Заложник долга и чести
Шрифт:
— Можешь, бригадир, — каким-то внутренним чутьем, я понял, что называть его теперь этим именем не надо. Раз имя сокровенное, то оно не должно звучать в устах. Малыш пришел в восторг.
— Ты чтишь наши традиции Видящий! Говори, все выполню!
Сначала я хотел эту бригаду копателей отправить к Року. Но после общения с Беотой решил отправить их к ней. Посмотрим, как запоет эта прелестница, когда будут дырявить ее гору. А, с другой стороны, пусть Рок думает, что дырявят мою. Не будет лишний раз ко мне лезть.
Странным делом,
— Твоя Гразекобра неисправна. Почини ее и с бригадой перенесешься на новое место добычи. Там этерниума гораздо больше.
Как переправить проходческие машины я знал. Это потребует благодати. Но для хорошего дела мне не жалко.
Через несколько ридок мы были в пещере, где застряла машина Ёды. Тот печально поцокал языком.
— Тут, Владыка, этерниум нужен. Без него никак, — он развел руками.
— Я могу дать, — сразу сообразив, что на этом можно еще и что-то выгадать, ответил малышу. — Но будешь должен.
— Только позови, я отработаю, — не стал кочевряжиться мой новый гость.
Я улыбнулся и передал ему немного благодати. Шланги восстановили свою целостность на глазах. Малыш сноровисто пролез под машиной, достал другой шланг и стал заправлять гидравлическую жидкость в механизм.
— Запас всегда нужен, — сообщил он мне мудрость всех водителей во всех вселенных. — Пошли, посмотрим, как идут дела у братьев, — предложил он.
Я только пожал плечами и перенес нас к ближайшей дыре. Мы прошли по проделанному коридору, утопающего в клубах дыма и приблизились к Гразекобре. Комбайн чихал, стонал, вращал всеми механизмами и… и стоял на месте. С места оператора раздавалась отборная ругань.
— Да чтоб ты сдохла! Э-э-э! А ну пошла!
Водила выключил машину, соскочил со своего места и полез под комбайн.
— Да что же это такое, Гразекобра тебя трахни. Чего ты стоишь на месте? — Весь перемазанный машинным маслом и пылью близнец Ёды выбрался из-под машины. — Привет, брат, — мимоходом поздоровался он, мельком глянул на меня, и полез снова на свое место. Он завел свой трактор. Тот попыхтел. Попыхтел и заглох. Еще бы, грунта для загрузки бункера нет, а Лиан впитывает в себя энергию и впитывает. Куда только ее девает? Я не чувствую переполнение.
— Будь проклят тот день, когда эта Крячкодрышь досталась мне в наследство! — заорал механик и, вскочив, стал пинать свою машину. Затем выскочил, пробежал довольно ловко между шлангов, нырнул под кольцо и спрыгнул к нам.
— Вот видишь, брат, наш отец был сволочь. Не мог перед смертью купить новые агрегаты. Жмот старый. Подсунул мне старье, а я должен мучиться. Чтоб он паленой эртениумкой упился! Чтоб ему самая старая фейри не дала, — близнец сплюнул и только тогда посмотрел на меня. — Это кто? — спросил он.
— Это, брат, Видящий сокровенное. Ты будь поосторожней с ним. Он
— Правда, что ли? — не поверил он.
— Правда-правда, — подтвердил Ёда, — посмотри на меня у меня новое имя.
— О — оо-о, — пораженно протянул второй джедай.
Как уж они видели изменения, я не знал. Я ничего особенного в бригадире не видел. Каким был джедай, таким и остался. Братишка оживился.
— Видящий, может ты знаешь, что надо делать? У меня моя старушка заглохла. Бьюсь, бьюсь второй час, и все без толку, — он с надеждой посмотрел мне в мои честные глаза.
— Знаю, Короткоухий, — важно ответил я. У брата Ёды уши были значительно короче. Тот схватился за сердце. Тоже стал серый как пыльный асфальт в сухую погоду и закатил глаза. — Я погиб! — прошептал он. — Теперь всем будет известно мое сокровенное имя.
С интересом разглядывая малыша в замусоленном комбинезоне, я внутренне усмехнулся. Святая простота. Их родитель тоже не мудрил с именами. У кого голова была большой, назвал Головадвауха. У этого уши короткие назвал Короткоухий. Замечательно!
— Не бойся, я никому ничего не расскажу, — поспешил я успокоить водилу.
— Правда? — тот как-то быстро пришел в себя, даже удивительно только, что он, как Гамлет драматично хватался за голову, декламируя «быть или не быть», и вот уже настроение его заметно улучшилось. Смешные ребята, верят всему. Надо будет это учесть. Видимо, у них дома не врут. Интересно, как же они там выживают? — подумал я, с еще большим интересом разглядывая малышей.
— Говори, что надо сделать? — вспомнил Короткоухий наш прежний разговор. Его мордочка прямо вытянулась, чтобы лучше услышать откровение из уст самого Видящего.
Я кашлянул в кулак. — Ишь, какой быстрый. — ответил я. Задумчиво почесал щеку, словно размышляя, говорить или нет. Малыш от нетерпения стал притоптывать. — Ты знаешь, что за информацию надо платить? — спросил я, уже зная, что ему скажу. Осталось только не заржать, когда он услышит мои советы.
— Конечно, знаю, — спокойно ответил малыш и весь обратился вслух.
— Тогда ты мне отработаешь, когда я тебя позову. — Я испытующе уставился на джедая. — Согласен?
— Конечно, согласен, говори! — решительно заявил мой собеседник и приготовился слушать. Лапки сложил у груди, склонил головку на бок и замер, внимая.
— Новая Гразекобра нужна, однако, — как ни в чем не бывало ответил я и уставился невинным взором на разинувшего рот Короткоухого. Тот долго переваривал то, что я ему сказал. Хлопал глазами, морщил лоб, жевал губами, силясь понять глубину моей мысли. Затем сдвинул шапку на затылок. Посмотрел на брата и выдал.
— Ну, что я говорил, брат. Даже видящий знает, что нужна новая прушка, — потом посмотрел с надеждой на меня и спросил, — а дальше что?
Ёда покачал головой и повернулся ко мне.