Замок Белого Волка
Шрифт:
– Декуи за комплимент, – вежливо откликнулся чех, не выражая, впрочем, особой радости от предложения.
– Девочка моя, Вацлав работает водителем. Повар – это так, хобби, – напомнил я, и вампир кивнул. – Ты собиралась сегодня куда-то с подружками?
– Да, в «Ярмарку». Там, на распродаже в «Бершке» такая клёвая куртка за девятьсот девяносто девять рублей. Можно, можно, можно?
– Да, разумеется. – Я прекрасно знал, что она просит новые вещи, только когда старые уже затрещат по швам. – Сколько вас будет?
– Трое. Я, Тома и Юля!
– Вацлав, отвезёшь?
– Ано.
– Мы
– Ясне. Била Собрание?
– Похоже, не такое уж там всё и белое…
Он понимающе покивал и, дождавшись мою дочь, повёз её собирать Тому с Юлей для дамского шопинга с чашкой капучино и одним маффином на троих, чтоб не растолстеть.
В последнем пункте мне было очень сложно её понять. Хельга не толстела никогда, с того момента как в возрасте трёх лет вдруг превратилась из очаровательной крепышки в тянущийся к солнцу росток. Она всегда была очень худой, даже угловатой, так называемые продольные мышцы, невероятная сила при минимальных объёмах. Но мой ребёнок фанател от всяческих диет, вечно пытаясь сбросить ещё парочку килограммов и постоянно подсаживая на это дело всех окружающих. Пару раз нарывался и я, но регулярные походы за Грани, где просто нечего есть, кроме снега, быстро вправляют мозги…
– Эд, переоденься, пожалуйста, мы уходим.
– Но я одет!
– На тебе юбка, – напомнил я.
– Это килт!
– А вот это ты будешь объяснять в пыточной святой инквизиции, куда тебя потащат по показаниям зарёванной кухарки.
– Что эта толстуха понимает в моде?! – загорелся дядя Эдик. – Спроси, когда она в последний раз делала маникюр?
– Мне это неинтересно.
– А я убеждён, что женщина без маникюра не имеет морального права диктовать свободному мужчине, какой фасон юбки ему носить! И да, разрез сзади – это красиво и функционально!
– Меня смущают последние семь букв, – на миг призадумался я. – А кто у нас сегодня хороший? Кто быстро переоденется и получит шоколадку?
– Я, я, я! – Брат моей жены счастливо завертелся на одном месте, и его юбка-килт открывала все перспективы. – Дай мне две минуты дописать письмо английской королеве, и я с тобой!
– Договорились.
Надо признать, что у Эда редкое психическое заболевание, он не зациклен на чём-то одном, не впадает в страх или панику, не страдает навязчивыми идеями – нет, он многообразен, как бог! Последний год, с периодичностью примерно раз в месяц-два, он пишет письма ныне здравствующей королеве Елизавете и отправляет по Инету. Где он умудрился добыть адрес личной почты её величества, не помнит даже он сам. Но парадоксальней всего, что пару раз она ему даже ответила. Первое: «Who is this?» и второе: «You’re crazy?» Эд трепетно хранит оба письма коронованной особы, они повышают его самооценку…
Да, дядя Эдик отсканировал свою справку и послал ей, искренне считая, что повод для общения по дружеской переписке найден. И теперь главное – не забывать радовать свою британскую «подружку» поздравлениями со всеми праздниками, которые только открывает календарь: День железнодорожника, День
Королева хранила гордое британское молчание, но и дядя Эдик был не менее упрям. Я подозревал, что рано или поздно всё это приведёт к крупному международному скандалу…
– Сир? – поклонился мне старина Седрик, когда мы с Эдом вышли из фрески на стене.
– Ничего не спрашивай, ни о чём не думай и ничему не удивляйся, – начал было северный бог, одёргивая так и не снятую юбку, но Седрик только отмахнулся:
– Разве я хоть когда-нибудь чему-то удивлялся или спрашивал?
– Где Метью? – разом прекращая их вечные прения, уточнил я.
– Кто?
– Метью. Это такой тощий молодой человек со всклокоченной головой, который обычно встречает меня здесь.
– Здесь? Но, сир, разве не вы поручили ему в ваше отсутствие развлекать леди Мелиссу? – хитро сощурился старый воин, вытягивая губы трубочкой и хлопая короткими ресницами.
– Чтоб тебя после пятого литра белочка Рататоск навестила, умник! – напустился на меня покрасневший Эд. – Как ты мог отправить невинного паренька к этой старой кобыле, которая в свои преклонные годы ведёт себя откровенней похотливой куницы, лапающей бурундука?!
– Я не…
– Да кто вам поверит, сир? – в один голос высказались Эд с Седриком, удивлённо воззрились друг на друга и виновато покосились на меня.
– Хорошо, я пойду и спасу мальчишку. Нет, провожать меня не надо, сам прекрасно переоденусь. Седрик?
– Сир?
– Возьмите за шиворот нашего гостя, отведите в его покои, переоденьте, даже если будет сопротивляться, и через полчаса все вместе встречаемся в подземелье.
– У белого цверга?
– Да. Надеюсь, он не сбежал?
– Куда? – насмешливо фыркнул седой вояка, обернулся к Эду и обнаружил, что северный бог уже вовсю улепётывает по коридору. – Эй, как же я возьму вас за шиворот, если вы убегаете?!
– Не колышет! – донеслось из конца коридора.
– Ну вот что прикажете с ним делать, сир? – прорычал Седрик, пускаясь в погоню.
Отлично, эти двое при деле, пусть развлекаются, а я пока займусь спасением верного Метью.
Разумеется, ничего подобного я ему не приказывал. Да просто не мог, что он мне, совсем не дорог, что ли? Спору нет, иногда он серьёзно меня доводил, было дело, что и до белого каления, до желания убить на месте, отправить на галеры или отдать в ближайшую к нам деревню на лето пугалом подрабатывать. Особенно после того, как этот худосочный штиблет стал бравировать передо мной вниманием моей единственной дочери!
Возможно, это лишь отцовская ревность, возможно, я желал своей дочке более достойную пару, но не в этом дело. А в том, что к леди Мелиссе, к этой кикиморе в пеньюаре, я не посылал его точно! Но, зная пылкий характер Метью, легко можно было предположить, что в данном случае он решил проявить инициативу и прикрыть впалой грудью своего лорда…
Быстро переодевшись в охотничье платье, я подпоясался узорным ремнём с одним кривым кинжалом в ножнах и, спорым шагом пройдя через двор, устремился в гостевую башню.