Замкнутый круг
Шрифт:
К сожалению, все эти пертурбации существенно отразились на бесперебойном функционировании площади в качестве энергетического резервуара: растущие, как грибы, «стройки века» требовали увеличения числа привлекаемых к труду рабочих, которые, учитывая суровые климатические условия, постепенно подъедали вкусный, полезный и питательный энергический каравай. Более того, по причине кардинального изменения планировки, меткое название площади, основанное на количестве упирающихся в нее дорог, смело можно было менять на «Четыре угла», потому что пятую магистраль глубокоуважаемые господа градостроители благополучно ликвидировали за ненадобностью, наплевав с пожарной колокольни на очевидный любому мало-мальски подкованному магу сакральный смысл. Нужно ли дополнительно упоминать, что когда я впервые увидела центральную площадь после реконструкции, мне остро захотелось создать партию оккультистов и активно лоббировать продвижение ее членов во властные структуры, дабы в дальнейшем не допускать столь откровенного надругательства над мурманским биополем?
В настоящее время энергетическая вместимость площади значительно уменьшилась и днем здесь было, в принципе, нечего делать, зато ближе ко второй половине ночи энергии накапливалось столько, что обладай она материально-вещественной формой, ее можно было по желанию черпать ложкой, либо намазывать на хлеб. В безлюдной тишине, изредка нарушаемой лишь торопливыми шагами поздних прохожих, да быстрым шорохом автомобильных шин, я стояла в десятке метров от гостиницы «Арктика» и размеренно вдыхала влажный воздух. Абсолютное единение бренного тела и бессмертной души: на вдохе я жадно припадала к источнику силы, а на выдохе освобождалась от накопившегося негатива. Приятное покалывание медленно распространялось по всему организму, энергия смешивалась с кровью и отчетливо пульсировала в моих венах, а отрывистые толчки в левой стороне грудной клетки раз за разом учащались от неуловимого волнения. Для того, чтобы проверить, сколько делений показывает моя внутренняя батарейка, я вытянула перед собой руку и осторожно отправила слабый импульс на кончики пальцев.
–Иза? Иза Керн, неужели это ты? – крошечные искорки моментально погасли, не успев как следует разгореться. Я резко разорвала контакт, наспех возвела мысленную стену и неохотно обернулась на звук окликнувшего меня голоса.
Славка Никольский был пьян и весел, от моего бывшего одноклассника ощутимо разило в равной степени пивом, сигаретами и дешевыми женским духами. Славка явно возвращался из гостей, и, по всем, признакам пребывал в игривом настроении, располагающем к фривольному тону. Меня слабо заботила Славкина личная жизнь и сопутствующий ей эмоциональный фон, однако сам Славка отчего-то искренне полагал, что десятилетнее сидение со мной за одной партой дает ему право меня пьяно облапать, неумело замаскировав сие действие под дружеские объятия.
–Изочка, ты почему приехала и не звонишь? – на всю площадь возопил разгоряченный неуемными возлияниями Славка, от избытка чувств сорвал с головы шапку-ушанку и высоко подбросил ее в воздух, но так как координация его движений оставляла желать лучшего, малахай приземлился аккурат в сугроб. Я наивно понадеялась, что Славка полезет выручать головной убор из снежного плена, а я воспользуюсь моментом и незаметно шмыгну в подъезд, но мой одноклассник внезапно предпочел продолжить общение со мной.
–Иза, ну как там, в столице? – не дождавшись вразумительного ответа на предыдущий вопрос, Славка разродился следующим, и как вскоре выяснилось, не одним, – процветает твоя цирюльня?
Легенду про салон красоты придумала мама: сказать людям правду о моей работе она так и не решилась, и год за годом снабжала дворовых кумушек художественными описаниями подробностей моей профессиональной деятельности на поприще парикмахерского искусства. Одноклассники, однокурсники и прочие любопытствующие относительно того, как сложилась судьба Изольды Керн, лица попадали в ту же обойму, и мама успешно кормила их баснями аналогичного содержания. На мою беду, большинство школьных товарищей компактно проживало по соседству, и в каждый свой приезд я стабильно натыкалась на кого-нибудь из них. Сегодня, по- видимому, настала очередь Славки Никольского.
