Замкнутый круг: Точка Мебиуса. Там, где встречаются миры
Шрифт:
– С большим удовольствием, Мадам. Молодежь считает нас за отживших свой век, а мы с вами еще ого – го, правда?! Он взял ее руку и, поцеловав кончики пальцев, щелкнув в воздухе своими, на жест которых тут же появился официант с бутылкой старого Бордо.
– Прошу вас, Мадлен. Старик протянул ей бокал вина, и заглянул в глаза.
– Мерси, мой дорогой, – сказала Мадлен, также томно уставившись в его глаза, как будто она весь век была знакома с этим стариком, и как будто еще вчера принимала его ухаживания.
– Ну а вы, молодежь, не обидьте старика, попробуйте этого вина, оно превосходно, я вас уверяю! – старик поднял бутылку и наполнил другие бокалы темно бордовым вином.
– Ну как, шери? – обратился он к Мадлен, которая пригубила бокал. Как вы оцените содержимое? Оно вам ничего не напоминает?
– Превосходно! Какой аромат! Такое вино, я пила очень давно! – мечтательно сказала Мадлен. Это было лет сорок пять назад…
– В Динаре, – продолжил ее слова старик, хитро улыбнувшись.
– Да! Это было в этом городе на берегу Ла Манша, – повторила Мадлен, закатив глаза и вспоминая тот день.
– Вы бродили одна по пляжу, и незнакомый молодой человек присоединился к вам…
– Да, тогда я уже была замужем, но муж занимался делами, и я поехала к морю одна со своим старшим сыном и свекровью. Вечером они остались в отеле, а я….Я пошла на свидание, сославшись, что хочу подышать воздухом и посмотреть на ночное море.
– И вы сидели с ним в маленьком ресторанчике под названием «Театр», и казалось вы были счастливы в этот вечер…
– Я таяла от прикосновений руки молодого человека и от его взгляда. Я даже пожалела, что мы не встретились раньше…Я была счастлива, – повторила Мадлен.
– А потом, вы снова гуляли по берегу, и он посмел, только один раз поцеловать вас, на прощание… – пронизывающе посмотрел на Мадлен старик. – Он слишком дорожил этим мгновением, и боялся испортить его…
– Ах, этот поцелуй! Я помню его и сейчас. Но я была верна мужу, и мы не позволили себе ничего предосудительного! – повернулась Мадлен к сыну.
– Но вы вспоминали его?! Потом! – посмотрел в ее глаза старик. Он-то вспоминал вас часто, и если бы не обстоятельства, кто знает, что было бы дальше…
– Да! Я часто вспоминала его поцелуй, его взгляд, и мне ужасно хотелось снова увидеть Поля. Я даже упросила мужа поехать в Динар снова. Это было ровно через полгода. Я бродила с Армандом по городу и искала в толпе Поля от него украдкой, я гуляла по пляжу, но так и не увидела его, я даже затащила мужа в ресторан «Театр», и мы сели за тот же столик. Но Поль не появился, и как? Он же не знал, что я там! Но так хотелось! Правда, чтобы я делала, если бы он оказался там? Я ведь была не одна! Но я его больше не встретила. Жизнь не дала мне возможности увидеть Поля, и я смирилась. И тогда со мной остались только воспоминания.
Пьер и Мишель слушали этот диалог, вытаращив глаза. Мадлен была не адекватна своему обычному состоянию. Она болтала, выплескивала все наружу, да еще такими романтическими фразами и голосом. Они еще раз посмотрели на Мадлен и поразились, как помолодела она, как заблестели ее глаза, порозовели щеки. Мало того, про Поля они слышали в первый раз. Мадлен никогда не рассказывала им об этом. Она слыла хотя и капризной, но верной женой Арманда. И такие глупости, как свидания, любовники с ней ни как не ассоциировались в их умах.
– Но старик! Он, как будто, знал продолжение ее слов. Или это была та стандартная ситуация, которую легко предугадать, услышав одну фразу? – Они посмотрели на старика и удивились его, также посвежевшему лицу, и его сентиментальному выражению глаз.
– Мадлен, в моем музее есть уголок, посвященный Бретани, – сказал старик. Вы не хотите прогуляться туда. Что нам старикам остается? Только воспоминания и иллюзии, – усмехнулся он, посмотрев почему-то на Мишель. Ах, эти иллюзии, фантазии, это все в другом измерении, но что делать, если остается только этот выход! Утопающий хватается за соломинку…
Мадлен послушно встала и поправив прическу «одуванчик», победно оглянувшись на своих, она направилась под руку с мосье Полете за зеленые занавески.
– Идите, дорогая, я сейчас, – сказал старик, направив Мадлен в сторону двери в музей и вернувшись к столу.
– Посмотрите внимательнее, – обратился мосье Полете к Пьеру, Мишель и Полет. – Я посоветовал бы вам пройтись по рядам, – засмеялся старик и скрылся вслед за Мадлен.
– Пойдем, подышим воздухом на открытой веранде, – сказал Пьер, делая вид, что не обратил внимания на бредни старика
Пьер и Мишель встали со стула, за ними отправилась и Полет
Мадлен, выйдя на палубу, счастливо вдохнула морской воздух, и, подойдя к зеркалу, решила поправить себе прическу. Она с удовлетворением отметила, что еще очень мила, а эти длинные локоны, хоть немного и растрепались на ветру, но сделали прическу еще объемней и романтичней. Полю, наверное, это понравится, – посмотрела она на себя, повернув свое тело и так и сяк, и отметила, что при этом освещении у нее красиво блестят глаза, а румянец на щеках, только подчеркивает их синий цвет.
– Он тогда сравнил меня с гвоздикой, – вспомнила она слова Поля. Мадлен, достала помаду и немного подкрасила губы.
– Нет, нет, услышала она голос Поля. – Мадлен, вы очаровательны своей собственной свежестью.
Мадлен послушно положила помаду в сумочку и посмотрела на молодого человека.
– Вы рады, что встретили меня здесь? – спросил он, беря ее руку и прижимая к своим губам.
Мадлен застенчиво опустила ресницы, и улыбнулась улыбкой, которая, без слов, говорила о том, что она чувствовала сейчас. Они сошли с корабля на берег и пошли вдоль него. Многочисленные звезды сверкали над ними, ночной ветер ласкал кожу, а море слилось своим черным фиолетом с черным бархатом неба. Казалось его нет, есть только темное загадочное и волшебное пространство. О море говорили отблески на воде от разноцветных фонарей набережной и лунная дорожка, да огни кораблика совершающего ночную прогулку по морю. Вдали светился берег аббатства Сан Мишель, и подсвеченные прожекторами стены этого древнего сооружения.