Западный ветер — ясная погода
Шрифт:
Ночью была получена срочная телеграмма от Уэйвелла. Он сообщал, что по пути в Лашо, где в очередной раз будет уговаривать Чан Кайши поторопиться с вводом в Бирму китайских войск, прилетит в Магуэ, и приказывал отложить взрывы в столице до его приезда. Дорман-Смит сделал соответствующие распоряжения и покинул Рангун. Он старался не вспоминать ни о том, как 20 дней назад поклялся жителям Рангуна, что город никогда не будет отдан японцам, ни о своем вчерашнем решении не покидать город, «пока не будут отданы указания» о взрывах.
В эти дни в Бирму наконец-то вступили китайские войска. Первой начала движение на юг по Бирманской дороге 6-я армия — плохо вооруженная и оснащенная, огневой силой примерно в британскую дивизию. Более сильная 5-я армия, включавшая, в частности, моторизованную дивизию и артиллерийский полк, начала движение 1 марта — в день, когда генерал Уэйвелл встретился в Магуэ с Дорман-Смитом, Хаттоном и вице-маршалом ВВС Стивенсоном. «Я не вижу причин, сообщил он после совещания в Лондон, — почему бы не удерживать Рангун и дальше, по крайней
Сейчас трудно решить, насколько правильны были действия Уэйвелла, которого отдельные английские историки укоряют в чрезмерном оптимизме, в том, что он настаивал на удержании фронта, когда надо было уносить ноги. Ясно одно применявшаяся англичанами в Бирме, как незадолго до этого в Малайе, тактика не могла принести успеха. Скованные статьями устава, привязанные к дорогам, непривычные к горной и лесной войне, индийские и английские части неизбежно попадали в ловушку легких и подвижных японцев. Хотя у генерала Йиды танков было мало (тогда как у англичан появилась 7-я танковая бригада), тактика обходов, внезапных засад и максимальной подвижности применялась им не менее удачно, чем генералом Ямаситой в Малайе. Впрочем, настойчивость Уэйвелла, запрещавшего отступать, была не в последней степени продиктована соображениями политическими. Если бы Уэйвелл санкционировал эвакуацию Рангуна, то его встреча в Лашо с Чан Кайши, которому Бирма была нужна в первую очередь как линия снабжения, могла оказаться бесплодной. По словам самого Уэйвелла, Чан Кайши был удовлетворен тем, что Рангун все еще держится, и пообещал поторопить своих генералов.
Прямо из Лашо Уэйвелл вылетел в Индию, где его уже ждал генерал Александер. Как прямой начальник Александера Уэйвелл дал ему приказ: «Удержание Рангуна является делом чрезвычайной важности для наших позиций на Дальнем Востоке, и вы должны сделать все от вас зависящее, чтобы не уступить его врагу. В случае если это не будет представляться возможным, нельзя допускать, чтобы британские части были отрезаны и разгромлены. Их следует отвести из района Рангуна для защиты Верхней Бирмы. Верхнюю Бирму следует удерживать как можно дольше, охраняя нефтяные промыслы в Енанджауне и сражаясь в контакте с китайскими войсками до тех пор, пока не будет завершена дорога Ассам-Бирма [6] ". Александер и сам был настроен защищать столицу Бирмы, однако по прибытии туда увидел, что дела обстоят хуже, чем он ожидал.
6
Эту дорогу, шедшую от г. Ледо в Ассаме, намеревались строить по инициативе Чан Кайши, не верившего в то, что англичане удержат Нижнюю Бирму. Китайцы полагали, что для ее сооружения будет достаточно полугода, англичане что потребуется более двух лет. В результате дорога так и не была построена.
Наступление японцев началось лишь 3 марта. Таким образом, англичане снова получили от осторожного Йиды передышку, однако ею не воспользовались. Генерал Йида был осведомлен о том, что в Рангун все еще прибывают английские подкрепления и что в Бирму вступают китайские армии. Его главным козырем по-прежнему оставалась быстрота, и в то же время он не мог не учитывать, что его две дивизии, шедшие с боями от самой границы с Таиландом, практически не имеют поддержки с тыла. К тому моменту, когда японские части перешли Ситаун, их положение было критическим — не хватало продовольствия и боеприпасов, совершенно не было (если не считать трофейного) автомобильного транспорта. Не было и подкреплений. Сама переправа через Ситаун, несмотря на то что английские войска совершенно не мешали японским дивизиям, заняла почти 10 дней. Поэтому только 3 марта японцы смогли возобновить наступление.
Пока шла переправа, Йида вел бумажную войну с командованием Южной армии. Маршал Тераути требовал, чтобы он повернул свои части к северу и нанес удар по вошедшим в Бирму китайским войскам, с тем чтобы уничтожить их раньше, чем они сумеют занять позиции. Йида полагал, что гораздо важнее другое — как можно скорее прорваться к Рангуну, захватить его склады и порт, получить возможность доставлять подкрепления и технику морем. Генерал смог убедить сайгонский штаб в своей правоте и приказал обеим дивизиям 3 марта начать наступление на Рангун. Часть своих войск он был вынужден оставить для прикрытия с севера от китайских дивизий и от английских частей в Центральной Бирме.
