Заморозки
Шрифт:
— В общежитиях, — ответили ему. — И на прилегающих территориях. И в самом институте, разумеется. Вы готовы записаться?
В заключение постановили: признать необходимость крепить учебную дисциплину, бороться с опозданиями самым решительным образом.
И стали расходиться.
Мы вернулись в комнату комитета.
Яровой был явно доволен:
— Как по ниточке прошло! — сказал он, ища одобрения.
— Всё верно, — подтвердила Надежда. — Организованно, собранно, целеустремленно.
Надежда будет писать рапорт в горком
— А вы как думаете, Михаил Владленович? — спросил он меня.
— Думаю, что сформулировано правильно, но это только начало.
— Что, по-вашему, нужно делать дальше?
— Постараться, чтобы опозданий и прогулов и в самом деле стало меньше. Тут ведь, как все мы понимаем, одних призывов мало. Насколько мне известно, — я сделал паузу, потом продолжил, — насколько мне известно, за дело возьмутся всерьёз. Будут комсомольские патрули, будут милицейские патрули, будут задействованы и другие товарищи. И вот представьте, в кинотеатре задержат студентку-бурденковку. Или пять студенток. Или всю группу. И сделают выводы, что с дисциплиной у нас не очень. А если такие случаи будут повторяться?
— Будем лишать стипендии, — сказал Яровой. — А злостных нарушителей — отчислять из института.
— Аргументы внушительные, — согласился я.
И мы, я и девочки, поехали в редакцию «Поиска».
Штатных сотрудников журнала сейчас восемь человек, на полную ставку работают шестеро. Включая Лису и Пантеру. Многие на договорах, по необходимости. Но мы провели собрание, написали протокол, под которым все внешние работники тоже будут расписываться — по мере посещения редакции. Хорошо написанная бумага никогда не помешает.
— И вот ещё… — это уже мы обсуждали в тесном кругу. — Александр Петрович прислал нам роман. Вернее, первую часть романа, на шесть листов. Называется «Машина точного времени». Ты, Чижик, сражался с Корчным, мы тебя не тревожили, и поставили сами, в апрельский номер, — сказала Ольга.
— И? — спросил я.
— И очень удачно получилось. Роман как на заказ, о необходимости трудовой дисциплины в условиях освоения Антарктиды.
— Антарктиды?
— Город в толще льда, со страшной силой производит продовольствие. Нет, там много интересного, шпионы, древние селения под ледяным куполом, космический корабль инопланетян во льдах на километровой глубине, но главное — необходимость слаженной работы, борьба с разгильдяйством и коекакерством. Очень удачно получилось, — повторила Ольга.
— Александр Петрович вообще провидец, — подытожила Надежда.
— Человек из будущего, — согласился я.
Глава 6
14 апреля 1978 года, пятница
Чижик в Ташкенте
«Чайка» подъехала прямо к самолёту, опередив перонный автобус. Автобус пропустил автомобиль, видно, знал процедуру.
—
— Да, кто? — подхватила Пантера. — Не Чехов ли?
Я гадать не стал. Просто спустился с трапа на бетон.
Из «Чайки» выскочил Нодирбек:
— Добро пожаловать, Михаил-ака, добро пожаловать, сударыни!
Да, мы в Ташкенте. Завтра премьера «Пустыни», и нас позвали. Мой соавтор и позвал, автор либретто Шараф Рашидович Рашидов.
Аэропорт прямо в городе, что для пассажиров хорошо, а вот каково жителям — не знаю.
— Поехали, дорогие гости, поехали.
Я заикнулся о багаже, опыт есть.
— Михаил-ака, Ташкент не Москва. Ташкент, это Ташкент. Украсть у гостя — такого не бывает. А у таких гостей, как вы — и представить невозможно Вон, видите, серая «Волга»? На ней повезут ваш багаж.
Делать нечего, буду надеяться и верить.
Ехали неспешно, можно было посмотреть на город. Хороший город.
— А это дом называется «Чернозёмск», — сказал Нодирбек. — Ваши строители работали, из Чернозёмска.
Краснеть не пришлось, дом выглядел хорошо.
Еще немного, и мы выехали за город.
— Вы будете жить в гостевом доме, так распорядился Шараф-ака.
Гостевом, так гостевом.
Ехали недалеко, километров десять. Вокруг деревья, кусты, трава.
— Зелёная зона, лёгкие города.
Лёгкие — это хорошо. Геллер рассказывал, как однажды из экономии нашу шахматную команду поселили у города в таком месте, что и сказать стыдно. В кварталах нищеты. А город знаменитый, Рио-де-Жанейро. Вечером выходить из отеля не советовали, да и днём тоже. Только всей командой, восемь человек, шахматисты, тренеры и сопровождающие. Так и жили, почти на осадном положении. Дружным, спаянным коллективом.
Подъехали к шлагбауму, его подняли сразу.
— Охранная зона, — пояснил Нодирбек. Ну, ясно, у нас в Сосновке такая же. Только домики здесь побогаче. Восток, тысячелетние традиции.
К одному такому дому, стоящему наособицу, мы и подъехали. За нами пристроилась «Волга», с нашим багажом.
Дом как маленькая уютная крепость.
— Здесь вы можете отдохнуть, а потом…- начал Нодирбек
— В шесть вечера у нас встреча с редакцией «Звезды Востока», — сказала Ольга. — В Доме Писателей.
— И очень хорошо. Машина и водитель в вашем распоряжении. Круглосуточно. Завтра в одиннадцать вас ждёт в гости Шараф-ака, а вечером премьера! Весь Ташкент ждёт!
Багаж выгрузили и доставили в дом. Нодирбек переместился в «Волгу» и попрощался, сказав, впрочем, что мы скоро увидимся.
Водитель «Чайки», Галым Джамалович, человек пожилой, степенный, с военной выправкой, доложил, что будет ждать приказаний в служебном домике обслуги, и удалился.
А к нам из того же домика поспешила женщина средних лет, представилась Зульфией, нет, не Зульфия-ханум, просто Зульфия, и сказала, что отвечает за наш уют.