Западня

Льюис Сьюзен

Он подвинул ей кресло. Бронвен стрельнула взглядом в Мэриан, но та не могла даже подать знак.

Синьора Джакоми принесла бокал для Бронвен. Та наконец оправилась от изумления.

— Мэриан, я нашла подходящую деревеньку. Попозже съездим.

Она посмотрела на Серджио, и выражение ее лица изменилось: оно всеми порами излучало неприкрытое вожделение. Сославшись на то, что ей нужно позвонить матери, Мэриан оставила их одних и попросила у синьоры Джакоми телефонный аппарат.

— Мам, это я.

— Мэриан! Я думала, ты в Италии.

— Так

и есть.

— А слышимость такая, будто в соседней комнате. Как ты, родная?

— Все в порядке, мам. Правда, погода испортилась, но это пустяк. Я еще недельку-другую пробуду в Италии, а потом сразу навещу тебя. Тебе есть чем заняться?

— Конечно. Сегодня вечером мистер Бутчер приглашает меня в «Британский легион» — ты помнишь мистера Бутчера, он распространяет карточки футбольного тотализатора? Я по-прежнему заполняю их от твоего имени. Когда-нибудь ты разбогатеешь.

Мэриан засмеялась, но из-за комка в горле смех получился похожим на кудахтанье.

— У тебя с ним роман?

— О чем ты говоришь? Просто он видит, что мне немного скучно, а у него недавно умерла жена, вот он и предложил сходить в «Легион». Я согласилась.

— Конечно, мамочка. Только не напивайся!

Селия хмыкнула.

— Нет, вы только послушайте! Это когда же я напилась?

— Все когда-нибудь случается в первый раз. Ну ладно, давай закругляться. Если что-нибудь случится, позвони мне по этому номеру… До свидания, мамочка. Не переживай за Мадлен. Все будет в порядке.

— Надеюсь. До свидания, милая, желаю хорошо провести время. И не забывай потеплее одеваться.

— Хорошо, — ответила Мэриан и положила трубку.

Успокоившись, она подумала, не присоединиться ли к Бронвен и Серджио, но решила, что Бронвен это не понравится. Для нее Серджио Рамбальди — «роскошный мужик». Зато у Мэриан сложилось впечатление, что его приезд имеет отношение к тому, что она сказала о Рабине Мейере. Но что такого она сказала?

Арт Дуглас, Рабин Мейер, Серджио Рамбальди, Оливия Гастингс… Что их связывает? Замученные дети? Да, но не только. Что-то случилось здесь, в Италии, и Серджио Рамбальди знает, что именно. Но как ее угораздило в это влипнуть? Откуда такое ощущение, словно ситуация вышла из-под контроля? Где жители Питторе? Почему Серджио отрицал, что знает это горное селение? Действительно ли она слышала ночью крик или ей приснилось? Вспомнились слова матери: «Я несу ответственность за Мадлен. А теперь не знаю, чего и ждать». Что сказала бы Селия, если б узнала, во что влипла ее собственная дочь? Мама бы точно не пережила! По щекам Мэриан покатились слезы. Мама — просто чудо: чистая, доверчивая и такая добрая!

Неожиданно зазвонил телефон. Мэриан подпрыгнула на кровати. «Господи, что у меня с нервами? Но ведь это — единственный аппарат в доме; нужно снять трубку. Правда, я не знаю итальянского»…

— Алло, это Паэзетто ди Питторе. Albergo.

— Мэриан, это ты?

— Мэтью! — Сердце в груди подскочило от радости. — Тебе передали,

что я звонила? Который час в Нью-Йорке?

— Десять утра. Послушай…

— Наверное, ты очень рано встал. Я звонила…

— Мы переночевали у Гастингсов. Стефани ушла на очередное совещание с юристами, а я только что вернулся в отель. Мэриан, нам нужно поговорить.

— Взять блокнот и ручку?

— Нет. Просто слушай. Ты одна в комнате? Или с Бронвен?

Она проглотила комок. Господи, о чем он собирается говорить?

— Одна. Бронвен…

— Отлично. Мэриан, Грейс рассказала мне об Оливии — все, понимаешь? А также об Арте Дугласе.

— Понимаю. Мэтью, я бы тебе сказала… Просто…

— Неважно, дорогая, главное — с тобой все в порядке. Я боялся, что ты проговорилась Рамбальди. Этого не произошло? Мэриан! Ты меня слышишь?

— Да. Извини. Повтори последнюю фразу.

— Ты сказала Рамбальди о Рабине Мейере?

— Э… да… совсем немного… а потом замяла, так что вряд ли он обратил внимание. Он сейчас здесь, в кафе, беседует с Бронвен.

— В Питторе? Каким образом?

— Сама не знаю. Сказал, будто хочет помочь нам в нашем расследовании.

— Вот как? — Мэтью молчал, но она слышала его дыхание. Наконец он снова заговорил: — Слушай. Я не хочу тебя пугать, у нас нет улик против Мейера и Рамбальди, но я требую, чтобы ты никуда не ходила одна — только с Бронвен. Ясно?

— Да.

— А теперь рассказывай.

В состоянии, близком к эйфории, Мэриан рассказала ему все о Питторе — начиная с таксиста и кончая тем, как она проснулась в комнате Бронвен; не забыла и змею с цыпленком и, конечно же, заострила внимание на неожиданном приезде Серджио. Все это перемежалось описаниями погоды.

— Ей-богу, Мэтью, новых сюрпризов я не переживу.

Он засмеялся.

— Что — гиблое место?

— Точно. У меня все время мурашки по спине. Скорей бы уехать.

— Когда мы приедем туда снимать, я сам буду за тобой присматривать, и тогда уж придется тебе обойтись без змей и цыплят. Вот только насчет душераздирающих воплей… Когда в эти места нагрянет дружный съемочный коллектив, вопли тебе обеспечены. Эй! Ты что притихла?

Хорошо, что он не видит ее лица!

— Я слушаю. Вряд ли в этой деревне можно будет снимать: местные жители не любят американцев.

— Да, это проблема. Что думает Бронвен по этому поводу?

— Уже подыскала подходящее место недалеко отсюда.

— Умница. Когда вы возвращаетесь во Флоренцию?

— Может, через пару дней. Позвонить тебе перед отъездом?

— Если хочешь. И ни о чем не беспокойся. Если не будешь распускать язык насчет Рабина Мейера, с тобой ничего не случится. И Бронвен предупреди. Спросит, почему, — сошлись на указания Фрэнка.

— Хорошо.

— Береги себя. Надеюсь, скоро увидимся в Лондоне и обо всем поговорим.

— Хорошо… Мэтью!.. — Но он успел положить трубку — и слава Богу, потому что она сама не знала, что собирается сказать.