3 марта японские части начали веером растекаться по рисовым полям Нижней Бирмы. 5 марта южные звенья веера достигли Пегу и, охватывая его полукругом, атаковали позиции 17-й дивизии. Прибывший в Бирму именно в это время Александер услышал от генерала Хаттона, теперь уже его
Рангун фактически опустел после того, как Дорман-Смит отдал приказ об эвакуации. 28 февраля по приказу Хаттона началось уничтожение всех запасов. В ночь на 7 марта был отдан приказ взорвать портовые сооружения, электростанцию и склады горючего, а также подвижной состав железной дороги. Однако у англичан не хватало саперов, и к тому же отсутствовало четкое руководство операцией. В результате к утру была взорвана лишь малая часть причалов и складов, при этом в порту осталось несколько сот джонок, катеров и даже небольших пароходов. Захватив все это, японцы смогли не только перевооружить и оснастить свои дивизии, но и обеспечить их продовольствием на всю дальнейшую кампанию в Бирме.
В 7 час. 30 мин. утра 7 марта последние из подрывников покинули город на катерах, с тем чтобы направиться вверх по Иравади. Также на север, но по шоссе, ведущему в Пром (Пьи), двинулся на рассвете гарнизон Рангуна. Он состоял из зенитного и артиллерийского полков, подразделения саперов, полка пехоты и нескольких танков; с гарнизоном шли остатки полиции и некоторое число чиновников, остававшихся в городе до последнего дня, а также генерал Александер и офицеры его штаба. Процессия растянулась на несколько километров по шоссе. Было тихо. Лишь сзади черной стеной в половину неба поднимался дым горящего Рангуна. Вдруг впереди послышались выстрелы: за ночь, не замеченный никем, японский отряд блокировал шоссе. Командующий срочно организовал отряд прорыва, но заслон сбить не удалось. Бой продолжался весь день. Генерал Александер не знал, что в те же часы одно из подразделений 17-й дивизии, отступая, оказалось по другую сторону заслона. Командир этого подразделения хотел было ударить по японцам с тыла, однако не решился на это, опасаясь, что его люди погибнут от английских снарядов — дело в том, что Александер подтянул на шоссе всю свою артиллерию, но она обстреливала заслон очень неточно. К вечеру, отчаявшись пробить заслон собственными силами, Александер приказал двинуть из Хлегу, до которого было всего 15 км, 63-ю бригаду и все имевшиеся там танки, чтобы следующим утром прорвать его любой ценой. Когда авангард 63-й бригады ночью вышел к шоссе, его командиру показалось, что севернее проходят какие-то воинские части. Он сообщил об этом в штаб бригады, но донесению не придали значения.
Утром 63-я бригада и два танковых полка вышли на позицию для атаки. Заслон — баррикада поперек дороги — молчал. Первый танк перевалил через баррикаду ни одного выстрела. Заслон был загадочным образом оставлен японцами. Ни одного врага не было поблизости. Никто не заметил ночью, как японцы ушли.
В английских трудах о войне в Бирме эта история представляется как чудесное спасение генерала Александера и рангунского гарнизона. Если обратиться к японским источникам, она предстанет в ином свете. Дело в том, что генерал Йида сейчас же после перехода через Ситаун направил два полка (214-й и 215-й) практически без танков и артиллерии прямо на запад с заданием пересечь дорогу Рангун — Пром в 40 км севернее столицы и затем ударить по Рангуну с северо-запада. Йида и его штаб не представляли, что англичане оставят Рангун без боя, так как тот, кто обладал им, неизбежно выигрывал кампанию. Для того чтобы обеспечить безопасность перехода колонны через шоссе, командир 214-го полка полковник Сакума приказал одному из батальонов оседлать его и оставаться там до тех пор, пока оба полка не выйдут на исходные позиции для штурма города. Когда батальон, занявший дорогу, подвергся яростным атакам англичан, Сакума предположил, что движение полков открыто врагом, который хочет ударить им во фланг. Поэтому батальон держался лишь до ночи, а когда японские полки (их-то и заметили англичане, готовившиеся штурмовать заслон) перешли дорогу, снялся с позиции и двинулся с ними к Рангуну. Японцы спешили, так как считали, что их движение разгадано противником и помочь им может лишь скорость. Днем 8 марта сначала 215-й, а вслед за ним и 214-й полк вошли в Рангун. Изумление японцев, обнаруживших, что город пуст, было велико, но не помешало командиру 33-й дивизии немедленно бросить 215-й полк по дороге на север, чтобы настичь англичан. Но погоня опоздала — английская колонна ушла уже далеко.