Западный ветер — ясная погода

Можейко Игорь Всеволодович

В апреле 1941 г. в Бирму прибыла 13-я индийская пехотная бригада, которую разместили в Мандалае. Теперь в дивизию, которая должна была защищать Бирму в случае японской агрессии, входили эта бригада, 1-я бирманская бригада, состоявшая из двух полков «бирманских стрелков», набранных из каренов, чинов и других малых народов Бирмы (англичане упорно отказывались брать в свою армию бирманцев), и 2-я бирманская бригада, собранная в основном из пограничных подразделений, сведенных в три «стрелковых полка». Помимо этих частей в Бирму с конца ноября стала прибывать на транспортах 16-я индийская пехотная бригада. Эта бригада осталась в резерве командующего войсками в Бирме.

Английские генералы почти единодушно сходились на том, что японцы вторгнутся в Бирму через территорию Шанских государств (ныне Шанская национальная

область) в районе Кентунга (Чёнггуна), к которому шла единственная дорога из Лаоса. Южный путь — через Тенассерим (Танинтайи) практически не рассматривался, так как через гористый и поросший лесом перешеек Кра можно было пробраться лишь по тропам, а английский Генеральный штаб полагал, что вторжение в Бирму, если таковое произойдет, не может быть успешным без соответствующих путей сообщения. Ввиду этого командующий войсками в Бирме генерал Маклеод, разделявший и пропагандировавший эту точку зрения, отправил накануне войны 13-ю индийскую и 1-ю бирманскую бригады в Шанские государства, в то время как в Южной Бирме осталась лишь 2-я бирманская бригада, в задачу которой входила оборона 500 км границы, а также крупных городов Моулмейна и Тавоя и аэродрома в Виктория-пойнт (ныне Кодаун) единственном пункте, где могли заправляться самолеты, летевшие из Индии в Сингапур. Такое решение лишний раз свидетельствовало об отсутствии у английского командования в Бирме какого-либо представления о том, что творится по другую сторону границы. Единственная информация, которую получали в Бирме, поступала из Сингапура, и то с большим опозданием.

Никаких попыток обратить в свою пользу бирманское общественное мнение, заручиться поддержкой населения страны для ее обороны не предпринималось. Более того, последние месяцы перед началом войны прошли в энергичном преследовании бирманских националистов. Объявляя на основании Закона об обороне Бирмы всех недовольных саботажниками и предателями дела борьбы с фашизмом, английские карательные органы полагали, что таким образом они уничтожают внутреннюю оппозицию и даже «пятую колонну». В действительности не только в далекой перспективе, но и в тактическом отношении репрессии предвоенных месяцев и первых недель войны лишили англичан последней надежды наладить хоть какое-либо сотрудничество с народом страны.

С началом войны на Бирму наконец обратили внимание в Лондоне. 11 декабря был утвержден переход Бирмы в Индийскую зону, под командование Уэйвелла. Черчилль сообщил ему, что 18-я британская пехотная дивизия, находившаяся в Кейптауне, будет немедленно переправлена в Бирму и, кроме того, Уэйвелл имеет право направить в Бирму из Индии 17-ю индийскую пехотную дивизию. Ему было обещано также при первой возможности переслать шесть эскадрилий средних бомбардировщиков. Однако к 21 декабря, когда Уэйвелл прилетел в Рангун, обещанные подкрепления туда еще не прибыли. На его тревожные запросы последовал ряд ответов, смысл которых сводился к тому, что нападение на Бирму маловероятно, но следует заняться тщательной организацией ее обороны. В результате Уэйвелл сделал единственное, что было в его силах, — вызвал из Индии своего начальника штаба, опытного администратора генерал-лейтенанта Хаттона, и поручил ему оборону страны.

Японский план оккупации нейтрального Таиланда и последующего наступления на Бирму предусматривал, что 15-я армия, состоявшая из 33-й и 55-й дивизий, при поддержке 10-й воздушной бригады займет Таиланд, а затем, захватив английские аэродромы в Тенассериме и тем самым прервав воздушное сообщение Сингапура с западом, будет прикрывать тылы 25-й армии, наступающей в Малайе, от возможного британского наступления из Бирмы. В случае успешного наступления в Малайе 15-я армия должна была вторгнуться в Южную Бирму в направлении Моулмейна и в кратчайшие сроки достичь Рангуна.

