Замечания на статью в русской истории Г. Устрялова под названием «Покорение Руси монголами»

Нынешние наши учебники по истории и землеописанию Средней и Юго-Восточной Азии на редком шагу не сбиваются с прямого пути при безразборчивом последовании ученым Западной Европы. Петр Великий, предприняв ввести науки и художества в Россию, нужным нашел для сего дела призвать европейцев с запада, и в царствование его, по-видимому, все шло соответственно предположенной им цели. Русские учились у иностранцев всему, что требовалось для просвещения отечества, но в последствии исподоволь научились следовать всему иностранному безусловно. В настоящее время подражание Западной Европе простерлось до того, что мы не токмо отечественный язык облекаем в формы иностранных языков, и без нужды употребляем слова чуждые русскому языку; но даже тщеславимся усовершенствованною способностью подражать иностранцам Западной Европы, и в этом поставляем высшее достоинство наших умственных способностей и успехов. Никто не может порицать нас за подражание западным европейцам в разных художествах, в усовершенствовании которых они далеко опередили нас, ни осуждать за усвоение разных по точным наукам открытий или изобретений, в которых они и доныне первенствуют над нами. Это и похвально и полезно; но никак не можно одобрять то, что мы с безусловную доверенностию следуем превратным мнениям западных писателей о таких вещах, которые гораздо ближе к нам, нежели к ним, и о которых по этой причине мы с большею основательностью можем судить, нежели западные писатели. Стыдно сказать, что у нас даже ученые пренебрегают чтением ученых книг, писанных на русском языке, и не читают под единственным предлогом, что трудно найти что-нибудь дельное в них. По мнению нашей читающей публики ум может быть только в иностранных книгах; но если с должным вниманием будем разбирать ученые произведения иностранных писателей, то откроем, что они нередко, по китайской пословице, осла называют лошадью, козу коровою; а суждения их о вещах, особенно в Истории и Землеописании Средней и Юго-Восточной Азии, не умнее суждений слепорожденного о цветах. Не нужно нам ни много доказательств на эту истину, ни далеко искать их; а довольно разобрать статью «Покорение Руси монголами», составляющую первое отделение в третьей главе русской истории г. Устрялова.

Стр. 191. Виною

нашего злосчастия был дикий татарин.

