Заложники
Шрифт:
Толстяк притих и, похоже, покорился судьбе, прекратив сопротивление. Конвоиры вытолкнули его в длинный узкий коридор и повели вдоль ряда пронумерованных дверей. Бритоголовый и курчавый шагали позади скованной наручниками пары, каждый держал правую руку в оттопыренном брючном кармане. Затем они свернули на лестницу и начали спускаться к двери с табличкой "Выход только для персонала". Курчавый конвоир забежал вперед, отпер и распахнул дверь на нижней лестничной площадке, выглянул наружу, осмотрелся.
– Все чисто, - сообщил он.
Из кондиционированной прохлады космопорта они вышли в душную, липкую тропическую
– Туда, - коротко велел мужчина в цветастой рубахе.
– Имейте в виду, если вы меня не отпустите...
– начал было арестованный повелительным тоном.
– Еще раз говорю: заткни хайло!
– ...тогда я вынужден буду вас убить, - закончил толстяк.
Бритоголовый коротко размахнулся, чтобы отвесить еще один удар по затылку ослушника, однако тот неожиданно присел на корточки, прижав руки к груди. Послышался скрежет, звонкий щелчок, что-то брякнуло.
А в следующее мгновение толстяк выпрямился, перед глазами одетого в черную водолазку крепыша взметнулась красная трехпалая лапа, и кривые острые когти полоснули его по лицу. Парень вскрикнул, отшатнулся, прикрыл лицо ладонями, на его запястье болталась перекушенная цепочка наручников.
Толстяк развернулся, присел и с хаканьем, как будто рубил дрова, сделал нечто вроде фехтовального выпада, выбросив вперед окровавленную длинную лапу, торчавшую из левого рукава-белого костюма точно трезубые вилы.
Бритоголовый мужчина в цветастой рубахе скорчился, со сдавленным стоном повалился наземь, зажимая руками разодранный живот. Выхваченный им из кармана тупорылый полицейский бластер брякнулся на мостовую.
Нападение оказалось настолько молниеносным и неожиданным, что курчавый парень замешкался, выхватывая из кармана оружие. Длинные изогнутые когти сомкнулись на его предплечье и легко перекусили его словно тростинку. Отпрянувший с диким воплем изувеченный взмахнул культей, забрызгав лицо толстяка кровью.
– Я предупреждал вас, - тяжело дыша, произнес тот.
Расширенными от ужаса и боли глазами курчавый оперативник уставился на разъяренного толстяка, выставившего вперед уродливую красную лапу. Спустя несколько тягучих мгновений парень пришел в себя и резко нагнулся, протягивая уцелевшую руку, чтобы схватить свой бластер, валявшийся рядом с обрубком его правой руки. Коготь обрушившейся сверху лапы с хрустом вошел меж шейных позвонков, разом обмякшее тело повалилось на плиты мостовой.
Чуть поразмыслив, толстяк подобрал бластер убитого правой рукой, сохранившей прежний вид, и сунул за пояс густо усеянных кровавыми крапинками брюк.
Между тем дверцы автофургона распахнулись, из него выскочили еще двое мужчин. Бегом устремившись к месту схватки, они выхватили бластеры из подплечных кобур. Завидев это, толстяк метнулся обратно к двери, через которую его вывели на автостоянку. С неожиданным проворством он юркнул в здание, прежде чем преследователи успели открыть стрельбу.
Взбежав по лестнице на второй этаж, толстяк промчался по пустому коридору до конца и услышал, как позади него по ступенькам загрохотали ботинки преследователей. К счастью для него, дверь оказалась незаперта.
Очутившись в той комнате, где помещалось нечто вроде бухгалтерского отдела и откуда конвоиры повели его на выход, он поспешно повернул торчавший в замке ключ. Вторая дверь вела из комнаты в зал таможенного досмотра, перед ней толстяк остановился в раздумье, которое продлилось недолго. Вскочив на один из конторских столов, он выглянул в широкое ленточное окно, тянувшееся вдоль низкого потолка, и обнаружил, что оно выходит в просторный зал ожидания для прибывающих.
Между тем в коридоре послышался топот, подбежавший с той стороны человек рванул дверную ручку. Обнаружив, что заперто, преследователь, недолго думая, прострелил замок из бластера, ударом ноги распахнул дверь и, метнув газовую гранату в помещение, шарахнулся за косяк.
В ту же секунду толстяк вышиб локтем стекло, крепко ухватился когтями мускулистой лапы за верхний край рамы, подтянулся и ногами вперед спрыгнул в зал ожидания. Позади него грохнул разрыв гранаты, из разбитого окна выплеснулись белесые клубы слезоточивого газа.
Приземлившись меж двумя рядами кресел на четвереньки, толстяк живо распрямился и понесся по залу, размахивая выхваченным из-за пояса бластером. Оказавшиеся на его пути люди с воплями ужаса шарахались, разбегались кто куда.
Сразу же в конце зала показались одетые в одинаковые синие костюмы плечистые мужчины из числа тех, что скрытно патрулировали подступы к таможне. Они побежали меж рядами кресел, продираясь сквозь встречную толчею, и тогда толстяк, не целясь, навскидку выстрелил из бластера в их сторону. Без промедления грохнул ответный выстрел, но стрелявший промахнулся, поскольку метил толстяку в голову, опасаясь задеть кого-либо из метавшихся по залу обезумевших пассажиров.
Среди одномастных синих костюмов выделялся седой шевелюрой сутулый худощавый человек - единственный, кто не выхватил бластер из подплечной кобуры.
– Не стрелять!
– бешено крикнул он.
Охваченная паникой толпа бурлила, одни кидались к выходам, ожесточенно отпихивая друг друга локтями, другие бросались под кресла в поисках укрытия. Обильную крепкую ругань мужчин перемежали пронзительные женские взвизгивания. В довершение всего кто-то в дежурной части космопорта додумался включить пожарный ревун, и вибрирующий заунывный сигнал тревоги приумножил паническую неразбериху.
Примерно с десяток вооруженных людей, рассыпавшись цепью, преследовал беглеца в белом костюме, и еще не меньше дюжины крепких мужчин с бластерами проталкивались сквозь давку с обоих концов продолговатого зала.
Таким образом, оба выхода из помещения оказались перекрыты, но толстяк, завидев рядом с сувенирным киоском дверь служебного хода, ринулся к ней. Обнаружив, что дверь заперта, он выстрелил в замок из бластера, затем ударом ноги распахнул ее и рысью припустил по лабиринту перекрещивающихся коридоров, то и дело сворачивая наудачу, куда глаза глядят. При очередном повороте он едва не сбил с ног девицу в таможенном мундире и форменном зеленом парике. Та истошно завизжала, увидев забрызганного кровью человека, и вжалась спиной в стену. Толстяк остановился перед ней, протянул правую руку с никелированным браслетом наручников на запястье и сгреб в кулак воротничок ее накрахмаленной блузки, пристально исподлобья глядя ей в глаза. Девица оцепенела, притихла, ею овладело нечто вроде паралича, и вдобавок появилось тошнотворное ощущение, как будто ледяные пальцы погрузились в ее черепную коробку и методично ворошат мозг.