Заложники
Шрифт:
Вдруг до Шимански донесся странный звук, будто кто-то простонал сквозь зубы. Он озадаченно прислушался и понял, что ему не померещилось: приглушенное мычание повторилось.
Соскочив с кресла, он распахнул дверцу платяного шкафа и обмер. Из шкафа на Шимански выпучился связанный подтяжками по рукам и ногам голый толстяк с кляпом во рту.
– Мать честная, вы кто такой?
– изумился солдат. Багровая от натуги физиономия толстяка перекосилась, он тщетно пытался вытолкнуть кляп. Спохватившийся Шимански выдернул у него изо рта осклизлый от слюней,
– Поднимай тревогу, придурок! Живо!!
– благим матом завопил связанный, после чего изрыгнул целый шквал площадной брани.
– Да в чем дело?
– продолжал недоумевать Шимански.
– Вы кто, собственно, такой?
– Я контр-адмирал Букстен, ублюдок! Шимански метнулся в кабинет к интеркому, срывающимися пальцами набрал номер.
– Але, караулка?
– спросил он, услышав нечленораздельный вялый ответ.
– Ну, караулка, - подтвердил сонный бас.
– Чего надо?
– Тут контр-адмирал Букстен велит объявить боевую тревогу.
– Чего-о? Кто это говорит-то?
– Брогер, здесь я, Шимански.
– А где контр-адмирал?
– недоверчиво поинтересовался сержант.
– Он в шкафу, голый. Шибко ругается. Разводящий караула раскатисто заржал.
– Слушай, ты, клоун хренов, - выдавил он сквозь хохот.
– Иди-ка со своими розыгрышами знаешь куда?
– Да я серьезно, какие тут шутки...
– растерялся Шимански.
– Брось придуриваться. Контр-адмирал только что улетел на своей яхте.
Из динамика донеслось короткое попискивание - сигнал отбоя. Шимански в нерешительности занес руку над интеркомом, собираясь снова набрать номер. Однако передумал и, выключив аппарат, вернулся в холл.
– Мне разводящий не поверил, ваше превосходительство, - понуро сообщил он, не глядя на голого контр-адмирала.
– Подумал, что я его разыгрываю.
– Идиоты!!
– взревел Букстен.
– Развязать меня, живо!
Неуклюже повернувшись в тесном шкафу, он подставил Шимански связанные на спине руки. Тот едва не сломал ноготь, возясь с туго затянутым эластичным узлом.
– Никак не получается развязать, ваше превосходительство, - пожаловался он волосатой жирной спине.
– Тогда разрежьте, - велел контр-адмирал.
– Резать жалко, подтяжки уж больно хорошие, дорогие, - заботливо рассудил Шимански.
– Ваши?
– Режьте!
– сдавленным от злости голосом прорычал Букстен.
– Ладно, как скажете, ваше превосходительство.
Вынув из ножен тесак, Шимански в два счета перерезал путы. Шумно сопящий Букстен вывалился из шкафа, отшвырнул обрезки подтяжек и направился в спальню.
– Где мои чемоданы?!
– истошно заорал он оттуда.
– Не могу знать, ваше превосходительство. Когда я пришел, тут никаких чемоданов не было.
Послышался новый залп грязной ругани, треск разрываемого пакета, шелест эрзац-ткани. Затем Букстен прошел через холл в кабинет, закутанный в простыню из запасного комплекта белья. Растирая затекшие запястья, он сел боком на столешницу, склонился над интеркомом и набрал три единицы - стандартный для всех кораблей номер каюты командира.
– Я слушаю, - после нескольких протяжных гудков отозвался сонный голос Горштальца.
– Капитан, это Букстен, - выпалил контр-адмирал.
– Немедля объявите по кораблю боевую тревогу. Наш заложник вырвался из лазарета. Он напал на меня и похитил мою одежду.
– Надеюсь, вы невредимы, ваше превосходительство?
– забеспокоился Горштальц.
– По счастью, да.
– Где вы находитесь?
– У себя в номере.
– Я сию минуту пришлю охрану, - пообещал капитан.
– Нет, это излишне, - возразил Букстен.
– Лучше поднимите по тревоге всех до единого, вооружите, пусть обыщут линкор.
– Слушаюсь, ваше превосходительство.
– Да, вот еще что, - спохватился контр-адмирал.
– Предупредите людей, что этот парень крайне опасен. Дело в том, что у него феноменальные способности к гипнозу. Поэтому, как только его обнаружат, пусть стреляют на поражение. Попытки взять его живым могут слишком дорого обойтись. Все, выполняйте.
Отключив интерком, Букстен возвратился в холл, отирая на ходу лоб уголком простыни.
– Ваша фамилия?
– спросил он, исподлобья глядя на своего спасителя.
– Рядовой Шимански, ваше превосходительство. Неспешно ползавший поперек холла кибер добрался до раскиданных по паласу обрезков подтяжек и засновал туда-сюда, вбирая их в свое чрево.
– Как вы здесь очутились?
– Меня прислал господин лейтенант Лу-Нгева, чтобы я тут сделал уборку. Ну и... Вот, я убирал, ваше превосходительство...
Оробевший Шимански указал на хлопочущего киберуборщика.
– Что за уборка среди ночи?!
– рявкнул Букстен.
– Наверное, вышла какая-то путаница, ваше превосходительство...
– Шимански потерянно развел руками.
– Вот сержант Брогер, тот сказал, что вы отбыли с линкора на своем корабле. А лейтенант решил небось, что вы освободили номер...
– Да вы все что, сбрендили?!
– вознегодовал Букстен, тут же осекся, и на него нашел столбняк.
Наконец контр-адмирал сообразил, что именно произошло. Хрипло выругавшись, он ринулся к двери, открыл ее и понесся по коридору в развевающейся простыне, похожий на бесноватое привидение с багровым пучеглазым ликом удавленника.
– Ведь кому сказать, не поверят, - задумчиво произнес Шимански, усаживаясь обратно в мягкое кресло.
– А ругался он неплохо. Загибы старомодные маленько, но зато от души...
Глава 12
НЕ ИЗВОЛЬТЕ ВЫ ТАК ВОЛНОВАТЬСЯ, НИКУДА ОН НЕ ДЕНЕТСЯ
Если бы ненависть могла испепелять, командная рубка линкора "Звездный гром" сгорела бы дотла в мгновение ока. Букстен метался по ней, как зверь в клетке, и трясся от злобы. Одолженный ему Горштальцем мохнатый купальный халат трещал под мышками, а полы шлейфом волочились по палубе.