Коренного слова татарин нет ни в каком азиатском языке. Западные европейцы, вероятно, вначале приняли это слово от русских, и под сим именем разумели обитателей Средней Азии, служивших под знаменем Чингис-Хана и преемников его, а в последствии неправильно распространили его на три народа, искони занимающего Среднюю Азию: тюрков, монголов и тунгусов. Три сии народа отличны один от другого и обликом, и языком, и обычаями; но ученые Западной Европы, по совершенному неведению сего различия, слили их в один народ, а в последствии, для прояснения сбивчивости в понятиях, принуждены были прибегнуть к странным выражениям: монгольский татарин, маньчжурский татарин, вместо монгол и маньчжур, а иногда обоих называют общим именем: китайские татары, и пишут: татары составляют народ воинственный. Кто же эти татары: тюрки, монголы или тунгусы? А что русские летописцы, при первом нашествии монголов на Россию, под словом татарин также разумели воинов и Чингис-Хана, без различия племен, то ясно видно из слов софийского временника: приидоша неслыхании безбожнии Моавитяне, рекоми татарове, их же добри ясно ни кто не свеет, кто суть и откуда приидоша, и что язык их, и которого племени суть, и что вера их; зовут я татары. Если монголы были в то время народ неведомый русским ни по торговым сношениям, ни по слухам, то каким же образом последние знали, что зовут я татары? Отсюда с большою вероятностию можно заключить, что монголы вторглись в Россию в 1224 году еще под прежним народным своим названием татань, а по северному произношению татан. Русские изменили это слово в татар, и первые сообщили монахам, отправленным в половине XIII века, а папские послы, из ревности к вере, превратили это слово в татар. Впрочем мнение мое есть только догадка, основываемая на правдоподобии, довольно вероятном. Но как наибольшая часть войск, с которыми монгольские полководцы произвели второе вторжение в Россию в 1237 году, состояла из кыпчаков, т. е. киргизцев и казаков, принадлежавших к тюркскому племени; то русские мало-помалу перенесли слово татарин на всех инородцев, говорящих тюркским языком и исповедающих магоммедов закон, и доныне исключительно употребляют это слово в последнем значении: напр. крымский татарин, оренбургский татарин, ташкентский татарин; но монголов и тунгусов никогда не называют татарами. Западные европейцы, напротив, удержали слово татарин в прежнем неопределенном значении, а русские ученые, следуя им, делают странное смешение в понятиях, называя и тунгуса и монгола татарами. Недавно один из русских ученых напечатал, что казанские татары в 1028 взяли какой-то город в Китае. Это чудо из чудес, ибо Казань в то время еще не существовала: кто же были казанские татары? Вот новая задача Копенгагенскому обществу, учрежденному для исследования древностей. Г. Устрялов, может быть, скажет нам, что наши ученые по учебникам знают уже, кого в его истории должно разуметь под словом татарин. Этот ответ, скажу откровенно, весьма неудовлетворителен к оправданию безразборчивого последовання западным ученым, потому что если приведется читать историю народов Средней Азии, правильно переведенную с какого-нибудь азиатского языка, то все, содержащееся в ней, покажется без-толковщиною, которую трудно согласить с историею народов Средней Азии, написанною по руководству ученых исследований какого-либо западного писателя, и при том, что неизбежно, с европейским правописанием азиатских собственных имен. Но положим еще, что, читая ис/орию азиатских народов, единообразно написанную, можно единообразно понимать и самые вещи; но если они написаны сбивчиво, неверно, и нам это в глаза скажет какой-нибудь простодушный азнатец, то не покажется ли он нам невеждою? А подлинные в сем случае невежды суть знаменитые европейские писатели, исказившие и историю, и землеописание Средней Азии; русские ученые только помогли им расширить пределы Даурин втрое более, нежели сколько заключает в себе истинная Даурия. Наконец, можно спросить, что за необходимость называть Чингис-Хана диким татарином? Вероятно, что эти слова употреблены для пышности в слоге, а не для чего иначе; но подобные мишурные украшения не возвышают, напротив, уменьшают истинные достоинства исторического слога. Исторический рассказ должен быть прост, краток, ясен, определителей, верен. Напыщенное крспоречие несвойственно ему.

Там же. Средняя Азия, обширная полоса степей от Волги до Японии, от южных пределов Сибири до Китая, Тибета и Каспийского моря, искони были обитаема кочевыми народами.

Какая обширная полоса неопределенности в словах! Степи в Средней Азии делятся на две половины, восточную и западную, перерезанные от севера к югу обширными хребтами гор. Западная половина простирается от Каспийского моря на восток до гор систем Алтайской и Болорской. Восточная половина тянется от Яркяна и Тарбада-тая на восток двумя обширными полосами, соединившимися за оконечностью Восточного Тюркистана, и потом оканчивающимися у Чахара и Хулунь-нора. Далее в Маньчжурии уже вовсе нет степей. От западных ее пределов, т. е. Аргуни и Корлоса на восток до Восточного моря, почти на двадцать степеней долготы одни горы, леса и реки. Далее на восток лежит Япония, отделяемая от Маньчжурии морем; а степи через море естественно не могут простираться. Еще надобно заметить, что на восток от Каспийского моря в Хиве, от Бухтармы на юг до Бадак-шана по западную сторону гор систем Алтайской и Болор-ской, от Или и Кашгара на восток до Хами по южную и северную сторону Небесных гор находится множество городов и селений, куда кочевые приезжают только для сбыта своих произведений. Итак, Средняя Азия яе есть обширная полоса одних степей, от Волги до Японии, занимаемых кочевыми народами, и очерк страны сем, сделанный в русской истории, далеко не сходен с истинным ее географическим положением. Мнение же г. Устрялова, что Средняя Азия искони была обитаема кочевыми народами, не имеет никакого основания. Сия страна слишком за сто лет до Р. X. была описана членами китайских посольств, доходивших на западе до Хивы и берегов Средиземного моря. По их описаниям, на пространстве от Балка до Аральского озера, от Хоканда до Чжейгуни [1] , от Кашгара до пределов Хухэнора находилось множество городов, населенных народами тюркского племени, коих язык местами несколько разнился только в наречиях. Посмотрите в первую часть Описания Чжуньгарии и В. Тюркистана.

