Заморская невеста
Шрифт:
– А вы сейчас в состоянии править норовистым конем, милорд?
Кайл насторожился.
– Он часто сбрасывает всадников?
Конюх хмыкнул.
– Нет, только когда он не в духе. Ручаюсь, Нельсон вам понравится.
Маллой оказался прав. Едва Кайл вскочил на спину жеребца, Нельсон так заплясал на месте, что Кайл не удержался и вылетел из седла, с силой ударившись об пол. Мальчишка-конюх схватил Нельсона за узду, к Кайлу подбежал встревоженный Маллой.
– Вы не ушиблись, милорд?
Выругавшись сквозь зубы,
– Со мной ничего не случилось.
Он отряхнулся и решительно направился к Нельсону. Как глупо! Он совсем забыл, что целый год не сидел в седле. Осел Шен не в счет. Такого горячего коня, как Нельсон, следовало с самого начала поставить на место. Почти всю жизнь властность была второй натурой Кайла, но в Китае он утратил ее.
С видом человека, сознающего свою власть, Кайл взялся за поводья и несколько минут гладил коня по шее, не давая ему отпрянуть. Решив, что Нельсон укрощен, Кайл снова забрался в седло. На этот раз он был готов к проказам жеребца и предугадывал его резкие движения.
Когда Кайлу удалось заставить Нельсона застыть на месте, Маллой одобрительно заметил:
– Вижу, вы не растеряли мастерства.
– Разве что стал неповоротливым. – Кайл рысью выехал со двора, а потом пустил коня бешеным галопом по холмам, направляясь к Нортхемптону.
В том, что он разыщет Трот, Кайл не сомневался. Но как быть дальше?
33
Быстро нахлынувшая усталость помешала Кайлу во всей полноте насладиться поездкой. Малярия подточила его силу и выносливость, тюрьма в Фэнтане сломила мятежный дух.
Поскольку он скакал наперерез, то должен был опередить карету Трот. Если повезет, он отыщет ее на постоялом дворе. Если же она уже уехала, кто-нибудь наверняка заметил, в какой дилижанс она села.
Но что, черт возьми, сказать ей при встрече? Кайл избегал разговоров с Трот по той же причине, по которой уклонялся от бесед наедине с отцом. Он знал, что любой спор будет мучителен для него, и был еще не готов к такому испытанию. Но как и следовало ожидать, промедление только осложнило его положение. Судя по состоянию спальни Трот, она покинула Дорнли в ярости оттого, что была оскорблена до глубины души.
Хуже всего было то, что ей пришлось уехать, чтобы начать новую жизнь, о которой она так долго мечтала. Преданность и обязательность – вот что удерживало ее в Дорнли, хотя ей явно не нравился этот дом. Но Кайлу было нестерпимо больно думать, что они расстались в ярости.
Молясь о том, чтобы догнать Трот, он въехал на постоялый двор Джорджа, передал Нельсона на попечение конюха, вошел в дом и разыскал хозяина.
– Я Максвелл, – представился Кайл. – Скажите, у вас не останавливалась высокая, красивая женщина, с виду иностранка?
– А как же, – отозвался хозяин постоялого двора с профессиональной осторожностью, но вместе с тем любезно, чтобы не рассердить
– Я ее муж.
– А, вот оно что! Стало быть, она не мисс Монтгомери, а миссис Максвелл. Леди в маленькой гостиной, ждет дилижанса, отправляющегося на север. Сюда, сэр.
Обрадованный тем, что так легко разыскал Трот, Кайл последовал за хозяином. В маленькой гостиной помещались обеденный стол и полдюжины потертых, но удобных стульев. Трот сидела за столом, перед блюдом с хлебом, сыром и луком. Услышав шаги, она вскинула голову, и кровь отхлынула от ее лица.
– Насколько я понимаю, ты услышала все, что отец имел глупость сказать мне сегодня утром, – выпалил Кайл. – Мне очень жаль.
– Жаль? – В ее глазах сверкнула ярость, она вскочила. – Ваш отец презирает меня, вы сами считаете меня тяжкой обузой, как дряхлую гончую, которая зажилась на этом свете! Мне следовало бы принести извинение семейству Ренбурн – за то, что своим присутствием я нарушила чистоту воздуха в Дорнли!
Кайл поморщился.
– Мой отец был очень груб и резок, но в конце концов мы с ним поняли друг друга…
Трот перебила:
– Поняли друг друга? Вы согласились, что наш так называемый брак – фикция, осталось только выбрать благопристойный способ избавиться от моего присутствия. Так вот, я нашла этот способ. Больше я никогда вас не потревожу. – В ее глазах отражались гнев и боль.
– Нет, Трот! – Кайл шагнул к ней, не в силах видеть, как она оскорблена. – Я считаю наш брак законным, и я думал, что и ты того же мнения. Пожалуйста, вернись домой, и мы подумаем вместе, как быть дальше.
– В этот омерзительный дом я не вернусь никогда! – Она схватила со стола острый нож. – Лучше умереть!
Кайл застыл на месте.
– Неужели положение кажется тебе настолько безвыходным?
Ее лицо исказило бешенство.
– Вы ничего не понимаете! Если вам мало того, что уже случилось, – получайте! – Она приставила острие ножа к горлу и сделала движение всем телом вперед, так что нож вдавился в кожу.
Ужаснувшись, Кайл бросился к ней, схватил ее за руку и попытался вырвать нож. Не удержавшись на ногах, оба упали на вытертый ковер. Трот старалась выскользнуть, Кайл прижал к полу ее руку с ножом. Она неистово отбивалась, лягалась, царапалась, рвалась к своему единственному оружию.
– Будьте вы прокляты! – выкрикнула она. – Будьте прокляты все вы!
– Господи, Трот, не делай этого, не надо!
Она была не только гибкой, но и невероятно сильной, способной отразить нападение шестерых крепких мужчин, а Кайл не смел прибегнуть к запрещенным приемам, боясь причинить ей боль. Его силы были на исходе, он удерживал Трот только тяжестью собственного тела.
Распростершись поверх Трот, прижав к полу ее руки, он в отчаянии произнес:
– Как мы дошли до такого? Ведь прежде ты была такой нежной…