Заметки об инициации

Генон Рене

Вообще говоря, все те, кто наделен такими качествами, должны были бы иметь тем самым возможность получить инициацию; и если на деле это не так, то причиной тому — нынешнее состояние западного мира; а потому исчезновение элиты, сознающей себя таковой, и отсутствие адекватных ей инициатических организаций предстают как факты, тесно связанные между собой, как своего рода корреляты, так что даже, пожалуй, не возникает вопроса, какой из них является следствием другого. Но очевидно, с другой стороны, что инициатические организации, которые вполне и действительно были бы тем, чем должны быть, а не просто выродившимися остатками некогда существовавших организаций, могли бы реформироваться только в том случае, если бы их члены обладали не только инициатической способностью, необходимой в качестве предварительного условия, но также действительной предрасположенностью, обусловленной осознанием этой способности. Ведь только таким членам свойственно прежде всего «стремиться» к инициации; и мы перевернули бы нормальные отношения вещей, если бы полагали, что она низойдет к ним независимо от всякого стремления, каковое есть первичное проявление преимущественно «активной» позиции, требуемой всем тем, что относится к подлинно инициатическому уровню. Вот почему возрождение элиты, — элиты, сознающей свои инициатические возможности (хотя эти возможности могут быть скрытыми и неразвитыми, если не существует регулярной традиционной связи), — является здесь первым условием, от которого зависит все остальное, — подобно тому, как наличие предварительно подготовленных материалов необходимо для постройки здания, хотя эти материалы, конечно, смогут выполнить свое предназначение лишь тогда, когда обретут

свое место в самом здании.

Если признано, что инициация — это связь с традиционной «цепью», реально достигнутая теми, кто принадлежит к элите, то остается исследовать для каждого из них возможность идти более или менее далеко, т. е., прежде всего, перейти от инициации виртуальной к инициации действительной, затем овладеть в рамках последней той или иной более или менее высокой степенью, сообразно своим собственным частным возможностям. Надлежит, следовательно, рассмотреть — в плане перехода с одного уровня на другой — то, что можно было бы назвать элитой внутри самой элиты, [297] и именно в этом смысле, вероятно, говорилось об «элите элит»; [298] другими словами, можно рассмотреть последовательные «избрания», все более и более ограниченные по количеству затрагиваемых индивидов, производимые всегда «сверху» согласно одному и тому же принципу и соответствующие в целом различным ступеням инициатической иерархии. [299] Таким образом постепенно можно было бы дойти до высшего «выбора» — того, который соотносится с «адептатом», т. е. с выполнением высшей цели всякой инициации: и, следовательно, избранник в самом полном смысле этого слова, кого можно назвать «совершенным избранником», — это тот, кто в конечном счете достигнет реализации «Высшего Отождествления». [300]

297

Существовал достаточно ясный намек на это еще в масонстве XVIII века, где говорилось об учреждении системы высоких степеней «внутри» обычной Ложи.

298

Разумеется, речь при этом идет отнюдь не о различных «элитах», но о степенях внутри одной и той же элиты.

299

Именно в этом значении оказывается слово «избранник», например, в названии некоторых высших степеней различных масонских обрядов; это, впрочем, не говорит о том, что всегда сохранялось реальное осознание его значения и всего того, что оно действительно подразумевало.

300

В исламской традиции Ал-Мустафа, «Избранник», — одно из имен Пророка; когда это слово употребляется «по преимуществу» таким образом, оно, следовательно, относится к «Универсальному Человеку».

