Западня

Хантер Эрин

Криволап покачал головой.

–  Нет, но я уже оруженосец. И зовут меня не Кривушка, а Криволап!

Сажа удивленно поглядела на его лапы, склонила голову набок.

–  А… это хорошо?

–  Это прекрасно!

–  Догоняй!
– донесся сердитый окрик Можжевельника.

–  Слушай, мне надо бежать, - пробормотал Криволап. В груди у него вдруг стало тесно, глаза защипало.

–  Я расскажу Веснушке и Митци, что встретила тебя, - шепнула Сажа, крепко прижимаясь к нему.
– Они будут рады! Если бы ты только знал, как часто мы тебя

вспоминали!

–  Скажи им, что я… что я… - Криволап запнулся, не в силах выразить словами то, что переполняло его сердце. Он хотел, чтобы его друзья знали, как он скучает по ним, и как благодарен за то счастливое время, которое провел вместе с ними. И в то же время, он рад, что вернулся домой.

–  Я все понимаю, - сказала Сажа, и Криволап увидел тепло и сочувствие в ее блестящих зеленых глазах.
– Я все передам им. Будь счастлив!

–  Криволап!
– взмахнул хвостом Можжевельник.

Криволап попятился от Сажи. Он никак не мог заставить себя повернуться к ней спиной, ему хотелось еще хоть не несколько мгновений постоять рядом.

–  Я так рад… так рад, что увидел тебя!
– пролепетал он.

–  Я тоже! Но беги скорее, тебя ждут!
– Черная кошка взмахнула хвостом и улыбнулась.

Криволап бросился бежать.

–  Все в порядке?
– шепотом спросила Верболапка, когда он поравнялся с ней.

Криволап кивнул. Краем глаза он заметил, как его наставник раздраженно дернул хвостом и отвернулся. Но, странное дело, Криволап не чувствовал ни тени стыда или раскаяния.

«Я не собираюсь спрашивать у Можжевельника, с кем мне дружить, а с кем нет!
– с неожиданной решимостью подумал он.
– Пусть он учит меня всему, что нужно знать и уметь воителю, а во всем остальном я как-нибудь разберусь сам. Эти коты были рады мне тогда, когда племя смотрело на меня, как на чужака. Я всегда буду им благодарен и никогда не предам нашу дружбу».

Высокие Скалы возвышались над головами котов, алое солнце медленно таяло над их зубчатыми вершинами. Последняя Гремящая тропа оказалась самой трудной, просветы между рычащими чудищами были настолько узки, что бедная Верболапка до сих пор дрожала всем телом после бешеной гонки по скользким камням.

Криволап усилием воли пригладил вздыбленную шерсть, но его сердце до сих пор бухало в ребра. Заряница быстрым шагом повела их прочь от едкого смрада дороги, к подножию Высоких Скал. Здесь земля была темнее, а жесткая упругая трава уступала место каменистой почве, кое-где покрытой кустиками стелящегося вереска.

–  Ой, смотри!
– воскликнула Верболапка, кивая куда-то наверх.

Криволап прищурил глаза от слепящих лучей солнца, бивших из-за черной вершины. Когда солнце скатилось за горы, черные склоны стали чуть светлее, и он разглядел квадратное отверстие, зиявшее в каменной толще скалы.

–  Это же Материнский Исток!
– ахнул Криволап.

–  Да, - кивнул Совокрыл, взбираясь на широкий гладкий камень.
– Мы пришли, но нам придется дождаться восхода луны, прежде чем войти

внутрь.

–  А я есть хочу, - проскулила Верболапка.

Заряница коротко мотнула головой.

–  Здесь нет ни птиц, ни рыбы, - вздохнула она.
– Придется потерпеть.

Криволап повел ушами.

–  Зато тут могут водиться мыши.
– Он запрокинул голову, приоткрыл пасть. Так и есть, в сухом воздухе отчетливо чувствовался пряный запах мышатинки.

–  Мыши?
– обернулся к нему Можжевельник.

–  Ну да!
– кивнул Криволап.
– Их легко ловить!

–  Но мыши на вкус намного хуже, чем рыба, - скривилась Заряница.
– Хотя… Я думаю, что лучше мыши, чем пустой живот!

–  Так-то оно так, да только мышей сначала нужно поймать, - хмыкнул Можжевельник.

«Это что, вызов?
– подумал Криволап.
– Если да, то я его принимаю!»

Он бегом бросился вниз по склону, ловя чутким слухом едва различимый шорох крохотных лапок. Возле куста вереска Криволап остановился и стал ждать. Небо быстро темнело, первые бледные звезды стали загораться на небе. Криволап стоял неподвижно, ни единая шерстинка не шевелилась на нем. Как далек был тот жаркий день, когда он не сумел дождаться мышку возле норки под камнем! Теперь даже Веснушка не смог бы упрекнуть его в недостатке терпения.

Усы Криволапа дрогнули.

Мышь?

Он вгляделся в темный куст. Что-то шевельнулось среди мелких камней на склоне. Пахло это очень знакомо, вот только шумело гораздо громче, чем обычная пугливая мышка. Внезапно бледная тень вихрем промчалась вниз по склону, так что камешки брызнули из-под лап.

Криволап выскочил из вереска и только пасть разинул, увидев Верболапку. Она повернулась к нему - из пасти у нее свисал убитый кролик. Верболапка повернулась и понесла свою дичь товарищам.

Криволап закрыл пасть и пошевелил усами. Ну и ну! Что-то скажет Совокрыл? Речные коты, как известно, не едят кроликов. Криволап бесшумно поднялся по склону и остановился за скалой, глядя на своих соплеменников. Они все сгрудились возле кролика, шевеля усами.

–  Это еда, - тихо сказала Верболапка.

Лужелапка жадно втянула в себя запах знакомой дичи, ноздри ее раздувались, усы дрожали.

–  Ну да, - сухо заметила Заряница.

Совокрыл крепко обвил хвостом лапы.

–  Если мы собираемся ужинать, то лучше сделать это сейчас, - сказал он, поглядев на круглую белую луну, выкатившуюся на край неба.
– Потому что нам скоро идти.

Они молча поделили кролика и так же молча съели его, и никто из старших воинов не отпустил ни единой шуточки по поводу вкуса дичи.

Криволап с огромным удовольствием набил живот сочным мясом, хотя ни за что не признался бы вслух, что стосковался по этой пище. Он был Речной кот, а это ко многому обязывало!

Лужелапка первая расправилась со своей порцией.

–  Ты, наверное, проголодалась, - промурлыкала Заряница, пододвигая ученице сочный кусочек от своей доли.
– Ешь на здоровье!