8 декабря 15-я армия заняла все таиландские аэродромы и железнодорожные узлы и вошла в Бангкок. В тот же день 143-й пехотный полк из состава 15-й армии высадился в Сингоре вместе с частями 25-й армии и направился на север, к перешейку Кра. 16 декабря один батальон этого полка, пройдя по горным тропам, беспрепятственно достиг городка и аэродрома Виктория-пойнт. Городок был пуст: за два дня до появления японцев все англичане были эвакуированы оттуда морем в Рангуне были убеждены, что удержать аэродром не удастся. Укрепившись в Виктория-пойнт,

японский батальон подготовил аэродром к приему самолетов и в течение нескольких дней готовился к дальнейшему продвижению к северу, в то время как два других батальона того же полка концентрировались на перевалах, чтобы ударить по г. Мергуи (Мьей).

21 декабря в Рангун прилетел генерал Уэйвелл. Он был настроен оптимистично и надеялся, что Бирму отстоять удастся, особенно при условии, если оборона Малайи, куда лучше подготовленной в военном отношении, будет стойкой. Захват Виктория-пойнт и последовавшие за ним жестокие бомбардировки аэродромов и городов Тавоя и Мергуи Уэйвелл ошибочно рассматривал как часть плана вторжения в Малайю, а не как угрозу Бирме. Во время пребывания в Рангуне его больше заинтересовало другое: он узнал, что в рангунском порту скопились тысячи тонн материалов, которые должны были быть отправлены в Китай, но задержались из-за того, что дорога не справлялась с таким потоком грузов. Посетив склады, Уэйвелл пришел к выводу, что для обороны Бирмы, лишенной стратегических резервов, китайские запасы могут быть совершенно незаменимы. Если же Бирму придется оставить, то эти запасы (а они скопились не только в Рангуне, но и на всех станциях и речных пристанях почти до границы с Китаем) пропадут или достанутся японцам.

Поэтому, когда 22 декабря Уэйвелл полетел в Чунцин для переговоров с Чан Кайши о совместных действиях, он в числе прочих проблем хотел обсудить и возможность использования китайских запасов для обороны Бирмы. Переговоры проходили в натянутой атмосфере: Чан Кайши не доверял англичанам, которые только недавно вновь открыли Бирманскую дорогу, ему не нравилось, что через несколько дней после первого выстрела они уже говорят об оставлении Малайи и Бирмы и просят передать им военные материалы, нужные в Чунцине не меньше, чем в Рангуне. Правда, будучи опытным дипломатом, глава гоминьдановского правительства ушел от прямого ответа на вопрос о запасах, а предложил оставить в Бирме одну из предназначенных для отправки в Китай американских эскадрилий. Более того, Чан Кайши заявил, что считает оборону Бирмы жизненно важной для Китая и согласен даже двинуть в Бирму китайские войска. Он предложил Уэйвеллу до 50 тыс. солдат (две армии), которые бы подчинялись оперативно английскому командующему, но действовали отдельно от англичан на выделенных им участках фронта, ни в коем случае не смешиваясь с английскими частями.

Требование разместить китайские войска на самостоятельных участках фронта было воспринято Уэйвеллом как оскорбление английского флага. Он отклонил предложение Чан Кайши под предлогом того, что 50 тыс. китайских солдат — это слишком много. Достаточно одной дивизии на территории Бирмы и одной — в резерве на китайской территории. У английского командования, заявил Уэйвелл, нет возможности обеспечить китайские армии всем необходимым и разместить их достойным образом. Генерал Уэйвелл был невысокого мнения о боевых качествах китайских войск, к тому же никак не хотел давать возможности Чан Кайши утверждать в случае успеха, что Бирму отстоял он. Могли всплыть и старые споры о принадлежности северных районов Бирмы. Точку зрения Уэйвелла в тот момент разделяли как в Лондоне, так и в Рангуне. Губернатор Бирмы Дорман-Смит полагал, что допуск китайских войск в страну может привести к отрицательным результатам, так как чреват возникновением конфликтов между ними и бирманским населением, поскольку они, как известно, плохо снабжены и совершенно недисциплинированны. О китайцах говорилось в таком презрительном тоне, что становилось непонятно, стоит ли допускать их в Бирму?

Сразу же по окончании переговоров начались столкновения из-за китайских запасов. Пришедший 18 декабря в Рангун американский пароход «Тулса» был по указанию губернатора отведен в сторону от китайских складов, и ему было приказано разгружаться на военных складах британской армии. Правда, англичане оправдывали это решение тем, что хотели рассредоточить грузы, опасаясь японских налетов на порт, но китайские представители им не поверили. Английский посол в Чунцине сообщал, что «генералиссимус настолько разгневан, что намеревается прекратить любое сотрудничество с Бирмой». Несмотря на то что этот и подобные ему инциденты удалось уладить, отношения между Чунцином и Рангуном в целом остались прохладными, что сыграло отрицательную роль в обороне Бирмы.