Глава XLIV. ОБ ИНИЦИАТИЧЕСКОЙ ИЕРАРХИИ

То, что мы только что отметили в связи с инициатической иерархией, нуждается еще в некотором уточнении; ибо по этому вопросу, как и по многим другим, слишком часто происходит путаница не только в чисто профанном мире — чему вообще-то не стоило бы удивляться, — но даже среди тех, кто по тем или иным причинам должен был бы проявлять большую осведомленность в том, о чем идет речь. Впрочем, по-видимому, сама идея иерархии, даже вне инициатической области, стала особенно неясной в нашу эпоху, будучи одной из тех, против которых ожесточился современный дух отрицания, а это, по сути, вполне согласуется с антитрадиционным по преимуществу характером последнего, причем «эгалитаризм» во всех формах представляет просто один из его аспектов. Не менее странно и почти невероятно для того, кто не лишен способности к размышлению, что этот «эгалитаризм» открыто признается и даже настойчиво провозглашается членами инициатических организаций, которые, как бы они ни сократились в числе и каким бы искажениям ни подверглись со многих точек зрения, по-прежнему сохраняют определенное иерархическое устройство, без которого они никоим образом не могли бы существовать. [301] В этом явно присутствует нечто парадоксальное и даже противоречивое, что можно объяснить лишь крайним беспорядком, царящим ныне повсюду; впрочем, в ином случае светские концепции никогда не смогли бы заполонить, как это случилось, область, по определению совершенно закрытую для них и на которую в нормальных условиях они не смогли бы произвести абсолютно никакого влияния. Нет необходимости задерживаться на этом долее, так как вполне ясно, что мы адресуемся отнюдь не к тем, кто сознательно отрицает любую иерархию; прежде всего, мы хотели бы сказать, что когда дело доходит до этого, то неудивительно, что такую идею порой плохо понимают даже те, кто ее все же признает, и что им случается ошибаться относительно того, как ее следует применять.

301

Это иерархическое устройство фактически было искажено введением некоторых «парламентских» форм, заимствованнных у светских институтов, но, несмотря ни на что, оно существует в системе надстраивающихся друг над другом степеней.

Любая инициатическая организация по существу иерархична, так что можно было бы усмотреть в этом одну из ее основополагающих черт, хотя, разумеется, это свойственно не только ей; ведь эта черта присуща также и традиционным «внешним» организациям — мы имеем в виду те, что относятся к экзотерическому уровню; и она может наличествовать в известном смысле (ибо искажение, естественно, тоже имеет свои степени) даже в организациях светского толка, коль скоро они учреждены на своем уровне согласно обычным правилам — по крайней мере, в той степени, в какой эти правила совместимы с самой светской точкой зрения. [302] Однако инициатическая иерархия содержит в себе нечто особое, отличающее ее от всех остальных: она включает в себя, прежде всего, «степени знания», в самом подлинном смысле этого слова (а когда его понимают во всей полноте, то имеют в виду действительное знание), ибо именно в этом и состоят степени инициации, и никакие иные соображения, кроме этого, не должны бы сюда вмешиваться. Иногда эти степени представляли в виде ряда концентрических ограждений, через которые следовало постепенно проникнуть: это весьма точный образ, так как в действительности речь идет о постепенном приближении к «центру», вплоть до конечного слияния с ним на последней ступени; инициатическую иерархию сравнивали также с пирамидой, которая постепенно сужается от основания к вершине, завершаясь здесь одной точкой, играющей ту же роль, что и центр в предыдущей фигуре; впрочем, какую бы символику ни принимать, именно такую иерархию степеней мы имеем в виду, говоря о последовательных различениях, производимых внутри элиты.

302

В качестве примера светских иерархических организаций можно назвать современные армии; этот пример, пожалуй, остается самым ясным в нынешних условиях, поскольку административные иерархии в действительности ни в коей мере не заслуживают этого названия.