Там же. В начале XIII века ее населяли три племени, разделявшиеся на многие поколения: турецкое, тунгузское, татарское.

А здесь сколько сбивчивости в понятиях о древних народах, обитавших в Средней Азии! Тюрками называются жители Средней Азии, принадлежащие к племенам, говорящим тюркским языком. Они искони до ныне составляют самостоятельный народ. Тунгусы занимают Маньчжурию и земли, простирающиеся от Амура на север за Хинганский хребет. Они так же искони до ныне составляют самостоятельный народ. Особливого татарского племени нет и никогда не было в Средней Азии; а мы татарами издревле называем тюрков, обитающих в Средней Азии и распространившихся до пределов Западной Европы. Слова тюрки и татары суть однозначащие, но мы, говоря о Турции, можем жителей ее называть турками, жителей Тюркистана – тюркистанцами, а прочих их единоплеменников, живущих в других странах, татарами. Это различие в именах одного и того же народа в настоящее время сделалось необходимым. И азиатцы Турцию называют Руном, т. с. Римом, а не Тюркистаном. Г. Устрялов, без сомнения, под татарами в сем месте разумел монгольское поколение татар, кочевавшее во время Чингис-Хана в Халхе, что ниже само собою откроется.

Там же. Турецкое занимало западные степи этой полосы под именем киргизов, уйгуров, кыпчаков и других народов. Тунгузское господствовало в северном Китае.

И в этих кратких словах сколько сбивчивости в народоописании! В Средней Азии на полосе от Каспийского моря на востоке до гор Алтайской системы, на юго-восток до Хами и пределов Хухэнора издревле обитают тюркские племена, разделяющиеся на оседлых и кочевых. Оседлые отличаются названиями, заимствованными от главных их городов, как то: хивинцы, кокандцы, кашгарцы, хотанцы и пр. Кочевые сами по себе разделяются на две главные отрасли, под названиями кэргыз и казак. Кэргизцы кочуют по обширным долинам в горах Болорской системы, от Кашгара на запад. Казаки занимают пространство степей между Уралом и горами Алтайской системы, и русским более известны под сложным названием киргиз-кайсаков. Земли Средней Азии, занимаемые кочевыми племенами тюркского семейства, искони до ныне носят общее название копчак или кыпчак. Чингис-Хан дал сии земли в уделе старшему своему сыну Чжоциню, и отсюда возникло древнее Кыпчакское Царство. Когда же кыпчаки, после похода, предпринятого на Россию 1237 году под предводительством монгольских полководцев, распространили свои завоевания за Кубань до Крыма, за Урал по Волге до устья Камы; то и сии земли вошли в состав Кыпчакского Царства, которое наши ученые по пустому ищут по берегам Волги от Астрахани до Царицына. Обширные долины на севере от Кыпчакских гор по вершинам Сир-Дарьи, где Чжоцинь забавлял своего отца облавою, и ныне называется Дещ-Кыпчак. Слово киргиз в Европе и до сего времени употребляют без определенного значения. Кэргыс

