Заложница в академии
Шрифт:
На войне это как будто бы запрещено, но зато как остро чувствуется.
Рейву и правда будто бы не страшно всё потерять. Ему плевать на тирана-отца. До тошноты мерзок Траминер. Он рад всё бросить, особенно если там, куда бы ни привели его решения, будет Брайт и не будет мучительной боли.
— Это чары, Рейв. И когда они падут ты пожалеешь, что выбрал меня. Ты возненавидишь меня, — шепчет Брайт, делает к нему шаг, осторожно касается его лица. — Ты вспомнишь, что я Иная, да ещё и Сирена, которая загубила твою жизнь. Рейв, я не хочу… — она выдыхает. — Я больше всего на свете не хочу однажды проснуться
Между бровей залегает отчётливая болезненная складка.
— Это не мы… это всё…
— Я тебя люблю, — спокойно перебивает её Рейв, теперь его слова наотмашь бьют Брайт. — И только по этой причине существуют чары, а не наоборот. Не они вызвали любовь. Они стали возможны из-за любви. И существуют пока я этого искренне хочу. Пока я тебе нужен и верю в это. Пока ты мне нужна и боишься отпустить.
Он поднимает страницу вырванную из книги о чарах и улыбается, словно только что получил целое состояние по завещанию.
Брайт хватает ртом воздух.
— Что ты несёшь?
— Ничего, — он жмёт плечами и смотрит на страницу. — Если верить этому, чары бы не возникли между безразличными друг другу людьми. Они просто не живут без любви. Они ею питаются.
Мир Брайт покрывается сетью трещин и угрожающе гудит, готовый рухнуть.
Она никогда в жизни не слышала, чтобы признание в любви приносило столько адовой невыносимой боли.
Я тебя люблю…
Да как он смеет?
Она же только что всё объяснила! Это слабость, чары. Да запретный плод, на худой конец, но только не любовь. Брайт мотает головой.
— Чушь! — она задыхается.
Слова Рейва слишком сильно жгут, оставляя в душе кровоточащие раны и тут же их бережно залечивая. Они слишком приятны и она сама уже в шаге от ответного признания, потому что такая буря эмоций пропадает впустую. Это самое прекрасное и самое пугающее, что она слышала.
— Нет. Я тебя люблю, — повторяет Рейв, убийственно спокойный.
— Это какой-то абсурд, это всё противоречит самой сути чар! Если ты не лжёшь, то мы не должны быть связаны! Мы не любили друг друга, мы чар не хотели, им нечем было “питаться”, мы сказали об этом сразу, стоило им возникнуть! Да ты меня ненавидел! Я же грязь для таких как ты, Иная! Я в твою сторону не смотрела, мне было вообще не до любви! Всё было просто!
— Всё никогда не было просто, — улыбается Рейв, поняв это ровно за секунду до того, как отвечает.
Всё всегда было не просто. Была девчонка в белом летнем платье, которую притащили в его дом ночью. Была девчонка, бегущая по берегу, смотрящая такими огромными розовыми глазами.
А Брайт злится, трясётся, психует.
Он уже всё понял, она — ещё не готова. И это самое плохое.
Кто знает, как скоро Брайт Масон примет происходящее между ними?
— Да ты меня не знал!
Рейв разворачивает листок и откашливается:
— Чары свяжут неравнодушного защитника и его оставленную на растерзание подопечную. С первого взгляда Защитник поймёт, что она — та самая. С первого её слова он будет с ней связан…
— Я… — перебивает Брайт.
— Вспомни нашу первую встречу, я увидел тебя и тут же рассеялась моя маскировка. Твой голос меня парализовал и я тебя отпустил, — Рейв возвращается к странице. — И чем сильнее привязанность защитника, тем сильнее и крепче будут чары.
— А ритуал? Взрыв в библиотеке?
— Если верить третьему пункту списка предостережений, то виной всему тот факт, что мы оба не знали о ритуале. По плану я сам должен был избрать тебя и связать с собой чарами, пообещав защиту. Это такой… вариант Фиама для особых условий. Для войны, другими словами.
— И как они… как это всё…
— Всё закончится, когда ты будешь в безопасности. Когда примешь тот факт, что тоже любишь меня. А если не любишь, то рано или поздно… найдёшь себе другого защитника и я буду больше не нужен. Пока ты нуждаешься во мне, я буду рядом. Я же говорил. Мы вместе — пока этого хотим. Гениальный дар от папы дочке… Невольный телохранитель.
— А если ты влюбишься в кого-то…
— Такого пункта в плане нет.
— Но как мог мой отец обречь тебя на это? Ты не зол? Это же катастрофически жестоко!
— Если бы я тебя не полюбил… никаких чар бы не случилось. Невозможно разжечь огонь из ничего. Значит что-то было сразу, Брайт. Твой отец поставил всё на микрошанс, что я влюблюсь в тебя и выиграл. Я — твой. У меня не было выбора не из-за чар, а… от природы, не знаю, кто там распределяет кому и кого любить. У тебя же есть выбор, если хочешь.
Брайт вскидывает голову и прежде чем дать себе отчёт в собственных действиях еле заметно качает головой в знак отрицания. На губах Рейва сама собой расцветает улыбка победителя.
Она ещё помнит, как всего четверть часа назад боялась отпустить его руку. Мысли путаются. Брайт боится. Она знает, что с ним хорошо, с ним — лучше всего на свете. Что он понимает, что он защищает, что он не отпустит. Что его жизнь ей важна, что хочется его целовать и обнимать, что он стал центром вселенной так стремительно и так просто, как никто и никогда.
Но в то же время столько “против”, и столько сомнений, что это не навязанные магией фальшивые чувства. Разве будь они естественными, случилось бы всё так скоро?
— Поэтому я почти тебя не ощущал, когда ты была счастлива, — улыбка играет на его губах в прятки. Он пытается её удержать, но всё равно не получается. Он слишком счастлив. — Я острее чувствую тебя, когда над нами беда. Я — Защитник.
— А я чувствую тебя, потому что…
— Ну давай, предположи почему? — смеётся он.