Следует хорошенько уяснить, что число этих степеней может быть неограниченным, как и число соответствующих им состояний, которые обязательно предполагаются их реализацией; ведь именно о различных состояниях, или по крайней мере о различных модальностях одного состояния (поскольку индивидуальные человеческие возможности еще не преодолены), идет речь, когда знание становится уже не просто теоретическим, а действительным. Следовательно, как мы уже указывали ранее, степени, существующие в какой-либо инициатической организации, всегда представляют собой лишь нечто вроде более или менее обобщенной классификации, неизбежно «схематической» здесь, как и во всех остальных случаях, и в целом сводящейся к различению некоторых основных или более четко выделяющихся этапов. Сообразно частной точке зрения, избранной для проведения такой классификации, различаемые при этом степени фактически могут быть более или менее многочисленными, [303] причем не следует видеть в этих различиях в числе противоречие или какую-либо несовместимость; ведь по сути этот вопрос не затрагивает никакого доктринального принципа, а просто относится к более специальным методам, которые могут быть присущи каждой инициатической организации, даже внутри одной и той же традиционной формы, и тем более — при переходе от одной формы к другой. По правде говоря, во всем этом нет различия столь же четкого, как отличие «малых мистерий» от «великих мистерий», т. е. того, что относится соответственно к человеческому состоянию и к высшим состояниям существа; все остальное в обеих областях — лишь подразделения, которые можно проводить в большей или меньшей степени, исходя из причин случайного порядка.

303

Выше мы упоминали разделения на три и семь степеней; очевидно, что при разнообразии инициатических форм их может существовать гораздо больше.

С другой стороны, нужно также хорошо понять, что распределение членов инициатической организации по ее различным степеням в известном смысле «символично» по отношению к иерархии реальной, поскольку посвящение в какую-либо степень чаще всего может быть только виртуальным (и тогда, естественно, речь может идти лишь о степенях теоретического знания, но именно таковыми они, как правило, и должны быть). Если бы инициация всегда была действительной или обязательно становилась таковой прежде, чем индивид получал доступ к высшей степени, обе иерархии совпадали бы полностью; но ведь если вещь вполне постижима в принципе, это еще не значит, что она реализована на деле; тем более так обстоит дело в определенных организациях, которые подверглись большему или меньшему вырождению и слишком легко допускают, причем даже на любые степени, членов, подавляющая часть которых, к сожалению, вряд ли способны добиться большего, нежели простая виртуальная инициация. Однако, хотя эти недостатки в известной мере неизбежны, они ничуть не затрагивают само понятие инициатической иерархии, которая остается всецело независимой от всех обстоятельств подобного рода; фактическое состояние, сколь бы плачевным оно ни было, не может никоим образом противостоять принципу; и только что указанное нами различение естественно отвечает на возражение, которое могло бы прийти на ум тем, кому случалось замечать в инициатических организациях, о коих они могут иметь определенное представление, присутствие даже на высших ступенях — не говоря уже о самой верхушке внешней иерархии, — индивидуальностей, которым слишком явным образом недостает действительной инициации.

Другой важный момент состоит в следующем: инициатическая организация предполагает не только иерархию степеней, но также иерархию функций, и это вещи совершенно разные, которые нельзя смешивать; ведь функция, которой кто-либо может быть наделен на каком бы то ни было уровне, не дает ему новой степени и ни в чем не меняет ту, которой он уже обладает. Функция носит, так сказать, «случайный» характер по отношению к степени: исполнение определенной функции может потребовать обладания той или иной степенью, но отнюдь не обязательно связано с ней, сколь бы высокой она ни была; более того, функция может быть только временной; выполнение ее по многим причинам может закончиться, тогда как степень является приобретением постоянным, полученным раз и навсегда; ее никоим образом невозможно утратить, идет ли речь о действительной или просто виртуальной инициации.

Этим, отметим еще раз, завершается уточнение реального значения, которое следует придавать ряду второстепенных качеств, о которых мы упомянули выше; помимо качеств, требуемых для самой инициации, могут, сверх того, понадобиться более частные, необходимые только для выполнения той или иной функции в инициатической организации. И вправду, способность к принятию инициации, вплоть до самого высокого уровня, не обязательно предполагает способность исполнять какую-либо функцию, даже простейшую; но во всех случаях наиболее существенным является сама инициация с ее степенями; ведь именно она действительно влияет на реальное состояние существа, тогда как функция никоим образом не смогла бы его изменить или что бы то ни было добавить.

