Заложник долга и чести

Сухинин Владимир Александрович

Глядя в спину юноши, Мару тихо хмыкнул:

— Ну-ну, посмотрим, как ты с казначейскими справишься.

Но я его услышал и понял. Значит, там ждет засада.

Все, что есть в центральном банке страны, для простых смертных недоступно. И пусть, хоть сам король повелевает, казначейские будут делать по-своему. У тех, кто сидит на государственных деньгах и штампует золотые монеты, свои законы, свои начальники. Другие им не писаны. Это я понял сразу, как только оказался в казначействе. Точнее, рядом с ним. Меня даже не пустили вовнутрь этого отдельно стоявшего дворца. Стражник внимательно проверил документы, на получение денежных сумм и вызвал начальника караула.

Дородный офицер мельком глянул на бумаги и лениво процедил.

— Приходите через неделю, запишитесь на прием, сейчас все заняты, — вернул требования и лениво пошел прочь.

Я, почесывая щеку, задумчиво посмотрел ему вслед. Как быть? Разнести здесь все к чертовой матери или быть более обходительным. Я понимал, что здесь правит божок денег и все на службе у золотого запаса преисполнены осознанием своей значимости. Уходить и жаловаться было бессмысленно, здесь царят устоявшиеся порядки. Я перевел взгляд на стража с алебардой.

— А скажи-ка мне, служивый, — обратился я к нему. — Сколько нужно дать золота и кому, чтобы попасть вовнутрь.

Страж королевского золотого запаса вытаращился на меня и встопорщил усы. Хотел возмущенно что-то проговорить, но я быстро сунул ему в руки увесистый мешочек. Ощутив его вес, он как-то быстро успокоился и моментально убрал кошель под кирасу.

— Золото, серебро? — Деловито спросил он.

— Обижаешь, — ответил я, — золото, конечно.

— Значит так, Вашбродь, слушайте внимательно. Пятьдесят золотых начкару (начальнику караула) и он Вас сведет, с кем надо. Значиться, дальше, тому, с кем он сведет, сто золотых уже. Он отведет Вас к дежурному писарю. Тот сам назначит «скока». И ежели дадите, то все будет у Вас в порядке. Вот есть же понимающие господа, — он уважительно посмотрел на меня. — А то «ходют», тут понимаешь, требуют. Я сейчас позову старшого. А Вы уж не подведите меня.

— Ни в коем случае, служба, — улыбнулся я, приободряя стража. — Зови начкара.

Снова вышел тот же старший и повел меня в караулку. Получил сотню золотых и стал инструктировать.

— Я Вас, тан, отведу к младшему писарю, ему дадите двести золотых. Он отведет вас к дежурному писарю, тот попросит пять процентов от полученной суммы, и все для вас сделает. Вас устроит такой расклад? — он испытующе посмотрел на меня.

Вот он, капитализм во всей своей красе. У чиновника задача сидеть и не давать, отжимая себе долю. Зато, если ты поделишься с ним кровно нажитым, нет такого закона, который бы он не смог обойти. Он, как червь в яблоке, прогрызает ходы в обход твердой сердцевины и жрет, жрет и даже не давиться.

— Да вы поймите, — начкар принял мое молчание за сомнение. — Обычным путем Вы будете ходить сюда трик или больше. Надумаете жаловаться, так начальство найдет тысячу отговорок. То бумаги оформлены не совсем верно, то подпись не разборчива, то нужен еще один экземпляр требования или же, например, вот у вас печать смазана, уже непорядок. А писарь должен будет поделиться с инспектором, который подпишет выдачу. У Вас, тан, он не возьмет, а у своего всенепременнейше. А инспектор должен отдать часть доли главному инспектору…

— Да, все я понял, любезный, я согласен, — остановил я его объяснения. — Все жить хотят, и хотят жить лучше.

— Вот, правильно заметили, тан, — успокоился он. Поднялся и предложил, — идемте, я Вас отведу в малую приемную.