и киргиз суть два различные слова. Кэргызцами, как мы видели уже, называются кочевые поколения, принадлежащие к тюркскому семейству. Китайцы называют их бурут. Киргиз есть название монгольскому поколению, кочевавшему за два назад тому века от Алтая на севере, на южных пределах Томской губернии. Русские при покорении Сибири дрались с киргизцами, которых сибирские летописи называют подданными Калмыцкого хана [2] . Ученые Западной Европы, не имея понятия о различии между словами кэргыз и киргиз, слили два народа в один под названием киргиз, и по сие время – при помощи остроумных исследований – ищут точку времени, когда киргизцы от Алтая перелетели, подобно ласточкам, на юг к вершинам Сир-Дарьи. Монгольский дом киргиз имел в своем владении 4000 кибиток, и погиб в одно время с падением четвертого Ойратского союза. Уйгур, правильно выговариваемое Ойхор, есть прозвание одного монгольского дома, господствовавшего в Монголии в 745–843 годах. Отдельного народа под названием ойхор никогда не было, а во время владычества Дома Ойхор вся Монголия носила народное название ойхор или уйгур. По падении сего Дома потомки его, рассеявшиеся по разным странам, удержали прежнее прозвание, но никогда не составляли народа, принадлежавшего к тюркскому племени. В Европе, назад тому лет двадцать, был продолжительный и самый жаркий спор об уйгурах, но, по правде сказать, обе спорющие стороны вовсе не понимали, о чем спорили. Это всегда было отличительным свойством ученых Западной Европы; а русские ученые безусловно верят им во всем. Тунгусы около Чингис-Хановых времен владели Маньчжуриею, северным Китаем и всею Монголиею, исключая Чжуньгарии, но владетели северной Монголии, признавая над собою господство тунгусов, по внутреннему управлению совершенно не зависели от них; а только к новому году лично представляли обладателю Северного Китая обыкновенную дань, состоящую из местных произведений.

Там же. Между сими племенами по верховьям Амура, к югу Байкальского озера, кочевало татарское, подвластное Китайским императорам, так же разделявшееся на многие поколения: найманов, меркитов, кериатов, тайд-жутов и пр. В числе их были и монголы, обитавшие на берегах Онона и Кэрулана.

В этой статье еще более сбивчивости в понятиях о монгольских поколениях, обитавших в Северной Монголии около времен Чингис-Хановых. Тогда Халка разделена была на четыре части под владением четырех Домов, связанных между собою народным происхождением и брачными союзами. Сии четыре Дома суть: монгол, кэре [3] , тайчут и татар. Они имели общее народное назначение татань, но не зависели друг от друга. Каждый Дом составлял владетельное поколение. Каждое поколение еще делилось на несколько владетельных отраслей, как в древности велико-княжеские Дома в России. Каждая отрасль имела собственный удел и особливое прозвание, общее ей и уделу. Владетели уделов избирали из себя главу поколения, которого уполномочивали требовать от членов поколения войск и для личной, и для общей войны с неприятелями, и в последнем случае военная добыча поступала в общий раздел. Сим образом каждое из четырех поколений составляло союз, и глава союза носил титул Хана или государя, но члены союза повиновались ему более из доброй воли. Каждый член союза имел право объявлять войну своим врагам без отношения к паве поколения, нередко без взаимных предварительных объяснений. Писанных законов не имели, а в решении дел руководствовались степными обычаями. В таком положении находилась Халха, когда Чингис-Хан начал усиливаться в сей стране. Земли четырех татаньских Домов простирались от Аргуни на запад до Хангайского хребта, от Монгольской степи на севере до необитаемых тундр Северной Сибири. Земли, простирающиеся от Хангайских гор далее на запад до гор Тарабагатайских, находились под владением монгольского же Дома Наймешь, который составлял союз, отдельный от четвертого Татаньского союза и независевшей от Северного Китая. Здесь к стати заметить, что в Восточной Сибири находится обширное озеро, называемое Байкал, а Байкальского озера нет, так как в средней полосе России есть большая река, именуемая Волга, а Волжской реки нет. Байкал есть собственное имя озера, так как Волга есть собственное имя реки. Река Керулан правильно называется Кэрулынь.

Там же. Татары, отличаясь от прочих народов Средней Азии и пр. и пр.

То, что г. Устрялов приписывает поколению татар, которое, по его ошибочному мнению, составляет особливый народ в Средней Азии, относится к жителям Монголии и южной и северной. Это замечание сделано для предупреждения читателей; потому что далее в повествовании г. Устрялова о Чингис-Хане вообще недостает ни определенности в выражениях, ни верности в описаниях, ни последовательности в событиях, чего никто не избегнет, кто в описании Средней и Юго-Восточной Азии будет следовать ученым Западной Европы, ибо они нередко с наглым безстыдством принимают на себя знание таких предметов, которых вовсе не знают или знают сбивчиво.