Воистину основополагающей является, следовательно, иерархия степеней, и действительно, именно она составляет особую черту устройства инициатических организаций; коль скоро в любой инициации речь идет о «знании», то очевидно, что сам факт облечения какой-либо функцией ничего не значит в этом отношении, даже применительно просто к теоретическому знанию, и уж подавно — к знанию действительному; с этим может быть связана способность передавать инициацию другим или руководить определенными работами, но не способность самому подняться к более высокому состоянию. Не существует степени или духовного состояния выше, чем у «адепта»; достигшие его могут исполнять, сверх того, определенные функции, по обучению или иные, или же не исполнять никаких, — здесь нет никакого различия; это столь же справедливо для высшей степени, как — на всех уровнях иерархии — для каждой из нижележащих степеней. [304] Следовательно, когда говорят об инициатической иерархии без дальнейших уточнений, следует понимать, что речь всегда идет об иерархии степеней; она, и только она, как мы сказали выше, определяет последовательные «избрания», идущие постепенно от простой инициатической связи вплоть до отождествления с «центром», — и не только, по завершении «малых мистерий», с центром человеческой индивидуальности, но также, по завершении «великих мистерий», с самим центром целокупного сущего, — т. е., другими словами, идущие вплоть до реализации «Высшего Отождествления».

304

Мы напомним, что «адепт» — это именно тот, кто достиг полноты действительной инициации; некоторые эзотерические школы проводят, однако, различие между теми, кого они называют «младший адепт» и «старший адепт»; эти выражения, по крайней мере в их первичном значении, следует тогда понимать как обозначающие того, кто достиг совершенства, соответственно, на уровне «малых мистерий» и «великих мистерий».

Глава XLV. О ТРАДИЦИОННОЙ НЕПОГРЕШИМОСТИ

Мы должны теперь сказать несколько слов об иерархии инициатических функций, и потому следует также рассмотреть другой вопрос, особо с ней связанный, — о доктринальной непогрешимости; впрочем, мы можем это сделать, встав на точку зрения не только собственно инициатическую, но в целом традиционную, включающую как эзотерический, так и экзотерический уровни. Для лучшего понимания того, о чем идет речь, надо прежде всего принять за принцип, что непогрешимой, собственно, является сама доктрина, и только она, а отнюдь не человеческие индивиды как таковые, кто бы они ни были; и если доктрина непогрешима, то потому, что она есть выражение истины, самой по себе абсолютно независимой от индивидов, которые ее принимают и понимают. Гарантия доктрины заключена в ее «не-человеческом» характере; кроме того, можно сказать, что любая истина, какого бы она ни была уровня, если ее рассматривать с традиционной точки зрения, носит тот же характер; ведь она является истиной только потому, что связана с высшими принципами и производна от них как более или менее непосредственное их следствие или применение в определенной области. Истина не создана для человека, как думают современные «релятивисты» и «субъективисты», а, напротив, навязывается ему, но не «извне» — на манер «физического» принуждения, а «изнутри»; ведь очевидно, что если человек вынужден «признать» ее как истину, то потому, что «знал» ее до этого, т. е. она проникла в него и реально им усвоена. [305] В самом деле, не надо забывать, что любое истинное знание является по преимуществу и в той мере, в какой оно реально существует, отождествлением познающего с предметом познания, — отождествлением еще несовершенным и как бы «отражательным» в случае чисто теоретического знания и совершенным — в случае знания действительного.

305

Мы говорим, что человек ассимилирует истину, поскольку таков обычный словесный способ передачи, но вполне можно было бы сказать наоборот: что он сам ассимилируется этой истиной; значение этого замечания станет понятно впоследствии.