
Я передала сэру Роберту письма для него и для Блейка. Он бы не
Я сделала то же самое со своим.
Письмо было объемным.
«Моя дорогая Елена», — так оно начиналось, — «Я встретила свою первую любовь в ту минуту, когда познакомилась с твоим отцом, но, что такое любовь безусловная, я узнала, когда взяла на руки тебя. Ты была такой крошечной и хрупкой, я не могу представить, как смогу без тебя жить, и всем сердцем надеюсь, что ты никогда не прочтешь это письмо, потому что в противном случае это означает, что мне так и не представился шанс увидеть тебя снова. Я очень люблю тебя и безумно скучаю. Ты единственное, что мне нужно в этом мире, кроме твоего отца.
Отказаться от тебя ради твоего спасения стало для меня самым сложным решением в жизни. Я бы лучше сразилась ещё в двадцати войнах, если бы это помогло мне оставить тебя себе, но жизнь диктует свои правила.
Я пишу это письмо с глубочайшей грустью в сердце, но осознание того, что однажды ты прочтешь его, дарит мне немного радости.
Мы оставляем тебе все и надеемся, что этого будет достаточно, чтобы ты смогла простить нас.
Я сделала все, что могла, чтобы оставить тебя себе, но судьба была против нас с самого твоего рождения. Если бы только я была Лунным Ударом и могла увидеть, кто предаст нас в будущем, я бы сама разрезала его на части, лишь бы снова взять тебя на руки. Но, к сожалению, Мэлоуны лишены роскоши знать своё будущее.
Я люблю тебя сильнее, чем можно выразить словами, и я записала свои воспоминания, чтобы однажды, я надеюсь, ты их прочла.
Я бы хотела узнать, какой девушкой ты стала, и я бы отдала что угодно, чтобы познакомиться с той Еленой. И помни, я всегда буду рядом, пока мы не встретимся снова.
С любовью, мама».
Остальные письма я решила прочесть позже, потому что рядом со мной сейчас были обе мои подруги, и я с трудом пыталась удержаться от слез.
— Тшшшш, — сказала Бекки, и больше никто нечего не говорил — что ещё они могли сказать?
Среди писем было ещё одно. От моего отца. Он писал практически то же, что и мама. Как сильно он нуждался во мне и как сильно хотел быть вместе. Так же он написал, что раз я читаю это, то, вероятно, он уже мертв, но это не так. Он был заперт в Итане, и кто знает, что там творил с ним Горан. Я дала обещание, которое не должна была давать.
«P.S. Все, что находится внутри, принадлежит тебе,
Я посмотрела на сэра Роберта. Он все ещё читал письмо, но он, наконец, остановился и повернулся к стене.
— Почему ты не чего мне не рассказал? — тихо произнес он. Я ему сочувствовала, а Сэмми и ее мама подошли к нему.
— Все было бы иначе, если бы он доверил свою дочь мне, а не Тании. Она сбежала, когда должна была остаться.
— Пожалуйста, не надо, — сказала я и подошла к нему. — Я уже говорила вам и сказала тогда отцу, что Блейк нуждался в вас больше, и мой отец знал это. Он действительно доверял вам.
— Я бы остался, ты бы знала, кто ты.
— Я знаю, кто я, а если бы вы оставили свою семью, что бы случилось тогда? Всё так, как и должно было быть, — так однажды сказал мне Жако.
Он кивнул.
— А теперь постарайтесь избавиться от гнева и помогите найти «Хранилище F».
Мы пошли вдоль огромных хранилищ и, наконец, нашли ещё несколько за ограждением. В последнее из них вела дверь.
— Наверное, это «F», — сказала я.
Я взяла ключ и всунула в замочную скважину. Хранилище открылось, и мы все снова ахнули. На полках были сложены слитки золота, черные мешки, которые, вероятно, были полны бриллиантов, занимали небольшую полку.
Я передала письмо сэру Роберту.
— Внизу, в самом конце.
Он прочел последнее предложение, в котором говорилось, что «Хранилище F» принадлежит ему, и застыл.
— Что такое, Роберт? — спросила его Изабель.
В его глазах заблестели слезы, он взглянул на меня и покачал головой.
— Это не от меня, это от него, — сказала я.
— Я не могу. Это слишком много.
— Это его желание.
— Роберт? — снова обратилась к нему Изабель.
— Что за чертовщина тут происходит? — спросила своего отца Сэмми.
Он рассмеялся со слезами на глазах и обнял Изабель и Сэмми.
— Это наше, — прошептал он. — Мой всадник позаботился о нас даже после смерти.
— Что? — вскрикнули они обе, и он передал им письмо, где утверждалось, что «Хранилище F» принадлежит Лифам.
Изабель обхватила лицо ладонями.
— Этот паршивец добился своего. Он всегда добивался. Я не должен был оставлять его.
— Он приказал тебе уходить, Роберт, — Изабель снова обняла его, а по ее щекам катились слезы.
— Я мог бы остаться.
— Ты обрёк бы себя на муки, если бы не подчинился. Он хотел, чтобы ты жил. Я каждый день благодарю его за то, что он сделал.
Он обнял свою жену, и они оба заплакали.
— Мне так его не хватает.
Отец оказался прав. Я не могла сказать ему, что он все ещё жив. Он бы отдал жизнь, чтобы пробраться через лианы и воссоединиться со своим всадником.
— Я знаю, милый, нам всем тоже.
Сэмми все ещё была в шоке. Я схватила ее за руку и обняла.