Заложник долга и чести
Шрифт:
Меня завели в банный шатер. В лоханке парила вода. Молодые орчанки, голые по пояс, с открытыми грудями размером с мою подушку весело переговариваясь, ждали жениха. Они готовились к представлению. Уж какие размеры «достоинств» у людей они знали. У орков, рабов людей хватало.
Понимая, что обряд есть обряд, я стесняться не стал. Меня начали раздевать, при этом притоптывая и тихо напевая какой-то мотив. Сняли куртку, потом рубаху. Их пальчики пробегали по моему телу и это было приятно, я прикрыл глаза и вдруг к своему ужасу почувствовал нарастающее
Руки девушек скользнули вниз, развязали веревку и мои штаны… не упали.
Вниз я не глядел. Я видел удивление на лицах орчанок. Одна присела передо мной и силой дернула штаны вниз. Не поддались. Она еще сильнее дернула.
Девушка не рассчитала. Штаны слетели, а «мальчик с пальчик» треснул ее по подбородку, да так, что она клацнула клыками и села назад. Я сам не ожидал увидеть то, что появилось. Лиан, паршивец, приложил свою руку к моей иллюзии
Это был триумф самца и стыд благородного человека, выставленного на обозрение со всем его дворянским достоинством. Все были ошарашены, в том числе и я. Лиан и Шиза валялись на песке и держались за животы. А я мужественно терпел, не скажу, что моральное унижение. Но неприятные моменты испытал. Та самая деваха что получила удар, ухватила меня руками и не отпускала. И что тут делать? Отбиваться? Я просто стоял и мысленно обзывал Лиана разными словами.
Две орчанки постарше, видавшие на своем веку многое, подхватились и выбежали из шатра. Оттуда послышалось громкое….
— У него… У него… вот такой! О боги, спасите Гангу!
Другие немного пришли в себя и, вновь запев, стянули с меня штаны и сапоги, отодрав от меня впавшую в ступор орчанку.
Я побыстрее вошел в лоханку и лег, пытаясь спрятаться, но куда там. Из воды одиноко торчала мачта без парусов, как у затонувшего неглубоко корабля. Я, покоряясь судьбе, закрыл глаза. Пусть делают что хотят. Но сделать ничего не успели. В палатку ударил огненный шар невероятных размеров. Шиза поставила свой купол прикрыв нас от огня.
Шатер сгорел мгновенно. И я увидел хурангу, кружащую над холмом. Дракон инферно взмыл вверх, набирая высоту.
— Твою дивизию! А это еще откуда? — понимая, какая опасность нависла над ставкой, я вскочив, как был голый, понесся к реке.
Орки разбегались. Тварь, непонятно как оказавшаяся здесь, стала вновь пикировать на меня. Я дождался момента, когда дракон инферно должен был извергнуть на меня огонь, резко принял в сторону и остановился, струя пламени пролетела мимо в лагах двадцати, опалив траву землю и кустики. А я, сменив направление помчался дальше. Хуранга вновь стала набирать высоту.
— Уходи в боевой режим, Виктор, — тревожно проговорила Шиза. Они с Лианом больше не смеялись, — собирай свою команду, я вас телепортирую поближе к горам снежных эльфаров.
Недолго думая, я перешел в боевой режим. Дракон неестественно завис на месте.
— А как же орки? — спросил я, — они не справятся с драконом.
— Дракону нужен ты. Ты уйдешь, он полетит тебя искать и скоро здесь сдохнет.
— Понятно, —
— Фу! — выдохнул я с облегчением и вышел в нормальный режим.
— Спаслись! — сообщил я друзьям и невесте новость, но они меня не слушали. Всех их взоры были устремленный мне на ноги.
— О боги! — прошептала Сулейма. Гради-ил крякнул. — Да уж!
— Ирри, а ты… ты почему голый? И что… это? — Красная как варенный рак, Ганга с трудом отвела взгляд. Уткнувшись им в горы, она произнесла дрогнувшим голосом.
— Не вздумай ко мне прикасаться, — предупредила она и слезинки потекли из ее глаз.
Только теперь я вспомнил, при каких обстоятельствах оказался голым.
Прыжком ушел за камни и переоделся. Проклиная себя за неосторожность и забывчивость, тоже красный от смущения, (я чувствовал, как пылают щеки) вышел.
— Не подумайте ничего такого, — начал я, — это все иллюзия для орчанок…
— Опасность! ложись! — вдруг негромко крикнул Гради-ил и первым упал на землю. Следом упали мы.
— Орки. Разъезд Муйага, — прошептал он.
Инферно. Браслет Курамы
Прокс сидел и отдыхал у выхода из пещеры. Рядом лежал и смотрел в потолок, глупо улыбаясь, Авангур.
— Мы прошли. Поверить не могу, — иногда повторял он, одни и те же фразы.
— Что там дальше? — вытирая пот со лба, спросил Прокс. — Горящая лава? великаны людоеды?
— Не знаю, — беззаботно проговорил Авангур. — Дойдем, увидим.
Они отдыхали еще с пол часа, наблюдая за работой паучихи.
В конце концов Авангуру надоело лежать. Он поднялся и, улыбаясь во весь рот, произнес.
— Пошли, брат. Нас ждут великие дела.
Их встретил тот же туман. И та же бесконечная неширокая дорога. Они шли молча. Даже Авангур, который по мнению Прокса, соскучился по разговорам, шел, хмуря брови. Они шли не менее двух часов. От нудного пути и раздражающего тумана Прокс стал нервничать, иногда он ловил на себе, быстрые взгляды Авангура. Потом тот стал отставать и медленно поплелся за спиной Алеша. Прокс несколько раз оглядывался и видел понурый вид соискателя. Тот все больше сникал и под конец стал вслух роптать.
— Дьявольская дорога! Чтоб она провалилась! Сколько можно идти? Я устал, и не хочу двигаться.
Прокс шел, не обращая внимания на его бормотание, и вскоре ему самому стало казаться, что эта дорога никогда не закончится. Оглянувшись, Алеш увидел, что Авангур сел на обочину и безразлично уставился себе на ноги.
— Эй, Авангур! — крикнул Прокс, — ты чего расселся?
— Я больше никуда не пойду, человек. Я устал, дорога эта тянется без конца. Мы все умрем на ней. Зачем спешить к своей смерти, если она сама придет сюда.