Дальше все случилось, как он и говорил. Младший писарь, потом дежурный писарь. Тот сразу предложил мне расписаться в получении. Но я уже, понимая с кем имею дело, заявил твердо.

— Сначала деньги,

потом подпись, — он хотел что-то возразить, но я положил ему руку на плечо. — Уважаемый, мы деловые люди и между нами все должно быть по-честному. Я получаю свое, Вы — свое, и мы расходимся, довольные друг другом.

— Это, конечно, так, — замялся он. — Но тут еще подарки из сокровищницы. Вы пойдете туда, и вас снова заставят платить. А я могу вам помочь решить и эту проблему. Вы знаете, что они начнут говорить, этого нет, возьмите вот это…

— Понял. Сколько?

— Еще один процент, и я принесу сюда все что есть в списке.

— Приятно иметь дело с профессионалами, — похвалил его я. — Договорились, жду.

Теперь я понял, какие цепочки и какие взаимосвязи опутали финансы королевства. Тут мои методы прийти и порвать всех, просто не прошли бы. Что толку если я силой пробьюсь к сокровищнице, если мне потом скажут, что печать не такая. И что было бы, приди я к Мару и заявлю, что мне не дают денег, потому что плохо печать поставили. Результат был прогнозируемым мне бы пришлось его убить, чтобы он меня не подставил под неудовольствие короля. В конечном счете, мне и на это было бы наплевать, если бы не одно большое «но». Все мои действия отслеживает дядя Рок, и с его-то тысячелетним опытом интриг и подстав, он разыграет эту партию, как гроссмейстер. Вывод напрашивается один. С волками жить, по-волчьи выть. Тем более, что я не собирался, отдавать оркам, с таким трудом полученные деньги. Поэтому мог поделиться ими с нужными людьми. Иметь связи, лучше, чем иметь гору трупов. За которые еще и отвечать придется. Кроме того, кто вообще мог подумать, что оркам нужно золото? Как в Вангоре мало знают об их традициях и жизни! Все меряют своим аршином. Но, с другой стороны, для меня же лучше. По поводу подарков совет даст Ганга. Надо будет невесту взять с собой. И с дедом повидается и поможет в случае чего.

За размышлениями незаметно пролетело два часа. Вернулся писарь с помощниками, и вскоре у меня было сто тысяч золотых без шести процентов и сундучок редкостей на подарки. Шиза мгновенно пересчитала золото и сообщила, что все верно.

Писарь думал надо мной посмеяться и подзаработать. Он хотел посмотреть, как я буду таскать эту груду один. Даже приготовился, оказать помощь за отдельно взятую плату. Но я отказался, поблагодарив его и все моментально спрятал в сумку. Клерк, увидев, как золото и сундук исчезли, посмотрел на меня с нескрываемым уважением.

— Заходите еще, — провожая, пригласил он.

— При случае зайду, уважаемый, — и клерк от удовольствия расцвел. Ничто нам не дается так дешево и ничто так дорого не цениться, как вежливость. Тем более, вежливость аристократа, проявленная к простолюдину.

Глава 2

Провинция Азанар. Горд Азанар

Вернулся я в Азанар своим телепортом и сразу направился к дому Груты. На стук вышла Су. Окинула меня прищуренным взглядом и озадачила своим вопросом.

— Чего приперся?

Мда. Девушка в своем репертуаре. Все также груба и недовольна. «Обижена разлукой с Фомой, — понял я, и меня считает помехой в их жизни. Значит, мало с ней работает снежный учитель, или она необучаема. Или, — постарался я успокоить себя, — прошло мало времени с начала обучения». Проводить ритуал кровной связи и подчинения я пока не стал. За делами не нашлось времени.

Я посмотрел на нее, вздохнул и сказал.

— Давай сначала. Зайди в дом, я постучу, ты выйдешь и спросишь по-другому.