Заложница теней

Васина Екатерина

— Аврора, — процедила я сквозь зубы, — Я не собачка, чтобы менять мне имя по желанию.

— Не собачка, ты — моя собственность.

Спокойно, мысленно приказала я сама себе, психов злить нельзя. А этот явно психически нездоров. В противовес спокойному голосу сам он сдержанным не выглядел. Скорее напряженным до предела.

— Меня зовут Доран. Я — предводитель Дикой Охоты, судья трех Дворов и Повелитель Теней.

«Ну хорошо хоть, не Наполеон», — только и сумела я подумать. Молча спрятала лицо в ладонях и расхохоталась. Над ситуацией, в которую угораздило влипнуть, над своей дуростью,

над всем. Вот где я успела нагрешить так, что запихнули непонятно куда, в компании с чокнутым?

Жесткие пальцы схватили меня чуть повыше локтя. Этот Доран ухитрился подойти абсолютно бесшумно.

— Иди сюда.

— Не хочу!

Я не хотела с ним никуда идти, не хотела, чтобы меня касались. Но Доран легко дотащил меня до окна. Хотя я изо всех сил упиралась и даже сделала попытку пнуть его.

— Прекрати! — шикнул он, перехватывая мою занесенную для удара руку. Теперь я оказалась в абсолютно проигрышном положении, хотя все равно старалась вырваться.

— Смотри, Рори, просто смотри.

Доран легко завернул мне руки за спину, прижал к себе, отчего я дернулась, и заставил встать напротив окна. Голой спиной я касалась его обнаженной груди, ненормально горячей. Он болен? У него бред на фоне высокой температуры?

Темная поверхность окна подернулась легкой рябью и исчезла, уступив место ясной прозрачности.

А у меня перехватило дыхание. Такого не могло быть!

Судя по всему, резиденция Дорана возвышалась над остальными строениями. И город был как на ладони. Странный, неправильный, вызывающий головную боль и тошноту. Чем больше я вглядывалась в сиреневые и белые здания, тем сильнее стучало в висках. Город дышал сумасшествием, по-другому и не скажешь. Ни одной прямой линии, хаотично разбросанные строения и улицы, которые, казалось, дышали. Ни единого деревца я не заметила, по крайней мере, привычного зеленого цвета. Зато много больших статуй, при виде которых тошнота стала невыносимой, хотя на первый взгляд ничего ужасного в них не было. Всего лишь абстрактно обработанный ослепительно-белый камень в прожилках темного.

— Пусти… — успела сказать, понимая, что не могу больше сдерживаться. Доран молча отпустил и даже сделал шаг назад. А я упала на колени, содрогаясь от рвотных позывов. Хотя в желудке было пусто до колик и стошнило лишь желчью. Странно, но после этого стало значительно легче, даже боль в висках отпустила. Теперь голова просто напоминала чугунный котел.

Что за реакция?

— Только не говори, что у вас повышенный радиационный фон, — простонала, продолжая стоять на коленях и пытаясь отдышаться. — Это…

— Я знаю, что такое радиация, — перебил Доран. Я буквально со скрипом повернула голову и увидела, что он стоит в двух шагах. Смотрит с интересом и одобрением.

— Тебе легче?

Я прислушалась к организму и неуверенно кивнула. Легче, по крайней мере, тошнота ушла. В голове еще стучало, плюс волнами стала накатывать слабость, но это могли быть последствия стресса.

— Думаю, через неделю пройдет, — «утешил» меня Доран и добавил: — Или раньше, если я сочту нужным.

Сочту? Сочту?!

— Где я?

— Руадх — город слуа [1] , Теней и Хаоса. Один

из трех Дворов фейри.

Я не выдержала и истерично хихикнула. Может, меня накачали какой-то дрянью, отчего пошли подобные галлюцинации? Или на самом деле я в коме после аварии? Нет, ну ведь это не может быть правдой!

— Ты не спишь и не сошла с ума, — словно угадал мои мысли Доран. — В последнем случае пришлось бы тебя убить. Так как ты стала бы мне бесполезной.

— Вот как?

— Именно.

1

Слуа — воинство неупокоенных мертвецов в шотландском фольклоре.

Он снова подошел, и я не успела отшатнуться, как меня резко подняли на ноги, вновь развернули к окну, заставляя смотреть на сиренево-белый дышащий город. На мгновение вновь подкатила дурнота и тут же исчезла.

— Руадх частично подчинен Хаосу, — голос Дорана над ухом вибрацией отдавался в глубине тела. — Не всякий человеческий разум выдержит его вид. Если ты не выцарапываешь себе глаза и не бьешься головой об пол, значит, все в порядке.

— То есть не факт, что я бы выдержала?

— Не факт.

Пальцы дернулись от желания дать в челюсть похитителю. Увы, не было сил, да и разум говорил, что ничего не выйдет. Слишком большая разница в силе. Он в своей стихии, а я едва стою от слабости.

— Когда устраиваешься на работу, Рори, то читай внимательно условия контракта.

— Не припомню там разрешения на продажу работников, — сумела огрызнуться я. На город смотреть одновременно не хотелось, и он притягивал взгляд. Так мы косимся на что-то отвратительное и завораживающее.

И хватит уже меня трогать! Я бы лучше продолжила сидеть на полу, чем стоять вот так, буквально в обнимку с незнакомым похитителем. Чьи пальцы обжигали сквозь тонкую ткань платья, а внешность пугала. Как и поведение.

— Иногда некоторые вещи можно указать завуалированно. В твоем случае было написано, что работодатель имеет право отправлять работника в вышестоящие организации по своему усмотрению и на неопределенный срок.

— … — вырвалось невольно. Никогда бы не подумала, что этот пункт можно так интерпретировать.

— И что теперь? Зачем я тут? В гарем? В сексуальное рабство?

Тут я выдохнула и заорала, выплескивая все накопившееся напряжение:

— За каким хреном я здесь?!

— За рабочим, — невозмутимо ответил Доран. О, а у него, оказывается, подобие чувства юмора есть.

— За каким рабочим? Хватит загадок, я их ненавижу, если они не касаются моей специальности! Если нужны мои рабочие качества, то достаточно прийти и попросить о помощи.

— Никогда слуа не просили о помощи! — прорычал Доран.

Меня развернули так, чтобы я снова оказалась с ним лицом к лицу. Жесткие пальцы обхватили подбородок, заставили смотреть в глаза, которые опять стали заволакиваться тьмой.

— Если я куплю человека, никто ничего не заподозрит. Если человек придет ко мне добровольно, то значит — мы в союзе. Или он мне дорог. И тогда жить такому человеку считанные дни. Знаешь почему? Потому что привязанность — слабость. А мы всегда ищем слабые места друг у друга.