–Все отлично, – бодро отрапортовала я и с целью отсечь Славкины поползновения на встречу тут же добавила, – дел невпроворот, завтра улетаю обратно в столицу.
–Ну ничего себе, деловая колбаса, – громко захохотал Славка, с третьей попытки поджег сигарету, обдал меня табачным дымом и вдруг подозрительно прищурился, – слушай, Иза, а чего это ты тут одна по ночам разгуливаешь, не страшно?
–Мозги проветриваю, – практически честно отозвалась я, – а ты откуда и куда путь держишь?
Желания точить лясы с основательно набравшимся Славкой у меня имелось не больше, чем эстетики в крысином хвосте, но нарываться на конфликт я тоже не хотела, мама и так из-за меня скоро с ума сойдет. А что касается, страшно или не страшно, так был на моей памяти один показательный случай лет так семь-восемь назад – интересно бы узнать, перестали ли мучить ночные кошмары опрометчиво посягнувшего на мою безопасность преступника…
–От Таньки я, днюха у ней сегодня! – с нескрываемой гордостью поведал Славка и без всякого логического перехода заявил, – Иза, а я ведь тоже думаю в столицу податься, сколько можно в порту за копейки спину гнуть! Я смотрю, из нашего класса ты одна поднялась, шубка вон у тебя, небось, дорогущая! Чем я хуже? Руки-ноги целые, башка на плечах есть, рвану в столицу на заработки! Скажи- ка мне, Изочка, нужны там такие, как я, или нет?
Для пущей убедительности свой проникновенный монолог Славка сопроводил хаотичным ощупыванием вышеупомянутой шубки (самой, надо сказать, скромненькой в моем обширном гардеробе верхней одежды) и прекратил мусолить светлый мех своими лапищами лишь после того, как я нервно передернула плечом. Но и тогда мой подвыпивший одноклассник продолжал вопросительно таращиться на меня мутными глазами в ожидании положительного ответа, который я ему ни при каких условиях обеспечить, увы, не могла.
Ничего, помимо грубой физической силы, выставить на столичный рынок труда Славка был объективно не в состоянии. Получив кишащий тройками аттестат об окончании средней школы всегда выделявшийся среди «детей полярной ночи» своим румянцем здоровяк Славка мгновенно устроился грузчиком в порт, где и работал по сей день, не проявляя ни малейшей тяги к пополнению скудного багажа знаний. Каким образом он планировал пытать счастья в столице, я понятия не имела, да и его наводящие вопросы можно было легко списать на алкогольное опьянение, но в любом случае я не собиралась обнадеживать бывшего одноклассника радужными перспективами и брать на душу грех. Не хватало еще, чтобы окрыленный Славка ринулся в столицу и по глупости наломал там дров!
–Знаешь, Славка, если у тебя нет столичной прописки, лучше сиди дома, – безжалостно обрубила я Славкины надежды на корню, – а мешки таскать, так и это и в Мурманске можно!
–Вот же зараза, – разочарованно шмыгнул покрасневшим носом Славка, ожесточенно растоптал окурок на снегу и вдруг спросил меня в упор, – Иза, а как же ты выкрутилась? Да, понял я, вам бабам проще, замуж выскочила – вот тебе и прописка! Что, не так?
–Именно так, – не стала ханжествовать я и зябко зарылась лицом в пушистый воротник, – ладно, пойду я, замерзла уже совсем…
–Давай я тебя провожу! Помнишь, как в школе я за тобой портфель носил? Не помнишь? – ночная прохлада явно действовала на Славку отрезвляюще, иначе чем объяснить, что он довольно быстро почувствовал мое нежелание предаваться ностальгии по давно минувшим временам и сразу вернул разговор в прежнее русло, – Иза, а может ты меня с хорошей девочкой познакомишь? У тебя ж подружайки в столице есть? Скажи, мол, парень надежный, работящий да и вообще настоящий мужик, даже в армии служил. Я сколько по ящику смотрю, так в столице будто мужики перевелись, одни педики повсюду.. Ну что, замолвишь за меня словечко?