Стран. 192. Тему чин, сын Есугая, вождя 40,000 семейств монгольских, кочевавших при истоках Амура, до сорока лет своей жизни боролся с одними несчастиями и неудачами; по смерти отца, оставленный своею ордою, которая не хотела повиноваться ему, тринадцатилетнему отроку, и присоединясь к другой орде татарской из поколения тайджутов, он долго без успеха силился присвоить наследственную власть над ними.

Шукэй, отец Чингис-Хана, был главою Дома Монгол. После его кончины родовичи предоставляли сие почетное место трем – одному за другим – князьям, старшим родственникам Чингис-Хана, но когда князья решительно отказались от предлагаемой почести, то выбор дошел до Чингис-Хана, несмотря на его несовершеннолетие [4] . Сим образом Чингис-Хан сделался главою поколения монгол, но наследственной над сим поколением власти ни по какому праву иметь не мог. Он по смерти отца наследовал только свой родовой удел, или, по выражению г. Устрялова, свою орду [5] , которая впрочем никогда не оставляла, его; а некоторые из родовичей, бывшие в ближнем родстве с Чингис-Ханом, по семейным неудовольствиям, начали переходить к союзу Дома Тайчут. Улын, мать Чингис-Хана, видела, что от таковых переходов неминуемо ослабеет поколение сына ее, вооруженную рукою остановила своевольство родовичей. Впоследствии сколько Чингис-Хан ни старался уступчивостию примириться со своими родственниками, семейная вражда между Домами Монгол и Тайчут продолжалась, и произвела между татанцами домашнюю войну, которую он вел 20 лет с переменным счастием, и наконец покорил владения Домов Тайчут и Татар. Ван хан, глава поколения Кэрэ, верный во многих походах союзник Чингис-Хана, увидел с этой точки властолюбивые замыслы его, и в 1203 году объявил ему войну. В соединении со своими союзниками он в силе превосходил Чингис-Хана: но опытность в боях, соображение в планах и быстрота в действиях помогли последнему совершенно поразить первого в двух главных сражениях. Сим образом покорил Чингис-Хан Кэрэ, последний из четырех татаньских Домов, и в 1204 году со всеми силами обратился на запад. Найманьский хан увидел приближающуюся к нему опасность, а со своими союзниками пошел от Алтая на восток. Чингис-Хан встретил его под Хангаем, на восточной границе найманьских владений, и принял сражение, на котором найманьский хан с потерею жизни лишился всех своих владений. Сим образом Чингис-Хан, поколебавши Дом Наймань в самом основании, начал помышлять о завоеваниях на юге.

С этого места начинается описание исторических происшествий; и потому надобно сказать что-нибудь об источниках, из которых можно заимствовать сведения о военных подвигах Чингис-Хана, о происхождении предков и царствовании потомков его [6] .

Назовем источниками истории, в коих цепь событий в царствование Дома Чингис-Хана представлена во взаимной их связи. Таковые истории должны быть писаны в свое время или вскоре после описываемых событий; а если писаны по прошествии довольного времени, то должны быть составлены по писанным или устным туземным преданиям. Такое наименование заслуживают только пять источников: 1) История китайская, 2) Временник Софийский, 3) Собрание путешествий к татарам в XIII–XV столетиях, 4) История Абюль-Кази-хана, 5) История Санан Сэченя.

1. Китайская история делится – по ее содержанию – на четыре частные истории, которые суть:

а) История дома Юань, в которой содержится царствование Дома Чингис-Хана в Китае от первого вступления монголов в Китай до исхода их в Монголию 1210–1367. Записки для сей истории писаны в Пекине самим правительством монгольским; б) История Дома Гинь, в которой описана война монголов в Северном Китае с 1210 до 1234 года; в) История Дома Сун, в которой описана война монголов в Южном Китае с 1234 до 1279 года. В трех помянутых достопамятные происшествия кратко изложены в жизнеописании государей, а подробности размещены в жизнеописаний знаменитых министров И полководцев; г) Общая история Китая под названием Гань-Му, в которой каждое событие представлено в кратком предложении, а под ним изложены подробности события. В последней описаны происшествия Королевства Ся, известного в Азии более под названием Тангута. Главное достоинство Китайской истории заключается в том, что она писана правительством, и проишествия замечаемы были во время их событий, с означением времени по годам, месяцам, и нередко по дням.